Сестра Земли - Мартынов Георгий Сергеевич - Страница 3

• Предыдущая
• 3/96
• Следующая

День двадцатого июня 19.. года выдался на редкость хорошим. Небо было безоблачно, и лёгкий ветерок шевелил разноцветные флаги на чугунной ограде ракетодрома. Поле, тщательно политое ночью уборочными машинами, влажно блестело безукоризненной чистотой. Здание «межпланетного вокзала», также украшенное флагами и убранное внутри и снаружи зеленью, имело праздничный вид, соответствующий торжественному дню.

С раннего утра улицы начали наполняться бесчисленными автомашинами. Ещё больше их останавливалось за чертой города, плотным кольцом окружая ракетодром. Автобусы, один за другим, непрерывно подвозили всё новые и новые толпы москвичей, желавших присутствовать при старте «СССР-КС 3».

Сегодня, в шестой раз, советский звездолёт должен был улететь с Земли на очередную разведку космоса. Его целью была Венера – «Сестра Земли» – ближайшая наша соседка, куда ещё ни разу не ступала нога человека. Рейс звездолёта «СССР-КС 2», который проник под облачный покров Венеры, только слегка приоткрыл завесу её тайн. Предстояло опуститься на поверхность планеты и узнать, наконец, что таится под красивой внешностью утренней звезды.

Но задача «СССР-КС 3» этим не ограничивалась. Звездолёт, под управлением Белопольского, самого знаменитого, после Камова, звездоплавателя Земли, намеревался опуститься на поверхность одного из астероидов – «Арсены», названный так в честь астрофизика Пайчадзе, первым заметившего эту маленькую планету.

Грандиозная экспедиция советской Академии наук вызывала огромный интерес не только среди учёных, но и у широкой публики.

К десяти часам, насколько хватал глаз, все окрестности были заполнены гудящей толпой. По шоссе, ведущему из Москвы, было трудно проехать из-за плотных масс любопытных, желавших увидеть участников полёта. По нему оставалась узкая дорожка, едва достаточная для легковой машины. Автомобили замедляли ход и буквально «продирались» через эту живую стену. Звездоплавателей встречали громом приветствий. Их легко узнавали по портретам или специального покроя кожаному комбинезону.

К одиннадцати часам поток машин стал реже, но никто не уходил с шоссе. Ждали Камова. Все члены экипажа «СССР-КС 3» уже проехали, а он всё не появлялся. Москвичи хотели видеть знаменитого конструктора, первого на Земле звездоплавателя, ставшего при жизни легендарным героем.

В вестибюле «вокзала» собрались все приглашённые на старт. Члены правительства, сотрудники Космического института, учёные, родные и друзья окружали тех, кто сегодня покидал Землю и отправлялся в далёкий, полный неведомых опасностей путь.

Белопольский и его заместитель – Борис Николаевич Мельников – стояли у стеклянной двери, ведущей на поле. Возле них были: Ольга Мельникова, Серафима Петровна Камова и сестра Белопольского, совершенно седая старушка – его единственная родственница. Тут же, на одном из диванов, сидел Арсен Георгиевич Пайчадзе, с женой и дочерью.

Мельников и Ольга внешне были спокойны. Только бледность и синева под глазами свидетельствовали о бессонной ночи и тяжёлом прощании, которое они, не любящие проявлять свои чувства на людях, пережили дома.

Белопольский и Пайчадзе были такими же, как всегда. Нина Арчиловна даже смеялась чему-то. Проводы в космический рейс были для неё привычными. Сегодня она провожала мужа в пятый раз.

Члены экспедиции, подражая своим руководителям, старались быть такими же спокойными, но не всем это удавалось.

– Пора бы! – тихо сказал Мельников, обращаясь к Белопольскому. – Многим тяжело это ожидание.

Стрелки часов на стене вестибюля показывали четверть двенадцатого.

– Когда же он, наконец, приедет? – спросил Константин Евгеньевич.

– На шоссе творится что-то невероятное, – заметил кто-то из стоявших поблизости. – Машину Сергея Александровича могли задержать.

Как раз в эту минуту отдалённый гул, всё время слышный в открытые окна, резко усилился, перейдя в оглушительный шум, быстро приближавшийся к вокзалу. Очевидно тот, кого ждали, был уже недалеко.

В вестибюле произошло поспешное движение. Все расступились, освобождая широкий проход от двери к месту, где стоял Белопольский. Корреспонденты, подняв свои аппараты над головой, пробирались поближе ко входу.

Директор института космических исследований, Герой Социалистического Труда – Сергей Александрович Камов – показался на пороге двери в сопровождении президента Академии наук СССР.

На мгновение остановившись и жестом руки ответив на дружные аплодисменты собравшихся, он быстрыми шагами пересёк вестибюль и подошёл к Белопольскому.

– Долгие проводы – лишние слёзы! – громко, чтобы все слышали, сказал Камов. – На корабль, Константин Евгеньевич!

– Мы только вас и ждали, – как всегда, сухо ответил Белопольский.

Пайчадзе первый, поцеловав жену и дочь, подошёл к нему. Нина Арчиловна, ведя дочь за руку, направилась к лестнице, ведущей на крышу вокзала.

Примеру семьи прославленного звездоплавателя последовали и все остальные. Вестибюль опустел. В нём остались только участники полёта и члены правительственной комиссии.

– Прощальные речи не приняты на наших стартах – сказал Камов. – Скажу коротко: счастливый путь!

Он трижды поцеловался с Белопольским и пожал руки всем остальным, не исключая Пайчадзе. (Старые друзья простились утром, ещё в городе.)

Ольга не ушла наверх. Она стояла возле Мельникова, крепко сжимая его руку. Внешнее спокойствие не покидало её даже теперь, в минуту последнего прощания. Характер Камова, умевшего владеть собой при любых обстоятельствах, сказывался в его дочери.

– Оля! – позвал Камов.

Она молча поцеловала мужа и подошла к отцу.

Всем существом Мельников рвался к ней. Ему хотелось ещё раз прижать её к себе, но он знал, что этого нельзя делать. На него смотрели его товарищи по полёту. Он не имел права показывать им пример малодушия.

– Поехали! – весело сказал Пайчадзе. – Кто со мной в первой машине?

• Предыдущая
• 3/96
• Следующая