Кукла (СИ) - Артамонова Елена Вадимовна - Страница 1

- А вот я там была!

- Все ты врешь! Заборище высокий, а за ним злые кирпичи живут. Кто из детей туда пойдет, того они - стук!

- Нет, не вру! Нет, не вру! Под забором есть дырка. А про кирпичи - сказки для малявок. Там привидения живут, только я их не боюсь. Пошли?

- Мама говорит - на "стройку" нельзя ходить.

- Она не узнает. Мы - быстренько. Там классно. Пойдем!

- А Димка из второго подъезда оттуда такую штуку принес - со стеклышками и вертится… - вступил в разговор Сережка, карапуз-малолетка лет шести от роду.

Обычно пренебрегавшая его мнением Даша на этот раз отнеслась к Сережкиным словам одобрительно:

- Даже Сережка и тот кирпичей не боится. Ты - маменькина дочка!

- Вот и нет! Куда хочу, туда хожу! А ты, Дашка, сама темноты боишься.

- Я?!

- Ты! Ты!

- Ладно, карапузы. Я пойду одна. Димка, между прочим, рассказывал, что там еще много-много цветных стеклышек рассыпано… У меня будут такие "секретики"! А вам я ничего не дам.

Искушение было велико.

- Я с тобой, - после недолгого раздумья произнесла Таня.

- И я… - на этот раз Даша не обратила никакого внимания на Сережкину реплику. Он немного обиделся, но пошел вслед за девчонками.

Ребятня направилась в сторону серого бетонного забора, перегораживающего угол двора. Раньше здесь стоял старый, выстроенный еще до революции, деревянный дом. Недавно его снесли, но руины до сих пор так и не разобрали. Это место, на языке ребятишек близлежащих домов, и называлось "стройкой".

Даша, самая старшая (ей через три месяца должно было исполниться девять) и самая бойкая девчонка в их маленькой компании, уверенно проследовала к сваленным на земле ящикам и коробкам, раздвинула их и нырнула в темную глубину свалки. Робкая Таня и маленький Сережа волей-неволей последовали за ней. Коробки действительно скрывали от посторонних взглядов незаложенную кирпичами щель под забором. Даша первая встала на четвереньки, пригнулась и проскользнула в лаз. Остальные - следом. И вот уже все трое стояли на запретной земле "стройки".

Таня, ожидавшая увидеть мрачные, похожие на разрушенный средневековый замок руины, была разочарована. Дом давно сровняли с землей, и всю территорию "стройки" занимали валявшиеся в беспорядке посеревшие доски, куски штукатурки, битый кирпич и прочий строительный хлам. Даша соврала в очередной раз - в этом месте не могло жить ни одно уважающее себя привидение.

Пока Таня озиралась по сторонам, Даша немедля приступила к поискам цветных стеклышек и прочих диковинок. Сережка уже нашел какую-то щепочку и был вполне доволен.

- Мама… - голосок был такой тоненький и тихий, что сначала Таня подумала - ей мерещится. Но плач повторился: - Мама… Похоже, жалобный зов исходил из-под огромной дубовой балки, некогда поддерживавшей потолок дома. Таня решительно полезла вперед.

- Мама! - послышалось совсем близко. Огромные голубые глаза смотрели доверчиво и печально.

- Ой, бедняжка, как ты здесь оказалась? Тебя забыли? Ты же замерзла! И, наверное, хочешь кушать. Ты такая грязная… Идем домой…

Таня бережно подхватила голубоглазую куклу в перепачканном платье. Завернула ее в свою курточку. Погладила по некогда золотистым, а ныне свалявшимся в бурую паклю волосам. Пятясь задом, вылезла из-под балки.

- Мама… - пропищала кукла.

- Ого! Покажи… - подошедшая неведомо откуда Даша бесцеремонно потянулась к кукле. - Где ты ее нашла? Дай подержать.

- Не дам. Это моя дочурка. Не пугайте ее.

- А как ее зовут? - поинтересовался только что подошедший Сережа.

- Мила, - чуть слышно пискнула кукла, моргнув невинными голубыми глазами.

Смахнув пыль с серванта, молодая женщина обернулась, вопросительно смотря на ребенка:

- И где ты ее нашла?

- Там… во дворе… Можно Мила будет жить с нами?

- Значит, ее зовут Мила. Послушай, дочурка, если ты честно расскажешь мне, откуда эта кукла, я оставлю ее.

- Со "стройки", мамочка… - Таня потупилась, опустив глаза.

Мать придала лицу суровое выражение:

- Твое счастье, что я успела дать слово. Поэтому - кукла останется. Но ты будешь наказана. Мила останется у меня… пока. Только твое, Татьяна, образцовое поведение, сможет приблизить вашу встречу.

- Но мамочка…

- Никаких "но".

Высокая женщина легкой походкой вышла из комнаты, унося игрушку. На глазах Тани навернулись слезы:

- Мама!

Ее голос слился с жалобным голоском куклы:

- Мама!

- Наша малышка нашла себе новую подружку, - произнесла Наталья, загасив недокуренную сигарету.

- Вот как?

- Представь. Лазила на "стройку" и отыскала куклу. Мне кажется старинную. Впрочем, посмотри сам, ты лучше в этом разбираешься. Она на шкафу… в педагогических целях…

Александру, несмотря на его немалый рост, пришлось встать на цыпочки, чтобы стянуть с высокого антикварного буфета бесформенный малопривлекательный комок - новую "подружку" его дочери. Он начал внимательно рассматривать вещь, тут же комментируя увиденное:

- Да, это, в самом деле, стоящая вещичка. Фарфор. Отличный фарфор. Ни единой трещинки. Глаза - стекло. Закрываются. Поворачиваются из стороны в сторону. Механизм, видимо, простенький, но отлаженный. Ресницы на месте, целы. Волосы, по-моему, натуральные, детские… Ого! Она еще и говорит! Европейская работа, и ты права - старинная. Где-то вторая половина девятнадцатого века или даже чуть раньше. Но это надо уточнять. А платье - дешевка. Сшито недавно и, похоже, подростком или абсолютно бездарной швеей. Надо же ухитриться так пришить рукава! Самоделка. Послушай… - Александр поднял глаза. - Сшей ей платье из атласа цвета слоновой кости с кружевными вставками. В таком виде она бесподобно впишется в интерьер. Посадим ее в гостиной на кресло. Да… и кружевной зонтик ей в руку. Пожалуй, я сам разработаю фасон этого платья.

- Танюша считает ее живой и вряд ли позволит сделать из нее украшение.

- Жаль. Тогда красотку ждет участь всех любимых кукол - искромсанные волосы, перекрашенные фломастерами, оторванные ноги, перепачканные щеки и… гибель. Фарфор - не пластик. Жаль, хорошая бы получилась вещичка, стильная. В конце концов, ее можно было бы выгодно продать. Такие безделушки сейчас в моде. Пожалуй, я даже знаю покупателя…

- Оставь, Александр. Теперь это кукла Танюшки.

- Как знаешь.

К воскресенью Таню решено было простить. Ее ждал счастливый удивительный день - вдвоем с мамой они займутся прихорашиванием Милы. Всю неделю Таня готовилась. Не церемонясь, отбирала у других кукол лучшие платья. Стирала их, развешивала сушить на балконе, гладила маленьким утюжком. Делала кукольную комнату - уголок с кроваткой, зеркалом и ковриком у ног. Забросила дворовые игры с Дашей и Сережей. Целыми днями сидела дома, рассказывая другим своим куклам, какая вскоре у них появится подружка. Одним словом - ждала.

Настало воскресенье. Вскоре после завтрака Мила была извлечена из своей недосягаемой темницы и сразу же попала в умелые руки Натальи - мытье хрупкой фарфоровой куклы было делом многотрудным и недетским. Наталья тщательно оттерла грязный нос и щеки, вымыла волосы, держа кукольную головку так, чтобы в глазницы не налилась вода, расчесала приобретшие золотистый оттенок локоны и завила их старыми бабушкиными щипцами. Удовлетворенно оглядела свою работу, что-то придумала и, довольная собственной выдумкой, послала дочь в спальню за набором косметики. Вскоре, к огромному Таниному удовольствию ресницы Милы были подкрашены настоящей маминой тушью, а губы зарозовели, покрытые шикарным перламутровым лаком для ногтей.