Мифы Древней Греции - Грейвс Роберт - Страница 22

• Предыдущая
• 22/223
• Следующая

b. Однажды, когда еще трехлетней девочкой Артемида сидела на коленях у Зевса и растроганный родитель спросил, какие бы подарки она желала получить, Артемида ответила не задумываясь: «Обещай дать мне вечную девственность, столько же имен, сколько у моего брата Аполлона, лук и стрелы, как у него, обязанность приносить свет, шафрановую до колен охотничью тунику с красной каймой, шестьдесят юных нимф-океанид, всех одного возраста, в качестве моей почетной свиты, двадцать речных нимф из Амниса на Крите, чтобы ухаживали за моими сандалиями (эндромидами[70]) и кормили моих охотничьих собак, когда я не занята охотой, а также все горы в мире; а еще выбери мне город, какой пожелаешь, — мне и одного будет достаточно, поскольку большую часть времени я собираюсь проводить в горах. К сожалению, роженицы будут часто обращаться ко мне с мольбами, поскольку мать моя Лето выносила и произвела меня на свет без боли, и богини судьбы сделали меня покровительницей родов»¹.

c. Потом она коснулась бороды Зевса, и тот, улыбаясь, с гордостью сказал: «С такими детьми, как ты, мне нечего бояться ревности Геры! Ты получишь все, и даже больше — не один город, а целых тридцать и, сверх того, свою долю во многих городах на материке и островах. А еще я назначаю тебя хранительницей их дорог и бухт»².

d. Артемида, поблагодарив, спрыгнула с колен отца и направилась сначала на гору Левка на Крите, а затем к океану, где отобрала себе в спутницы множество девятилетних нимф, с радостью отпущенных матерями³. По приглашению Гефеста она посетила киклопов на Липарских островах, застав их за работой: они ковали ясли для коней Посейдона. Бронт, которому было поручено сделать все, что ни пожелает Артемида, посадил ее на колени, однако ей такое обращение настолько не понравилось, что она вырвала клок волос у него на груди, да так, что у него до самой смерти на этом месте осталась проплешина, и любой мог подумать, что у него чесотка. Страшными показались нимфам неприглядный вид киклопов и грохот их кузницы, недаром всех маленьких непослушных девочек матери пугают Бронтом, Аргом и Стеропом. Артемида смело приказала братьям отложить в сторону Посейдоновы ясли и выковать ей серебряный лук и целый колчан стрел, а за это она отдаст им первую убитую ею дичь⁴. Получив оружие, она отправилась в Аркадию, где застала Пана за разделкой рыси, мясом которой он хотел накормить сук и щенят. Пан дал ей трех лопоухих гончих, — двух пестрых и одну пятнистую, да таких, что они одни могли загнать львов назад в их логова, — и еще семь быстроногих гончих из Спарты⁵.

e. Изловив две пары рогатых ланей, Артемида взяла золотую упряжь и впрягла их в золотую колесницу, после чего поехала на север, за фракийскую гору Гем. На Мисийском Олимпе она срубила сосну и сделала свой первый факел, который зажгла от головни сраженного молнией дерева. Серебряный лук она испытала четырежды: первые две стрелы она пустила в деревья, третью — в дичь, а четвертую — в город несправедливых⁶.

f. После этого Артемида вернулась в Грецию, где амнисийские нимфы выпрягли ланей, почистили их и накормили тем же быстрорастущим трилистником с пастбища Геры, что и тот, которым кормили коней Зевса, а затем напоили их из золотых корыт⁷.

g. Однажды речной бог Алфей, сын Тефиды, отважился влюбиться в Артемиду и гонялся за ней по всей Греции. Тогда она пришла в Летрини, что в Элиде (а некоторые говорят, что это был даже далекий остров Ортигия у Сиракуз), где она и все ее спутницы-нимфы измазали лица белой глиной и стали похожими друг на друга. Сконфуженный Алфей был вынужден убраться восвояси под торжествующий девичий смех⁸.

h. Артемида требовала, чтобы все ее спутницы были так же целомудренны, как и она. Когда Зевс соблазнил одну из нимф — дочь Ликаона по имени Каллисто, — Артемида заметила, что та ждет ребенка. Превратив нимфу в медведицу, она натравила на нее свору собак. Они затравили бы ее насмерть, если бы Зевс не вознес ее на небо и не превратил в созвездие Большой Медведицы. Однако другие говорят, что это Зевс обратил Каллисто в медведицу, а ревнивая Гера подстроила так, что Артемида по ошибке устроила на нее охоту. Ребенок Каллисто Аркад спасся, и от него повели свой род аркадцы⁹.

і. В другой раз сын Аристея Актеон стоял, прислонясь к скале, когда его глазам предстала купавшаяся неподалеку Артемида. Ничего бы не случилась, если бы он не похвастался своим спутникам, что видел обнаженную Артемиду. Услышав это, она превратила Актеона в оленя, и его же свора из пятидесяти собак разорвала его на куски¹⁰.

¹Каллимах. Гимн к Артемиде I и сл.

²Там же 26 и сл.

³Там же 40 и сл.

⁴Там же 47 и сл., 80 и сл.

⁵Там же 87 и сл.

⁶Там же 110 и сл.

⁷Там же 162 и сл.

⁸Павсаний VI.22.5.

⁹Аполлодор III.8.2.

¹⁰Гигин. Мифы 181; Павсаний ІX.2.3.

1. Дева с серебряным луком, которую греки ввели в семью олимпийских богов, была младшим членом триады Артемиды, причем «Артемида» — это один из эпитетов триады лунной богини, а право кормить своих ланей трилистником возникло потому, что эта трава была символом триады. Ее серебряный лук соответствовал молодой луне. Однако девственность — не единственная отличительная черта Артемиды Олимпийской. В других местах, например в Эфесе, ей поклонялись в ее второй ипостаси — как нимфе, т.е. оргиастической Афродите с мужским консортом, а ее главными символами были финиковая пальма (см. 14.a), олень и пчела (см. 18.3). Ее повивальные функции принадлежат скорее Кроне; то же можно сказать о ее стрелах смерти. Девятилетний возраст ее жриц напоминает о том, что число трижды три символизировало смерть луны. Артемида напоминает «владычицу зверей»[71] — очевидно, верховную богиню-нимфу архаических тотемных обществ. Ритуальное купание, во время которого за ней подглядывал Актеон, рогатые лани, впряженные в ее колесницу (см. 125.a), и перепелки Ортигии (см. 14.3) скорее определяют ее как нимфу, чем как девственницу. Актеон, вероятно, был царем-жрецом доэллинского культа оленя, и его разрывают на куски после пятидесятимесячного правления, что составляет как раз половину Великого года. Оставшуюся часть года правил его соправитель, или танист. Нимфа совершала омовение не перед убийством, а после него. Существует много параллелей этого ритуального обряда в ирландских и валлийских мифах, и еще даже в I в. н.э. человека, обряженного в шкуру оленя, регулярно травили собаками и убивали на горе Ликей в Аркадии (Плутарх. Греческие вопросы 39)[72]. Собаки для этого обряда обычно выбирались белые с рыжими ушами, как и «гончие ада» в кельтской мифологии. Нужно отметить, что была еще пятнистая лань, которой удалось сбежать от Артемиды (см. 125.a).

2. Миф о преследовании Артемиды Алфеем, вероятно, возник на основе повествования о его безуспешном преследовании Аретусы, превращенной в источник, сливший с влюбленным Алфеем свои воды (Павсаний V.7.2), и должен был объяснить, почему жрицы Артемиды Алфеи в Летрини и Ортигии красили свои лица гипсом или белой глиной в честь Белой богини. Alph обозначает одновременно и белизну, и зерновые; alphos — это белое пятно на теле (может быть, проказа); alphe — выигрыш (белая отметина); alphiton — ячмень, ячменная (перловая) крупа; Alphito называлась Белая зерновая богиня в образе свиньи. Самая знаменитая статуя Артемиды в Афинах называлась «белобровой» (Павсаний I.26.4). Этимология слова «Артемида» затемнена.

3. Ортигия, «остров перепелок», близ Делоса, также считался священным островом Артемиды (см. 14.a).

• Предыдущая
• 22/223
• Следующая