Отчаянный побег (ЛП) - Ховард Линда - Страница 31

• Предыдущая
• 31/75
• Следующая

Угу.

Очень хорошо, что в ближайшие несколько недель дел будет по горло: готовясь к октябрьской ярмарке, надо перегнать поближе к дому крупный рогатый скот, свободно гуляющий на пастбищах. Карлин весь день будет дома, и в следующий раз, когда соберется в город, Спенсер составит ей компанию, заодно и приглядит. Она не хотела никому рассказывать о преследователе, но можно попросить Спенсера проследить, чтобы никто ей не докучал. В глубине души Зик признавал, что ее безопасность крайне важна.

Спенсеру не захочется пропускать перегон скота, ведь это одно из его любимых времен года. Тяжелый труд, правда, но самая что ни на есть классическая обязанность ковбоев. На некоторых ранчо во время облавы использовали квадроциклы, — а по слухам даже вертолеты, — но на ранчо Декера всё делали по старинке, на лошадях.

Если бы у Спенсера был простой перелом руки, можно было найти ему применение. Но плечо нуждалось в покое, и должно вылечиться до того, как парень сядет в седло. Не то чтобы парнишка никогда не падал или не получал мелких травм, но такую серьезную заработал впервые. С порванным плечом на перевязи нечего крутиться под ногами.

Так что Спенсер побудет с Карлин, и Зику можно не бояться оставлять ее одну, да еще надолго. Никогда он не тревожился о Либби, уезжая на ярмарку, но ведь никогда так остро не ощущал присутствия Либби. Он любил ее как мать, но она была неотъемлемой частью его повседневного быта, вот и всё.

С Карлин все по-другому. Проживание под одной крышей, приготовление пищи, уборка и прочие домашние дела, которые мужчина обычно поручает жене, постоянно крутились в подсознании. Когда она принимала душ, он представлял ее голой. Когда она лежала в постели, он представлял ее голой, но в своей кровати. Когда она наклонялась к посудомоечной машине, он представлял ее — голой! — загружающей тарелки. Ни разу в жизни Зик не представлял себе голую Либби… Боже упаси! Декер даже вздрогнул.

Но Карлин… да. Голая. Всё, что ей нужно — дышать, и он представлял ее голую и тяжело дышащую…

И тут вдруг осознал, что, забыв о еде, витает в облаках, представляя себе голую Карлин во всех позах, а остальные времени даром не теряют, блюда пустеют, и он останется голодным. Схватил последний кусок чесночного хлеба, пока никто не опередил, и принялся набивать желудок.

Насытив аппетит, мужчины откинулись на спинки стульев и принялись обсуждать предстоящий перегон скота. Спенсер выглядел угрюмо, ведь он пропустит всё самое интересное, но выражение его лица вскоре просветлело, он не из тех, кто долго страдает. Зик уделил особое внимание грядущему перегону, ведь большая часть годового дохода зависела от того, как он пройдет, даже если все они не раз принимали участие в октябрьской ярмарке. Казалось, он ловко занял мозги работой, пока Карлин не внесла два пирога — один яблочный, второй с лаймом. Зик смотрел на нее, на пироги, и снова представил ее голой и себя, — разумеется, в одиночку — наслаждающегося зрелищем.

Он настолько сексуально возбудился, что, вероятно, кончит, если муха приземлилась на пах.

— Ура! — восторженно воскликнул Спенсер.

Пара мужчин на самом деле зааплодировали, Илай присвистнул, Зик и Уолт взяли у Карлин блюда с пирогами и поставили на стол.

«Глядя на нее, никогда не догадаешься, какой перепуганной она была всего несколько часов назад, — подумал Зик. — А сейчас улыбается и шутит».

— Однажды я внесу в столовую пироги Кэт, а вы все очень расстроитесь. «Ах, Карли, какое разочарование! А мы так мечтали полакомиться твоим «Никогда не подведет!» — фальцетом пропела повариха, смеясь над собой.

— Ну, это вряд ли, — скривился Дарби и потянулся за пирогом.

Карлин положила на стол вилки и стопку десертных тарелок, приготовленных для ужина.

— Эй! Пропал кусок яблочного пирога.

— Не пропал, — сладко промурлыкала Карлин. — Я точно знаю, где он находится. В тарелке на кухне, и эта тарелка — моя!

— Не понимаю, почему ты в первую очередь позаботилась о себе, — пробурчал Дарби.

За спиной ворчуна Карлин высунула язык. Присутствующие рассмеялись, затем замаскировали смех кашлем и восторженными восклицаниями.

Когда она направилась на кухню, Зик тут же задумался, не предложить ли ей помощь, — например, принести кружки или кофе, запах которого доносился до столовой, — но остался на месте. Вряд ли именно сейчас Карлин нуждалась в компании, и наверняка не обрадуется его назойливому вниманию.

Кроме того, она ясно дала понять, что ей не нужна ни физическая, ни эмоциональная привязанность ни к одному из них. Он это понимал, не значит, что соглашался, но понимал. Карлин оказалась в трудном положении. Которое еще больше осложнялось тем, что вынужденное одиночество явно не в ее характере. Посмотрите, как она общалась с мужчинами, выстреливала в ответ насмешками, в общем, влилась в коллектив, словно прожила здесь долгие годы.

Хм. Вот только по отношению к боссу демонстрировала завуалированную враждебность. И всё же у Зика не создалось впечатления, что она плохо к нему относится. Среди присутствующих он был единственным, кого она упорно избегала, как…

Как волка на охоте… Зик прекрасно всё понимал. Карлин явно опасалась его внимания. В отличие от других, он угрожал личному пространству, которое она очертила вокруг себя. И если он зайдет слишком далеко… черт, если слишком сильно будет на нее давить, она запросто сбежит.

Инстинкт требовал добиться желаемого. Много раз — причем исключительно изнурительным трудом и непреклонной решимостью, — Декер ломал преграды ради достижения цели и научился никогда не сдаваться. Если сейчас отступит, то пойдет наперекор своей интуиции, но рассудок настаивал. Это не значит, что он сдался, просто делает стратегический ход. Надо разрушить барьеры, которыми она себя окружила, добиться ее доверия, а потом молиться, чтобы химия или влечение, или то, что можно назвать черной магией притяжения, сделали остальное.

Как стратег, Зик понимал, что до той поры необходимо обращаться с Карлин как с обычной наемной прислугой… пока. Пусть она думает, что ситуация стабильна, что она проработает здесь еще несколько месяцев, а затем уедет. Это его задача — убедиться, что она всем довольна, потому что на ранчо в полной безопасности, как у Христа за пазухой.

Зик никогда прежде не считал засовы на дверях частью стратегии обольщения, но пусть навесит замки куда захочет, если от этого станет счастливее.

— Эй, вы здесь, мисс Карли? — окликнул Спенсер, входя в кухню. — Когда вам удобнее отправиться в город?

Зик только что ушел, не заперев входную дверь, поскольку Спенсер должен был вот-вот появиться. Разумеется, предупредив об этом Карлин, та согласилась некоторое время побыть с незапертой дверью. Это был один из редких контактов между ней и боссом за последние много дней. Она выполняла свои обязанности, он ничем не докучал. Когда пришло время зарплаты — передал конверт с наличными. Даже если подобный способ оплаты его не устраивал, он ничего не сказал.

Карлин одновременно испытывала облегчение и обиду. Радовало, что он оставил ее в покое, сердило, что совсем не нравились собственные добровольные барьеры. Иногда жизнь просто отстой.

Спенсер улыбался, впрочем, как и всегда. Этот парень, пожалуй, самый солнечный человечек из всех знакомых. Перевязь должны снять через пару недель, чего он ждал с большим нетерпением. Карлин никогда физически не была ограничена в движениях, но он выглядел совершенно несчастным. Похоже, хотя и бодрился, но досадовал сильнее, чем показывал.

Карлин почти закончила мыть тарелки после завтрака, по-прежнему поражаясь, сколько бекона и яиц способны съесть в один присест девять мужиков. На днях она собиралась попробовать рецепт печенья, но пока обеспечение едоков достаточным количеством омлета, грудинки и тостов оставалось довольно сложной задачей, так что лишние проблемы ни к чему.

Карлин вставала в полпятого утра, через час еда стояла на столе, а мужчины, как правило, приходили в шесть. Хорошо, что кофеварка включалась автоматически, иначе можно и не уложиться в график, так что к завтраку, черт возьми, никак не успеть испечь печенье. Может, как-нибудь на ужин, когда выдастся побольше времени.

• Предыдущая
• 31/75
• Следующая