Тупиковый вариант - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 7

• Предыдущая
• 7/16
• Следующая

Кэти выбралась из ванны и взялась за полотенце. Пар мягко обволакивал ее разгоряченное нагое тело. Питер вдруг осознал, что смотрит на нее с почти забытой за последние годы нежностью. Но тут Кэти заговорила, и очарование пропало.

— Промахнулся ты с карьерой, — энергично вытираясь, констатировала она. — Тебе бы работать в рекламном бюро. Такой талант пропадает! Красноречив, убедителен — прямо ходячее глубокомыслие. А как насчет афоризмов вроде: «Жизнь прожить надо так, чтобы потом не было стыдно…»?

— Хватит! — вспылил Питер. — Оставь свои идиотские подковырки.

Кэти замерла, озабоченно наморщила лоб.

— Ты, часом, не захворал?

Не потрудившись ответить, он перевел взгляд на заснеженные вершины за окном. Гримаса обеспокоенности на лице Кэти мигом сгладилась за ненадобностью.

— Так, у нас очередная депрессия. Не выпить ли тебе еще пивка — может, пожалеешь себя, а к полуночи дойдешь до премиленькой пьяной истерики. В лучших традициях. Не желаешь попробовать?

— Прекрати. Я думаю о матче.

— О каком матче?

— О том, последнем в национальном чемпионате. Против Чикаго. Странно: меня не оставляет ощущение, будто… будто после него-то все и покатилось под уклон. Мы упустили шанс прогреметь на всю лигу, поверить в свои силы, и с той поры все идет наперекосяк. Тупиковая ветвь. Мы выбрали проигрышное продолжение, Кэти, и своими судьбами, только доказывали это.

Кэти села на край ванны.

— Вы?

— Ну конечно. Посуди: я провалился как романист, провалился как журналист, а сейчас на грани краха моя книготорговля… О стервозе жене, пожалуй, умолчу. Стив практически спился; у него нет денег даже на поездку сюда. Экс — мелкая сошка рекламного агентства; никакой перспективы роста. В общем, верно ты нас охарактеризовала: неудачники.

Кэти усмехнулась.

— А наш миляга хозяин? Он проигрывал гораздо чаще вас, а потом, похоже, резко пошел в гору.

— Хм-м, — промычал Питер и задумчиво глотнул из горлышка. — Не знаю, не знаю. Банниш весьма богат, признаю. Только вот в гостиной у него стоит доска с приклеенными фигурами, которая каждый Божий день напоминает ему об упущенном когда-то выигрыше. По-моему, это не очень вяжется с образом победителя.

Кэти встала и сняла резиновую шапочку. Длинные каштановые волосы шелковистой волной упали на плечи. Питер вспомнил очаровательную девушку, на которой женился восемь лет назад, — сам он, по ее мнению, был в то время подающим большие надежды беллетристом, завершающим первый роман, — и улыбнулся.

— Ты великолепно выглядишь.

Кэти опять состроила озабоченную гримаску.

— А ты и правда бледен. У тебя нет температуры?

— Нет. Просто немного воспоминаний и множество сожалений.

— А-а, — протянула она и по пути в спальню бросила ему в руки полотенце. — Стоп машина, капитан. Команда собралась в кают-компании, а у юнги от вашей мрачной философии разгулялся аппетит.

Если бы не отвратительная обстановка за столом, обед удался бы на славу. Превосходные толстые ломти в меру прожаренной телятины на ребрышках, с крупным печеным картофелем и горой свежих овощей на гарнир; дорогие марочные вина; три десерта на любой вкус и несколько сортов отменных ликеров к свежепомолотому кофе… Но все это гастрономическое великолепие не смогло разрядить атмосферу и не смягчило гнетущее чувство дискомфорта.

Питеру кусок не лез в горло. Дельмарио основательно набрался уже перед обедом, а за столом, продолжая пить вино как воду, все глубже погружался в прострацию, перемежаемую приступами пьяной болтовни. Под маской ледяной вежливости Э.К.Стюарта угадывалась едва сдерживаемая ярость. И в придачу ко всему Банниш пресекал любую попытку Питера перевести разговор на нейтральную тему.

Добродушно-веселый тон хозяина отнюдь не делал тайным его злорадство. Он настойчиво ворошил прошлое, бередил былые раны от пустячных обид, всячески раздувал тлеющие угли неприязни. Стоило Нортону привести какой-нибудь безобидный забавный эпизод, как Банниш с улыбочкой припоминал очередную застарелую язву. В конце концов Экс, не выдержав, оборвал его на полуслове.

— Мерзость, — громко и отчетливо произнес он. Это была его первая реплика за все время обеда, не считая фразы «Передай мне, пожалуйста, соль». — Мерзость и еще раз мерзость. Чего ты добиваешься, Банниш? Заманил нас, словно в западню, запер. Зачем? Доказать, что мы поступали с тобой подло? Если так — прекрасно: ты добился своего. Признаю: я подло обращался

с тобой. Мне стыдно, виноват. Mea culpa, mea culpa, mea maxima culpanote 2. И довольно об этом. Все в прошлом.

— В прошлом? — Банниш неприятно улыбнулся. — Но что для тебя значит «в прошлом»? Раньше, когда я служил мишенью твоих шуточек, ты неделями в красках расписывал их направо и налево. Тогда это «в прошлом» не означало финала комедии, не правда ли? Или возьмем мою партию с Весселером. Разве мы забыли о ней, когда она отошла в прошлое? Нет. Вы не позволили мне забыть. Проходила она, если помнишь, в декабре, а вспоминали вы о ней аж до мая, когда я окончил колледж. При каждом удобном случае. О, для меня эта партия так и не стала прошлым. Дельмарио всякий раз, когда мы встречались, почитал своим долгом демонстрировать мне победные продолжения, наш любимый капитан до самого конца не включал меня в основной состав на матчи первенства лиги, а ты, Экс, — ты неизменно приветствовал меня словами: «Ну как, Банни, удалось продуть еще какую-нибудь решающую игру?» Вы напечатали партию в клубной газетенке и даже отправили почтой в «Шахматную жизнь». Несомненно, все это для вас — седая старина. Только у меня, к несчастью, слишком хорошая память; я забываю не так легко. Я помню все. Помню позу Весселера, как он, сложив руки на брюхе, гипнотизировал меня своими поросячьими глазками; помню его манеру осторожно так, большим и указательным пальчиками брать фигуру, делая ход. Помню, как, выйдя в холл размяться и попить шипучки, увидел возле демонстрационной доски Нортона, который обсуждал позицию с Маворой из первой сборной. Знаете, что я тогда услышал? Пит вопил, размахивая руками: «Он продует, как пить дать продует, черт бы его побрал!» Верно, Питер? А Лес, заметив меня за твоей спиной, бросил: «Только проиграй, Банни, и можешь катиться на все четыре стороны!» Тоже был фрукт. Всеобщий любимчик. Я запомнил всех, кто подходил к доске поглазеть на нас с Великим Роби. Нортон с Хэлом Уинслоу, два знаменитых капитана, жарко спорили в уголке. Уинслоу, лохматый и небритый, марал бумагу в своем планшете, пытаясь просчитать исход чемпионата, если мы победим или сведем матч вничью. Я помню, что я испытал, положив на доску своего короля, помню, как Дельмарио пнул стену, а Питер, подойдя ко мне, произнес единственное слово: «Эх!»… Ну не правда ли, моя память феноменальна? Я ничего не забыл, особенно ту игру. Если угодно, могу не сходя с места восстановить все ходы.

— Дерь…мовые ходы, — отрезал Стив Дельмарио. — Тебе следовало бы запомнить только один, которого ты не сделал, — конь за пешку. Жертва, и только она, вела к победе. На черта нам глупости, которые ты нав…воротил вместо него… то есть вместо нее…

— Я двинул короля к коню, чтобы защитить ладейную пешку. Перед этим я произвел длинную рокировку, и пешка стояла под боем, — ласково объяснил Банниш.

— Пешки-орешки, — заплетающимся языком забормотал Дельмарио. — Громить надо было, а не трястись за пешки. Отдал бы коня и как нечего делать распотрошил бы этого кита. Вот было бы смеху — Кролик кита придушил. Небось старина Уинслоу потерял бы от потрясения свой планшет. Но ты продул. Продул, защищая какую-то вонючую пешку.

— Так ты и сказал мне в тот же день. А потом не раз повторял.

— Послушайте, — вмешался Питер, — какой смысл ворошить старое? Ты же видишь, Брюс: Стив накачался. Он не соображает, что несет.

— Он прекрасно соображает, Нортон.

Банниш презрительно улыбнулся и снял очки. Питер даже испугался, увидев его глаза, — в них горела настоящая ненависть. Правда, с примесью горечи, казавшейся сейчас совершенно лишней. Близорукий взгляд Банниша скользнул по Кэти, молча наблюдавшей эту сцену, и злобно вперился поочередно в каждого гостя. Владелец горного особняка больше не скрывал ни глубокого отвращения к своим бывшим партнерам по клубу, ни удовольствия от того, как мастерски довел атмосферу до нынешнего накала.

• Предыдущая
• 7/16
• Следующая