Маэстро, вы убийца! - Марш Найо - Страница 4

• Предыдущая
• 4/60
• Следующая

6. Вольф Гарсия. Он прислал мне письмо. Ему поручили изготовить мраморную скульптуру Комедии и Трагедии, которую установят перед зданием нового театра в Вестминстере, и я разрешила ему поработать с нами, чтобы сделать глиняные модели. Видела бы ты его письмецо — конверт без марки, а написано пастелью на туалетной бумаге. Думаю, что ты увидишь Гарсию задолго до того, как получишь моё письмо. Пусть пользуется студией, но только присматривай за ним одним глазком, если там будет Соня. После 20-го сентября ему обещана другая студия, так что он у нас не задержится. Не вороти нос, Кэтти. Сама ведь знаешь, что этот парень — непризнанный гений; к тому же другие платят мне с лихвой, так что я могу позволить себе приютить пару нищенствующих Рафаэлей. Да-да, ты права: второй гений — это Хэчетт.

7. Некая Филлида Ли. Только что выскочила из Слейда. Богатенький папаша. Прислала мне свои работы и совершенно восторженное послание, что, мол, всю жизнь мечтала учиться именно у меня и т.д. и т.п. Я написала ей в ответ, запросив совершенно неприличную сумму, а она тут же согласилась.

8. Ты, моё золотко. Я всем им велела связаться с тобой. Малмсли, Ормерина и Пилгрима посели в общежитии, а Гарсия с Хэчеттом пусть поделят мансарды. Ты, как всегда, будешь жить в жёлтой комнате, а Вальма с малышкой Ли — в голубой. Главное — изолировать Гарсию. Сама знаешь, какова у него репутация — такого я у себя не потерплю. С другой стороны, может, лучше отселить его в студию, а вторую мансарду отвести натурщице. Мне кажется, что в Лондоне они с Соней жили вдвоём. Кстати говоря, я собираюсь написать портрет Вальмы Сиклифф. Для Берлингтон-хауса и салона — чтоб им пусто было! Она вполне хороша, чтобы изобразить её в такой помпезной манере.

Пишу все это, сидя в кают-компании, после отплытия из Сувы. Сляпала маленький этюдик, пока мы отплывали. Получилось, вроде бы, неплохо. Уже под конец мне помешал один мужчина. Поначалу я приняла его за придурка, которые вечно ко мне цепляются, но он оказался весьма даже умным, так что я сама почувствовала себя полной идиоткой. Есть тут ещё одна американка, бывшая голливудская звезда, которая шляется по всему судну в постоянном подпитии. Выглядит она, словно девушка с обложки модного журнала, но ведёт себя и разговаривает… Это надо видеть и слышать! Похоже, этот мужчина у неё под каблуком; так что, по большому счёту, он всё-таки болван.

Если случится что-нибудь интересное, я припишу. Я рада, что вырвалась в эту поездку. Спасибо за замечательные письма. Очень рада, что работа тебе удаётся. С нетерпением жду, когда увижу воочию. Подумай насчёт обнажённой натуры для групповой выставки. Мне бы не хотелось, чтобы тебя прозвали Королевой водопроводчиков.

Дописываю. Завтра прибываем в Ванкувер. После Гонолулу, где высадилась наша секс-бомба, плавание было тихим и мирным. До этого же здесь творилось такое, что всем чертям тошно стало. К сожалению, кто-то раздобыл выпуск «Палитры» с приложением, целиком посвящённым моей персональной выставке. Красотка его зацапала и решила, что, должно быть, я и впрямь стоящая художница, а не маляр. Едва разглядев, как следует, репродукцию моего портрета королевской четы, она мгновенно сделала стойку и принялась охотиться за мной по всему кораблю. Вот, мол, было бы здорово, если бы я написала её портрет, прежде чем мы доберёмся до Гонолулу — и все такое прочее. Её папочка будет счастлив до безумия. По десять раз в день она меняла наряды, а, завидев меня, тут же принимала картинные позы. Пришлось взять грех на душу и соврать, что у меня развился неврит правой руки — чертыхалась я из-за этого на чём свет стоит, ведь мне до смерти не терпелось написать портрет другого пассажира. Весьма презентабельная личность, скажу тебе — есть, над чем потрудиться. Словом, пришлось мне промучиться до самого Гонолулу. Да, пассажир этот, между прочим — детектив! Но выглядит, как испанский гранд. Да и манеры схожи — учтив, обходителен, как будто из прошлого века выпрыгнул. Настоящий викторианский лорд! Черт — вышло, как будто я над ним смеюсь, а это вовсе не так. Очень славный сыщик — при первой встрече я держалась с ним, как базарная торговка, а он все проглотил, выставив меня полной идиоткой. Я страшно переживала. Но портрет его, кажется, мне удался.

Что ж, Кэтти, третьего числа мы с тобой увидимся, старушка. Я сразу прикачу в Татлерз-энд. До скорого.

Всегда твоя

Трой

Р.S. Пусть всё-таки Гарсия устроится в студии и сидит там безвылазно. Будем надеяться, что к 20-му он съедет.

От Кэтти Босток — к Агате Трой.

Татлерз-энд, Боссикот, Бакс[2].

14 августа

Милая Трой!

И угораздило же тебя понабрать таких пиявок! Да, я знаю, что Гарсия — скульптор от Бога, но он ведёт себя, как последняя свинья. Почему-то вбил себе в голову, что все вокруг должны с ним нянчиться. Мне даже страшно подумать, сколько он уже, должно быть, из тебя вытянул. Так и быть, я запру его в студии, но если ему вздумается волочиться за Соней или ещё за кем-то, то пусть выбирается через вентиляционные ходы. Или — через канализацию. Ты — последняя простофиля, если в самом деле надеешься избавиться от него до 20-го. И откуда, спаси меня Вакх, ты откопала этого недоношенного аборигена? Из канавы с утконосами, что ли? Или из сумки пьяной кенгурихи? Держу пари, что ты ещё и оплатила ему проезд в Англию из своего кармана. Возможно, я не имею права так высказываться, ведь ты столь любезно отдала в моё распоряжение свой дом на целых двенадцать месяцев. Для меня это — подарок судьбы, ведь здесь я создала все свои лучшие работы. Кстати, на своей последней картине я изобразила двух негритянских саксофонистов — вид снизу, так сказать, на цилиндрическом фоне. По-моему, вышло недурно. Я уже её закончила. Теперь задумала крупное полотно, для которого мне позирует Соня Глюк. Поза стоячая, поэтому капризничает она даже больше обычного — чтоб ей корчиться в геенне огненной! Однако, едва прослышав про Гарсию и Пилгрима, она тут же согласилась прийти к нам на весь семестр — как всегда, за совершенно сумасшедшую плату. Сегодня приехал Малмсли. С бородой, точь-в-точь, как ты описала — мне она напомнила козлиную зад… Словом, ты сама поняла. Он с головой погружён в свои книжные иллюстрации. Показывал рисунки — весьма прилично. С Пилгримом я уже прежде несколько раз общалась — и сам он, да и его работы мне по душе. А вот сам — олух. Говорят, что его до неприличия часто встречают в обществе этой бессовестной вреднюки Сиклифф — за его титулом, должно быть, увязалась, прохвостка. Самовлюблённая нимфоманка, но успех имеет. Забавная штука — секс. Я даже в мыслях не допускаю ничего дурного, но с мужчинами тем не менее лажу. Ты — другое дело. Стоило бы тебе хоть пальчиком поманить, и мужики укладывались бы к твоим ногам штабелями. Но ты держишься так неприступно, что они даже не представляют, смеют ли хоть на что-то надеяться. Сиклифф с Пилгримом приезжают завтра. Виделась с твоей Филлидой Ли. Этой особе палец в рот не клади. Носит наряды ручной выделки, держится чопорно, как гусыня, проглотившая кочергу. Приезжает 9-го. Как, кстати, и Ормерин, который шлёт из Парижа столь унылые письма, что от них сводит скулы. Милый юноша. Только уж чересчур подавленный. Не знаю, думала ли ты сама над тем, какой коктейль собираешься смешать в этом семестре? Своенравную Соню обуздать невозможно. Гарсия либо начнёт немедленно за ней ухлёстывать, что будет довольно неприятно, либо, что ещё хуже — даст ей от ворот поворот. Вальма Сиклифф постарается вскружить голову всем парням. Если она в этом преуспеет, то Соня захандрит. Возможно, в предвкушении пилгримского титула Вальма и будет менее всеядна, но я в этом сильно сомневаюсь. Впрочем, тебе виднее — ты, должно быть, сумеешь по старинке сунуть голову в песок и закрыть глаза на происходящее. Ты ведь у нас аристократка. Ха! Правда, плебейкам вроде меня порой трудно спокойно воспринимать то царственное хладнокровие, с которым ты взираешь на всякие безобразия.

• Предыдущая
• 4/60
• Следующая