Люди и призраки - Маккаммон Роберт Рик - Страница 4
- Предыдущая
- 4/87
- Следующая
Отчаянно рванувшись, я освободился. Рядом со мной оказался стул, и я, как щитом, оттолкнул им Своупа.
Споткнувшись, мэр чертыхнулся, его ноги запутались, и он грохнулся на пол. Отвернувшись от него, я лихорадочно шарил по стене в поисках двери. Каждый миг я ожидал, что руки мэра вот-вот сомкнутся на моей лодыжке и притянут к себе, словно щупальца чудовища с головой в виде стеклянной чаши из фильма «Захватчики с Марса». Я сходил с ума от страха, чувствуя, как по моему лицу катятся слезы. Смахнув их ресницами, я внезапно наткнулся на холодную дверную ручку, сулящую избавление. Я повернул ее, вывалился наружу и бросился бежать по темному коридору, слыша, как топот моих ног по линолеуму громовым эхом отдается в пустом здании.
— Кори! Немедленно вернись! — закричал мэр, как будто верил в то, что его крик мог возыметь действие.
Мэр Своуп гнался за мной, я слышал топот его бегущих ног. Воображение рисовало мне ужасную картину: мое тело превращено в кровавую кашу, руки пристегнуты к раме Ракеты, которая тонет, уходит вниз во тьму, в кошмарное небытие озера Саксон.
И тут я поскользнулся, упал и, прокатившись на животе по линолеуму, больно стукнулся подбородком о плинтус, но сумел моментально вскочить и снова припустил изо всех сил, потому что шаги мэра Своупа громыхали совсем близко.
— Кори! — снова заорал он, в его голосе клокотала ярость. Именно так, по моим представлениям, и должен был кричать настоящий маньяк-убийца. — Остановись, я приказываю тебе!
«Черта с два», — подумал я.
И тогда в тусклом свете, лившемся сверху сквозь купол над лестницей, я различил ступеньки и бросился вниз, даже не держась за перила, — от такой картины мама наверняка бы поседела. Мэр Своуп пыхтел позади меня, но, судя по голосу, он явно выдохся:
— Нет! Кори! Нет!
Достигнув основания лестницы, я опрометью пересек холл и выскочил через входную дверь под холодный дождь. Гроза уже пронеслась над городом и ушла к лесистым холмам, опустившись на них, подобно большой серовато-синей жабе. Ловко отомкнув Ракету, я вскочил в седло, оставив болтаться цепь с замком на гидранте. Когда мэр появился на пороге, все еще призывая меня остановиться, я уже вовсю катил прочь.
Последнее, что он выкрикнул мне вслед, — эти слова показались мне несколько странными, если учесть, что они исходили из уст обезумевшего убийцы: «Ради бога, будь осторожен!»
Ракета летела через рябые от дождя лужи, ее золотой глаз сам выбирал во тьме дорогу. В тучах уже появились разрывы, через которые проникал желтый солнечный свет. Отец всегда говорил, что если во время дождя показывается солнце, значит, дьявол колотит свою жену. Уворачиваясь от брызг проходящих по Мерчантс-стрит машин, я покатил к дому.
Добравшись наконец до крыльца, я притормозил Ракету и влетел в дом с прилипшими ко лбу мокрыми волосами. В руке я сжимал пропитанное водой зеленое перо.
— Кори! — закричала мне мама, услышав, как хлопнула дверь. — Кори Маккенсон, немедленно иди сюда!
— Сейчас, минутку!
Я ворвался в свою комнату и бросился к своим семи волшебным ящичкам, которые все перерыл, пока не нашел коробку из-под сигар «Белая сова». Откинув крышку, я увидел на дне сигарной коробки перо, то самое, что нашел на опушке леса у озера Саксон.
— Иди сюда сию же секунду! — крикнула мне мама.
— Подожди!
Вытащив первое перышко из коробки, я положил его на письменный стол, а рядом поместил другое перо, вырванное из шляпы мэра Своупа.
— Кори! Тебя к телефону! Мэр Своуп!
Вот это да!
Ощущение триумфа дало трещину, рассыпалось на куски, водопадом низверглось на мои промокшие теннисные туфли.
Первое перышко, найденное мною в лесу, было темного изумрудного оттенка. То, что я добыл из шляпы мэра, было значительно светлее. Но и это еще не все: перо из шляпы мэра было раза в два больше, чем моя находка с озера Саксон.
Перышки отличались одно от другого, как небо от земли.
— Кори! Подойди и ответь мэру, пока я не пришла за тобой с хлыстом!
Когда я, набравшись духу, наконец вошел в кухню, мамино лицо было красным, как свекла. Она разговаривала по телефону.
— Нет, сэр, с Кори все в порядке, я уверена, что у него нет никакого нервного срыва, он хорошо себя чувствует. Нет, сэр, у него не бывает приступов паники. Вот он подошел, передаю ему трубку.
Бросив на меня мрачный взгляд, она протянула мне телефонную трубку.
— Ты что, спятил? Возьми трубку и поговори с мэром!
Я так и сделал. Все, на что я оказался способен, это выдавить из себя жалкое:
— Алло?
— Кори! — взволнованно выкрикнул мэр Своуп. — Я просто хотел убедиться, что ты благополучно добрался до дома. Господи, ну и страху я натерпелся, когда ты сбегал в темноте по лестнице и в любой момент мог сломать себе шею! Когда ты внезапно сорвался с места и бросился бежать, мне показалось, что у тебя… что с тобой… случился какой-то припадок.
— Нет, сэр, — смиренно отозвался я. — Со мной все в порядке.
— Хорошо. Когда свет погас, я решил, что ты, наверно, испугался темноты. Ты мог упасть и ушибиться, и я хотел успокоить тебя. И потом, твои родители наверняка бы не одобрили, если бы я отпустил тебя домой на велосипеде в такой ливень. Тебя могла сбить машина… Слава богу, что все обошлось.
— Мне показалось. — У меня перехватило горло. Спиной я ощущал горящие гневом глаза мамы. — Мне показалось… что вы хотите меня убить, — наконец пролепетал я.
На несколько секунд на другом конце линии воцарилось молчание. Я прекрасно понимал, о чем думал мэр. Ясно, что в его глазах я был явным кандидатом в психушку.
— Я хотел убить тебя? Но почему?
— Кори? — охнула мама. — Ты что, спятил?
— Простите, — сказал я мэру. — У меня просто… разыгралось воображение. Но вы сказали, что я что-то узнал о вас, и все спрашивали, каким образом мне удалось это узнать и…
— Речь шла не обо мне, — ответил мэр Своуп. — А о твоем призе.
— О моем призе?
— Да, об именной пластинке. Ты занял третье место в конкурсе короткого рассказа. Именно поэтому я попросил тебя заглянуть ко мне. Я не хотел, чтобы кто-нибудь из жюри рассказал тебе об этом раньше меня.
— Рассказал мне о чем?
— Дело в том, что я сам хотел показать ее тебе. Я как раз нес твою награду к себе в кабинет, когда свет погас и ты словно с цепи сорвался. Видишь ли, дело в том, что гравер сделал ошибку в твоем имени: «Кора» вместо «Кори». Я хотел сообщить тебе это перед началом церемонии, чтобы ты не расстроился при вручении награды. Гравер обещал исправить твою пластинку, но сначала он должен срочно изготовить награды для победителей в соревновании по софтболу, и заняться твоим призом он сможет только через две недели. Ты меня понимаешь?
Вот так, горькая пилюля. Еще одна горькая пилюля.
— Да, сэр, — ответил я. Мне было не по себе: правое колено дергало, кажется, оно начало распухать. — Я вас понимаю.
— Ты… принимаешь таблетки от нервов? — наконец спросил мэр.
— Нет, сэр.
Мэр тихо хмыкнул. «Они тебе не помешали бы» — вот что он хотел сказать мне.
— Извините, я вел себя как дурак, — сказал я. — Не знаю, что на меня нашло.
Если мэр и без того считает меня сумасшедшим, интересно, что он скажет, когда увидит, что я сотворил с его шляпой. Я решил не признаваться, пускай увидит все сам.
— Ну что ж, — проговорил мэр с тихим смешком, как бы намекая, что он находит в случившемся и веселую сторону. — Сегодняшний день выдался для меня интересным, Кори.
— Да, сэр. Э-э-э… Мэр Своуп?
— Да?
— Я хочу сказать: не страшно, что на именной пластинке ошибка. Не нужно отдавать ее исправлять граверу.
Это послужит мне отличным наказанием: каждый раз, глядя на свою награду, я буду вспоминать о том, как бросил в мэра стулом и свалил его с ног.
— Не говори ерунды. Ее обязательно исправят.
— Понимаете, мне почему-то хочется, чтобы пластинка осталась такой, как сейчас, без исправлений, — сказал я мэру, постаравшись, чтоб мой голос звучал твердо.
- Предыдущая
- 4/87
- Следующая
