Расчетливая вдова - Аллен Луиза - Страница 4

• Предыдущая
• 4/55
• Следующая

Наверное, за пять лет совместной жизни с Джеймсом она пришла к выводу, что для женщины сексуальное удовлетворение в лучшем случае всего лишь мимолетное ощущение. Ей никогда не хотелось трогать его так, как этого мужчину. Желание Мег не имело ничего общего со стремлением найти утешение и покой в объятиях или близости мужчины, лежавшего ночью рядом с ней.

Мег встрепенулась. Если он придет в себя и осмелится дотронуться до нее, она, вероятно, убежит, оглашая окружающее пространство громкими воплями. В ее опыте сексуального общения с мужчинами еще не было столь огромного, столь угрюмого, столь пугающего экземпляра.

Потребовалось время, чтобы прибрать каюту, собрать медицинскую сумку, вылить мутную воду и избавиться от грязных бинтов. Здесь как раз осталось место для того, чтобы расстелить одеяла и устроиться на полу. Мег отгородила угол каюты, повесив на гвозди простыню и создав себе личное пространство. Она привыкла жить в палатках и хижинах. Аккуратность стала ее второй натурой. Устройство на новом месте в какой-то мере успокаивало ее. Мег застыла, коснулась руками поясницы и потянулась. Что сказала бы сестра Белла, если бы сейчас увидела ее? Романтичная, мечтательная Мег, закатав рукава, выполняет самые простые обязанности медсестры и ухаживает за раненым на корабле.

Казалось, дыхание крупного мужчины заполняло всю каюту и поглощало ее внимание. Он дышал ровно и глубоко, несмотря на большое количество воды, которую изрыгнул, когда его вытащили на пристань. С его легкими все будет в порядке. Мег почти не сомневалась в этом. Нет повода проверять его пульс или прикладывать ухо к груди. Вообще никакого повода дотрагиваться до него.

И тут Мег догадалась, что мужчина уже возвращается к реальности. Его дыхание оставалось столь же ровным, ресницы не дрогнули. Однако сейчас в каюте вместе с ней находился другой человек. Мег положила ткань, которую сворачивала, и взглянула на него. Его ноздри раздулись, как у животного, нюхающего воздух. Он пришел в себя и, не понимая, где и с кем находится, настороженно оценивал ситуацию, прежде чем выдавать, что к нему вернулось сознание.

Интересно, подумала Мег. Ему свойственны самообладание, развитое чувство самосохранения и подозрительность. Тут она вспомнила эти настороженные черные глаза. Он выжил лишь благодаря этим качествам.

Мужчина осторожно провел рукой по матрасу, будто пытаясь что-то нащупать.

Мег обнаружила, что сама не отличается подобным самообладанием.

– Добрый день, майор Брендон. Попить не желаете?

Тут глаза мужчины открылись, и Мег обнаружила, как трудно выдержать его взгляд.

– Где моя винтовка? – резко бросил он без всяких предисловий. Мег не ответила, и мужчина рявкнул: – Кто вы? Откуда вы узнали мое имя? Где моя одежда?

Он оперся на локти, выругался, когда шевельнул ногой, и оглядел каюту.

– Я миссис Халгейт. – Ей казалось важным не позволить майору взять верх над собой. Неужели тот заметил, что в душе она уже дрогнула? – Я знаю, как вас зовут, потому что ваше имя значится на багаже, а воинское звание несложно установить по мундиру. Ваша одежда сохнет, а винтовка стоит в углу.

Винтовка стояла вместе с саблей, но он не спросил о сабле.

– И почему моя нога так адски болит? – Мужчина приподнялся, не пытаясь удержать простыню. Та повисла на его бедрах, едва не обнажив интимные места. Забавно, что в горле пересыхает, когда человека охватывает страх. И возбуждение.

– Наверное, потому, что в ране обнаружились осколки кости и железа, – ответила Мег, облизнув губы. Его глаза следили за ней. – Их больше там нет. Вы небрежно следили за раной, а совсем недавно ваша нога оказалась в грязной воде. К тому же вы перетрудили ее. Стоит ли удивляться, что она болит? Если боль невыносима, могу предложить настойку опия.

Брендон смотрел на нее, прищурив глаза. Вероятно, потребовалось бы, чтобы шестеро мужчин сели на него, если бы ей захотелось влить ему в рот настойку опия. Он не удостоил ее ответа.

– Миссис Халгейт, кто раздел меня и занимался ногой?

– Два моряка помогли мне раздеть вас. Учитывая ваш скромный багаж, мне показалось, что вряд ли вам захотелось бы, чтобы я разрезала вашу одежду.

Мег уселась на его небольшой сундук, стоявший в изножье койки, чувствуя слабость в ногах. Мег не терпелось взглянуть в иллюминатор, но не хотелось разозлить Брендона. А вдруг ему придет в голову вышвырнуть ее из каюты?

– Понятно. Миссис Халгейт, оказывается, вы талантливая женщина. Благодарю вас. А где же мистер Халгейт, извольте поинтересоваться?

– Лейтенант Халгейт погиб при Витории[4], – коротко ответила она, не желая вдаваться в подробности. По правде говоря, Мег не хотелось пускаться в объяснения, ведь она вовсе не миссис Халгейт, а ее свидетельство о браке не стоило бумаги, на которой было написано.

Майор кивнул. Мег была признательна ему за то, что он не стал выражать ей пустые соболезнования.

– Вам, думаю, будет приятно услышать, что малыш Хосе Ривера в безопасности, хотя еще не совсем оправился от испуга.

– Черт возьми, кто этот Хосе Ривера? – резко спросил Брендон, отбросив простыню, после чего та стала напоминать набедренную повязку.

Он сердито взглянул на перевязанную ногу. Мег уставилась на верхний угол каюты. Вид обнаженного тела Брендона, пока тот был без сознания, и так вызывал тревожные мысли. Сейчас, когда мышцы напрягались и перекатывались, он чуть не привел Мег в замешательство.

– Это тот малыш, которого вы вытащили из Жиронды. Вы разве не помните, как нырнули за ним?

Брендон еще больше нахмурился. Неужели его лицо не знает другого выражения?

– Да. Вспомнил почти все. Мне казалось, что я тону. Кто это поймал меня за руку?

– Вас вытащили моряки.

Мег почему-то не хотелось признаться, что она сползала вниз по лестнице и наполовину ушла под воду, чтобы ухватить его. Она встала, подошла к его мундиру и расправила его.

– Я спросил вас не об этом. – Мег обернулась. Брендон с прищуром разглядывал ее и заметил промокшие юбки, прилипшие к ногам. Выражение его лица оставалось прежним, но ей показалось, будто он видит ее обнаженное тело, прикрытое одеждой. – Это сделала женщина. Полагаю, это были вы.

– Ну да. – Мег пожала плечами, повернулась к нему спиной и снова машинально стала возиться с его промокшей одеждой. – Я оказалась ближе всех. Не могла же я бросить вас на произвол судьбы.

– Я ваш должник, – кратко заключил Брендон.

Брендон говорил искренне. У Мег появилась надежда, что он согласится на ее предложение.

– Хотите накрыться одеялом? – Краем глаза Мег заметила, что Брендон догадался о том, что лежит перед женщиной почти голый. Или почти догадался. Майор расправил простыню поверх ног и натянул до пояса. Похоже, он не стеснялся своего обнаженного тела, на загорелом лице не появилось ни тени смущения. Даже притом, что нижняя часть тела оказалась под простыней, вид обнаженного туловища с забавным рисунком старых шрамов и свежих синяков мог бы довести хорошо воспитанную женщину до истерики. К счастью, недавний жизненный опыт избавил Мег от всяких претензий на щепетильность. А ощущение странного голода никак не было связано с истерикой.

– Нет, спасибо. Мадам, как только вы вернетесь в свою каюту, я оденусь.

«О боже, начинается». Мег улыбнулась скорее ради того, чтобы поднять свой дух, нежели напрасно пытаться очаровать его.

– Нет, майор, вы останетесь в койке и хотя бы еще один день не станете перетруждать ногу. Может быть, два дня, если не желаете остаться хромым на всю жизнь. И даже после этого вам нельзя будет напрягаться. К тому же у меня нет каюты. Я буду спать здесь.

– Что-что? Как вы сказали?

Мег потребовалась вся сила воли, чтобы устоять на месте, не бежать от сердитого взгляда и резкого голоса мужчины.

– Я останусь здесь. – Мег стиснула руки. Затем разъединила их и обрадовалась, что улыбка не сползла с ее лица. Сейчас ей меньше всего хотелось прикоснуться к нему.

• Предыдущая
• 4/55
• Следующая