Родиться надо богиней - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 54

• Предыдущая
• 54/78
• Следующая

— Но что мы можем сделать? — озабоченно нахмурился владыка. — Наши целители — единственные, кто владеет магический силой Леса, не могут нести разрушение и боль, это противоречит заветам Гильдиэль, по которым они клянутся жить.

— Перстень Лариана — превосходная вещица, — намекнула богиня. — С его помощью вы сможете открыть врата в очень далекие миры, где, возможно, найдете помощь и поддержку. Скажем, Каэ'виэль'соль — мир ваших сородичей, Близких к Тени. Они отличные воины и профессиональные торговцы, весьма необычное для эльфов сочетание, но многообразие Мироздания неизмеримо. Дивные используют и силу оружия, и силу магии, успешно противостоят экспансии весьма воинственных соседних миров. Почему бы вам не обратиться к ним с просьбой принять нескольких ваших сородичей на обучение боевой магии, а в обмен вы раскрыли бы им тайны ремесла целителей, в котором достигли небывалых высот. Надеюсь, это не противоречит заветам Гильдиэль?

— Нет. И это хороший совет, — помедлив, согласился Илоридэль, задумчиво глядя на перстень, открывающий дорогу к новой жизни, которая может понравиться далеко не всем его сородичам. Но в случае нужды эльф был намерен воспользоваться властью владыки и настоять на своем. — Я чувствую, ты указала верный путь, рианна. Наша жизнь была размеренна и благополучна, ее ровное течение привело к тому, что мы вовсе перестали замечать время, забыли о необходимости перемен, решили, что если отгородимся от остальных миров, то и они не тронут нас. К счастью, еще не поздно исправить ошибки. Ты пришла очень вовремя! Хвала Талерину и Гильдиэль!

«Скорее уж Источнику Лоуленда», — мысленно поправила владыку богиня и заключила вслух, поднимаясь с кресла:

— Но теперь моя миссия в вашем мире подошла к концу. Прощайте! Я отправляюсь в свои покои отдохнуть и утром покину Меллитэль.

— Конечно, прощай, рианна. Спасибо тебе за все. Эльфы в долгу перед тобой за мир, а я — за сына и за урок доверия, который никогда не забуду. Помни, врата Меллитэля всегда будут открыты для тебя. Да будет светел твой путь! Или будет правильнее сказать, пусть и дальше твоя дорога лежит в сумерках?! — Король встал и низко, не как равной, а как высшей, поклонился богине, коснувшись рукой лба, губ, сердца.

Принцесса кивнула в ответ и, поднявшись с кресла, отправилась в покои, где оставила вещи. На свое счастье, богиня всегда хорошо ориентировалась в помещениях. Ей ничего не стоило запомнить дорогу в самых запутанных коридорах или на городских улочках, вот только в лесу приходилось гораздо сложнее. Деревья куда больше похожи одно на другое, чем дома, хотя эльфы бы с девушкой не согласились, но она и не собиралась вступать с ними в полемику. Все миры прекрасно знали, насколько повернуты на растительности Дивные.

В комнате девушка сменила роскошное платье, в котором вместо соблазнения мужчин пришлось лечить, выслушивать исповеди и читать лекции по морали, генетике и основам Мироздания, на полупрозрачную нежно-голубую ночную сорочку с кружевным пеньюаром. Присев на кровать, богиня гадала, когда объявится Элиндрэль и не послать ли заклятие-вызов, чтобы поскорей заманить паренька сюда. Элии уже не сиделось на месте.

Юноша не заставил себя долго ждать. Робкий стук все еще опасающегося, что его отвергнут, принца возвестил о его прибытии.

— Войди, — откликнулась принцесса, вставая и подходя к двери.

Эльф проскользнул в комнату, увидел возлюбленную и тут же заалел как маков цвет. Ибо ночная одежда богини ничуть не скрывала, а, наоборот, подчеркивала прелестную фигуру той, о которой Элиндрэль грезил все эти дни. Да и сам юный эльф в свободной золотистой тунике, стянутой на тонкой талии поясом из листьев Талерина, был совсем недурен.

Заметив, что юноша настолько смущен, что не в состоянии вымолвить ни слова, только возбужденное дыхание вырывается из его взволнованно вздымающейся груди, Элия улыбнулась ему и подумала: «А кому, собственно, сейчас нужны слова?»

Она неторопливо приблизилась к Элиндрэлю, обняла его. Припав к обжигающе сладким губам богини, романтичный юноша поступил так, как делал герой прекрасной баллады о Лучиэль. Он подхватил девушку на руки и понес к широкой постели (принцесса еле успела активизировать заклинание частичной левитации, чтобы не свалиться вместе с хрупким возлюбленным прямо на пол). Элия начала быстро и умело расшнуровывать тунику Элиндрэля. В ответ он принялся пылко целовать изящную шейку, точеные плечи девушки, спускаясь все ниже… (Об этом в балладах о Лучиэль не упоминалось, но инстинкт подсказывает действия гораздо более правильные и практичные, чем романтичная песня.) Пеньюар был отброшен в сторону, очень быстро к нему присоединилась и туника, драгоценный пояс и лосины принца. Весь мир утонул в розовом дурмане любовного наваждения…

Когда юноша заснул, принцесса навеяла на него заклинание дремы, укрепляющее чуткий эльфийский сон, и порадовалась тому, что меллитэльская разновидность Дивного Народа для восстановления сил пользовалась традиционным способом, а не кратковременным трансом над текучей водой или в обнимку с любимым деревом. Будь это так, незаметно ускользнуть было бы гораздо сложнее. Сама Элия могла бы и вовсе обходиться без сна, но высоко ценила возможность поблуждать по лабиринтам сновидений, разгадывая символы и загадки видений, и не понимала странных типов вроде Нрэна, вскакивающих ни свет ни заря после каких-то жалких двух-трех часов сна.

Осторожно, чтобы не разбудить Элиндрэля, богиня выскользнула из-под полога кровати и с небрежной лаской посмотрела на эльфа: «Прощай, милый мальчик! Мы с тобой больше не увидимся». Несмотря на то что физически они были почти ровесниками, по сравнению с наивным эльфийским принцем Элия — дитя вольного и, по мнению многих, не только невообразимо могущественного, но и столь же невообразимо развратного Лоуленда — чувствовала себя опытной и циничной.

Потом богиня сняла блок с основного дара своей божественной силы — силы Любви и, направив его обратный луч на принца, тихо прошептала:

— Пусть не мучает тебя тоска, пусть не останется грусти в твоей душе и боли в сердце. Лишь тихая нежность и сладкая истома будут напоминать тебе о том, что было.

Слова заклятия растаяли в сонной тишине, Элиндрэль умиротворенно улыбнулся, перевернулся на бок, пробормотал что-то сквозь сон и окончательно успокоился, подсунув ладонь под щеку. Открыв шкатулку, Элия достала небольшую серебряную брошь в виде веточки с цветком — кусочком янтаря, под цвет глаз эльфийского принца, и положила ее на подушку.

— Тебе на счастье, малыш!

Дело было сделано, и богиня начала собираться в дорогу. Она облачилась в тонкую рубашку, пышным кружевом обрамлявшую горло, с рукавами, спускавшимися до костяшек пальцев, и длинную кожаную юбку с широким наборным поясом, передвигаться не семеня в которой можно было только благодаря высокому разрезу справа, открывавшему самый краешек ажурной резинки чулок. Кожаный жакет с массивными серебряными пуговицами принцесса накинула поверх рубашки, создавая интригующее сочетание хрупкости и жестокости, столь привлекательное для вампиров. Одевшись, богиня забросила на плечо дорожную сумку и телепортировалась в Виртарид — мир вампиров. Больше задерживаться в Меллитэле нужды не было.

На сей раз местом телепортации была выбрана резиденция князя Народа Темной Крови. Элии не хотелось больше тратить время на пешие переходы, кроме того, если с эльфами наглость и напор никогда не давали хороших результатов, то к вампирам, напротив, требовался именно такой подход. Их нужно было не уговаривать, а диктовать им свои условия. Темные Народы презирали слабость и подчинялись силе.

Так что принцесса перенеслась сразу в один из центральных залов замка, где по ночам имел обыкновение появляться князь Влэд. Даже при первом взгляде на это место чувствовался мрачновато-утонченный стиль: барельефы в виде стилизованных летучих мышей, в окнах картины-витражи с садомазохистскими мотивами, мебель черного дерева, быть может, несколько массивная, но покрытая вычурной резьбой, в которой в отличие от растительных эльфийских мотивов преобладали изображения живых существ на пике экстаза или страдания (где какое чувство отражено, различить подчас было сложно).

• Предыдущая
• 54/78
• Следующая