Битва полчищ - Рудазов Александр - Страница 29
- Предыдущая
- 29/115
- Следующая
— Я не принимаю подобных оправданий!!! — заорал Тахем на уже мертвого зодчего. — Я вообще никаких оправданий не принимаю!!! Где ваш главный, где этот двурушник Клевентин?!
— Он уже не сможет ответить, — холодно произнес Астрамарий.
Расспросив куклусов, он узнал, что повелитель Клевентин обещался быть к открытию портала, однако его что-то задержало. Но так или иначе, скоро он должен явиться и привести дорогих гостей. Все ждут с нетерпением.
Клевентин Предатель прибыл только под вечер. Но гостей он действительно привел — троих колдунов в красных плащах. Трупообразную старуху, здоровяка с блестящим черепом вместо головы и ухмыляющегося скелета в богатом облачении. Лекайя Трупная Гниль, Ингмарид Череп и Болитриан Кладбище.
Костяной Триумвират.
Некроманты Серой Земли остались ужасно недовольны сменой власти и особенно — религии. Если других колдунов паладины еще терпят — неохотно, стиснув зубы, но терпят, — то их, повелителей мертвых, сильно ущемили в правах. Им перекрыли все каналы, по которым поступали трупы. Теперь нельзя превращать в ревенантов крестьян, нельзя отлавливать гречку в трущобах, нельзя даже забирать покойников из домов.
До чего же славно было раньше — как только где-нибудь кто-нибудь умирал, родные сразу тащили его к некромантам, покорно при этом кланяясь. Материала всегда хватало с избытком. Можно было перебирать — вот этот мертвец довольно крепкий, из него мы сделаем костяка, а этот совсем ветхий, из него песок сыплется — заберите и выкиньте. Мудрые жрецы Древних взирали на это с одобрением.
А что теперь? Новоявленные жрицы Пречистой Девы, эти безмозглые, витающие в облаках девчонки, не разрешают использовать мертвецов самым разумным и практичным образом. Теперь приходится радоваться телам казненных преступников — только их еще и позволяют возвращать к жизни. Но сколько их там, казненных?.. Всего ничего. И к тому же большую часть материала забирают лаборатории Мурока Вивисектора — понятное дело, он член Совета Двенадцати.
Нет, кто-кто, а некроманты вспоминают прежние времена с тоской. Под властью Древних им жилось вольготно. И когда Клевентин Предатель начал осторожно намекать, что прежние времена могут вернуться… о, этот пройдоха знал, к кому обратиться!
Личей даже не пришлось уговаривать. Они переметнулись в мгновение ока и привели почти всех сильных некромантов. Тех немногих, кто оказался верен новой власти, просто прикончили. Благо в последнее время даже самые лояльные некроманты стараются не высовываться — пропажу нескольких заметят не сразу.
А когда все-таки заметят, будет уже слишком поздно.
Тахем Тьма встретил Клевентина неприязненно. Фанатично преданный Древним, он сразу разглядел в Клевентине отсутствие истинной веры. Сразу понял, что тот служит Лэнгу не по зову сердца, но ради личной выгоды. Тахем ненавидел и презирал подобных людей, но все же принимал их помощь — увы, слишком многие еще не слышат зова Ктулху… но они услышат! Однажды они все услышат!
При мысли об этом у Тахема возбужденно закатились глаза, а изо рта потекли слюни.
— Дьядьюшкааааааа!!! — прервал его мечтания клокочущий рев.
Тахем встревоженно схватился за посох. Дядюшкой его называли только дети Искашмира и Руахи, но все они давно мертвы. Мертва божественная дочерь Асмодея, мертв слюнтяй Бестельглосуд, мертв туповатый Яджун… или… Тахем заморгал, не в силах поверить глазам. Перед ним и в самом деле стоит Яджун Испепелитель!
Хотя не совсем он. Прежний Яджун был человеком. Если не считать серого плаща — обычным человеком. А этот… что это за существо? Это какой-то человек-факел — объятый бурным пламенем, горящий заживо, но не сгорающий. Вместо очей в глазницах тоже пламя — кружащиеся огненные шарики. Пламя вырывается изо рта, из ноздрей, из ушей.
— Дьядьюшкаааааа!.. — проревел огненный человек, подходя ближе. Земля под его ногами трескалась, трава мгновенно обращалась пеплом. — Тыыыыыыы… не узнайёёёёёёшшшшшь менняяяаааааа?!
— Яджун?.. — недоверчиво спросил Тахем.
— Дааааааааааа!.. Яяяяаааааа!.. Яааа вернуууулссссяяяяааа, дьядьюшкааа Тахеммммм!..
— Повелитель Яджун вернулся к жизни почти полтора года назад, — с приятной улыбкой объяснил Клевентин. — По счастью, я обнаружил его раньше владыки Креола.
— Не называй эту презренную тварь владыкой!!! — бешено прошипел Тахем. — Яджун… племянник… я безмерно счастлив, что Древние вернули тебя к жизни, но… но как это произошло?
Шипя и клокоча, с трудом выговаривая слова, Яджун начал объяснять. Уже через несколько фраз Клевентин перебил его и продолжил рассказ сам — никто не возражал, даже сам Яджун, которому явно было сложно разговаривать.
Яджун Испепелитель был одним из величайших пиромантов в истории Серой Земли. Некоторые считали, что его превосходил только Молодром Огонь, возглавлявший Совет Двенадцати восемьсот лет назад. Яджун всегда почитал этого легендарного колдуна и во всем старался ему подражать — в том числе и в методе продления жизни.
Почти все колдуны так или иначе продлевают жизнь. Достичь полного бессмертия удается очень немногим, но почти все к этому стремятся. Способов тому множество — неисчислимое множество. Кто-то пьет эликсир из философского камня, кто-то каждое утро читает омолаживающие заклинания, кто-то раз в несколько лет ложится под нож биомага, кто-то просто усиливает ток праны в жилах…
Среди пиромантов наиболее популярен метод Внутреннего Огня. Мощное заклятие постоянного действия, оно соединяется с колдуном, становится частью его плоти и крови. Прана при этом делается очень горячей и быстрой — температура тела повышается, жизнестойкость увеличивается, старение замедляется. Чем сильнее пиромант, тем сильнее его Внутренний Огонь.
Увы, у этого заклинания есть и серьезный недостаток. Колдун, носящий в себе Внутренний Огонь, становится своего рода ходячей бомбой — при получении несовместимых с жизнью ранений заклятие вырывается на свободу в виде бушующего пламени колоссальной силы. С одной стороны, оно и полезно — можно отомстить своему убийце, но с другой — пламя не разбирает, кого жечь. После смерти того же Молодрома Огня в страшном пожаре погибли его жена и двое детей…
Именно так и случилось с Яджуном — пронзенный ледяным копьем Астарона, истекающий кипящей кровью, в тоске и муках он выплюнул из себя неугасимый, всепожирающий огнь. Это чудовищное пламя уничтожило Промонцери Альбра, оставило от гигантского здания лишь адамантиевую скорлупу. Камень, металл, стекло — все превратилось в жидкость, в пар. Уцелел только неразрушимый адамантий.
Паром рассеялся и сам Яджун. Растворился в воздухе и два долгих года пребывал в состоянии чистой огненной стихии, бестелесного элементаля. Многие великие пироманты заканчивают так свою жизнь.
Но в отличие от них Яджун сумел вернуться. Ему придавала сил ярость и ненависть. Он жаждал мести. Жаждал крови тех, кто убил брата и сестру, кто стал причиной смерти матери. Охваченный гневом, элементаль Яджун в конце концов сумел собраться в единое целое. Сумел воплотиться в человеческом… почти человеческом обличье.
Его разум по-прежнему пребывал в сильном расстройстве. Он плохо понимал, что происходит вокруг, с трудом узнавал образы и людей. Он видел окружающее словно сквозь огненную стену, а звуки доносились до него в ужасном искажении. Однако сила осталась при нем — слепая разрушительная мощь высшего огненного элементаля.
И Яджуну не терпелось ее применить.
— Дьядьюшкаааааа Тахеееееемммм!.. — шипел и клокотал он. — Яяяяааааа!.. Яяяааааа хоччччшшшууууу отомссстииииииить!.. Отомсссссстииииить сссзааааа брааааатааааа!.. ссссззаааа маааатушшшшшшкууууу!.. ссззааааа фсссссеееееехххх!.. ЗА ВСЕХ!!! Я отомщщщщщщщщууууууууу!!!
Тахем Тьма благосклонно взирал на эту феерию ярости. Его племянник руководствуется неверными мотивациями, но стремится к благому делу. Сейчас в нем сильны только гнев и ненависть — но это хорошо, это правильные чувства. Отдавшись им полностью, человек вступает во Тьму и познает блаженство, которое даруют Древние. Тахем уже прошел этот путь — и очень скоро племянник к нему присоединится.
- Предыдущая
- 29/115
- Следующая
