Публике смотреть воспрещается - Марсан Жан - Страница 14
- Предыдущая
- 14/19
- Следующая
Входит Пьер.
Пьер. Мама ушла?
Эрве. Да.
Пьер. Она с тобой говорила?
Эрве. Да.
Пьер. Обо всем?
Эрве. Да, мне кажется, обо всем. Постой – с декорацией второго акта – решено! Со шлейфом – решено! Да, мне кажется, мы все обговорили.
Пьер. И больше она тебе ни о чем не говорила?
Эрве. Нет! А что ты еще имеешь в виду?
Пьер. Больше ни о чем? А ты?
Эрве. И я – нет! Хотя постой. Мне нужно тебе кое-что сказать. У тебя минутка есть? Поди сюда. Вот. Я, может быть, женюсь на Франсуазе.
Пьер. На Франсуазе?
Эрве. Да.
Пьер. Поздравляю!
Эрве. А?… Ты не огорчен?
Пьер. Я в восторге, папочка.
Эрве. Тем лучше… Однако… Мне хотелось бы знать твое мнение… Присядь. (Усаживает Пьера на диван спиной к письменному столу, на который кладет «Скупого».)
Пьер поправляет пинцетом диадему Жозефины – так же, как во 2-й сцене. Однако, услышав, как отец листает книгу, он поднимает голову.
Эрве. Работай, работай!
Пьер снова погружается в работу.
(Читает.) «А если не думать о том, что она будет тебе мачехой, какого ты мнения об этой девушке?»
Пьер. Какого я мнения?
Он точно попадает в мольеровский текст; Эрве посылает бюсту немые поздравления, затем снова обращается к тексту.
Эрве. «Да, о ее внешности, росте, уме, красоте?»
Пьер. Ой-ой-ой!
Это не совпадает.
Эрве. О-ой-ой? Хотя сегодня это то же, что «ла-ла»! (Подпрыгивая.) «Ой-ой-ой? Что – „ой-ой-ой“? Ты считаешь, что она уродка?»
Пьер. Ну! Нет, не уродка… но размазня.
Эрве. «Размазня»… нет в тексте. (Откладывает в сторону пьесу и пытается импровизировать.) Пьер, я буду с тобой говорить… нам с тобой пора поговорить… как мужчина… с мужчиной…
Пьер (возясь с диадемой). Ты что-то запинаешься. Это на тебя не похоже.
Эрве (снова беря книгу). Подожди, я ищу, с чего начать. (Читает.) «Я задумался над тем, что могут обо мне сказать, если я женюсь на особе столь молодой. И это соображение привело меня к мысли оставить свое намерение…»
Пьер. Как ты вычурно говоришь!
Эрве (жестом извиняясь перед Мольером). Пьер, я в затруднении. Девочка меня любит, но… (Читает.) «Когда я ее увидел, я вспомнил о своем возрасте…»
Пьер вскакивает и дружески хлопает отца по плечу, так что Эрве роняет книгу, которую спрятал за спиной – таким образом, он больше не может пользоваться Мольером.
Пьер. И не говори о своем возрасте! Я в восторге от того, что мой отец разбивает сердца девочкам, когда ему уже стукнуло сорок! Это и мне дает надежды на будущее! Да здравствует мой папочка!
Эрве (в сторону). Удаляемся, удаляемся от текста! (Беретсына под руку.) Пьер! Я попал в ужасный переплет: я пообещал девочке, что женюсь на ней, – ты меня знаешь, я ведь всегда хватаю через край, но по сути-то дела я люблю Жизель! И я уверен, понимаешь, уверен, что Франсуаза любит во мне не меня самого, а – тебя! Во мне она видит твою эманацию! И тогда я подумал: «Если Пьер ее тоже любит, поженим деток!» Но только вот: ты считаешь, что она размазня…
Пьер. Папа, я тебе не открыл всей правды…
Эрве. А?
Пьер. Я влюбился в Франсуазу еще год назад; ты был прав, когда говорил, что ее нельзя было не заметить на маминых курсах.
Эрве. А?
Пьер. Я сказал тебе, что не знаком с ней, но я солгал.
Эрве. Продолжай, мой родной, продолжай.
Пьер. Я стал за ней ухаживать, все было очень мило, и то, что должно было случиться (останавливается на краю пропасти) …не случилось. Для меня Франсуаза – противоядие от любви… Я понимаю, что жениху такое не говорят, но если ты произносишь слово «брак», я тебе отвечаю: «аллергия»! (Снова берется за диадему.)
Эрве (обращаясь к бюсту Мольера). Устарел ты, батюшка! (Пьеру.) Монстр! Ох, монстр! Ох, ребенок! Ох, обманщик! Ох хитрец!
Пьер. Что с тобой?
Эрве. Приди в мои объятия – я все знаю! Франсуаза тебя любит!
Пьер. Не может быть!
Эрве. Она мне это сама сказала!
Пьер. Быть не может!
Эрве. Предупреждаю тебя, Пьер! Ты мужчина и должен вести себя соответственно.
Пьер. С какой стати ты мне это говоришь?
Эрве. Скажи, ты помнишь Мирей? Такую славненькую девчушку! Как сейчас вижу ее в соломенной летней шляпке! Так вот! Испанец! Сделал ей ребенка, и теперь она – уличная девка! Так вот, Пьер, испанец – не мужчина! Скажи, ты, ты так не поступишь?
Пьер. Папа.
Эрве. Да, сынок, Франсуаза ждет ребенка.
Пьер бросается в его объятия. Эрве прижимает его к сердцу и обращается к бюсту Мольера.
Эрве. Ситуацию можно развить.
Пьер (вне себя от радости). Папа, у меня будет ребенок! Я женюсь на Франсуазе! О! Спасибо, папа!
Эрве. Вот! Наконец! Негодяй! Погоди же! Ты окажешь мне честь и порвешь с Франсуазой немедленно! Ты ее недостоин! Эта девушка – моя!
Пьер. Папа! Это низкая ложь!
Эрве. И ты еще смеешь говорить о лжи! Полминуты назад ты утверждал, что Франсуаза – противоядие от любви, и ты еще говоришь о лжи?! Я запрещаю тебе встречаться с этой девушкой!
Пьер. Буду встречаться, если захочу!
Эрве. Тогда не получишь больше денег на жизнь!
Пьер. Какие это деньги – гроши!
Эрве. Ты мне отныне не сын!
Пьер. Да ты никогда и не был отцом!
Эрве. Я отрекаюсь от тебя, и ты кончишь жизнь в мюзик-холле!
Справа входит Франсуаза.
Франсуаза. Пьер! Пьер! Не ссорься с отцом!
Эрве. Хватит! Больше ни секунды!
Пьер и Франсуаза бросаются к дверям.
Не ломайте комедию! Я сказал вам не «убирайтесь», а «прекратите ваши амуры»!
Пьер. Никогда.
Слева входит Жизель.
Эрве. И ты, ты тоже знала, что они влюблены?
Жизель. Ну и что из этого? Да! Знала!
Эрве. Ты тоже получишь по заслугам!
Слева входит Робер.
А ты тоже знал?
Робер. Что знал, старина?
Эрве. С тобой я тоже расправлюсь! Директор должен знать. что делается в его театре!
Слева входит Байар.
И вы знали! И с вами рассчитаюсь! Нет, ни слова больше! Я вас скручу в бараний рог!
Байар. Байара не скрутишь, мсье!
Эрве. И все-таки скручу, мсье!
Байар. Нет, мсье…
Эрве. А-а-а! Так вы так!… Я играл в регби… за Тулон!
Байар. А я – за Перпиньян!
Франсуаза. Мадам! Они сейчас подерутся! Они сейчас подерутся! (Выбегает влево.)
Эрве и Байар, несмотря на вмешательство Пьера, наступают друг на друга. Вдруг лицо Эрве озаряется радостной улыбкой.
Эрве. Перпиньян! Вы сказали – за Перпиньян?
Байар. Да, мсье!
Эрве. Биду! Я вас узнал, даже спустя пятнадцать лет…
Байар – это же ваш псевдоним! Так вы же Биду, из Перпиньянского спортивного союза?
Байар. Так точно, капитан.
Эрве. Тот самый Биду, которого однажды в газете назвали «русильонский тайфун»?
Байар. Да, мсье. И еще – «каталанский камикадзе».
Эрве. Прости меня, Биду. Нигде, никогда и ни под каким предлогом я больше не повышу на тебя голоса. Теперь я понимаю мою жену, которая в восторге от твоих ног. Еще бы, ноги международной категории! Дай я тебя поцелую!
Оба готовы расплакаться, обнимаются, хлопают друг друга по спине. Появляется ужасно перепуганная Габриэль. За ней – Франсуаза.
Габриэль. Эрве, отпусти Байара!
Эрве. Мы обнимаемся!
Габриэль. Байар, брось Эрве!
Байар. Мы целуемся! По-каталански!
Эрве. Мое почтение, мадам Биду!
Габриэль. Байар! Ты ему сказал! Я тебе никогда не прощу!
Байар. Он сам меня узнал!
Габриэль. Он повсюду разнесет, что меня зовут Биду, чтобы меня подняли на смех. Я не хочу называться Биду! Я развожусь! А ты, Эрве, больше ко мне ни с одним словом не обращайся. И это все, на что ты способен, за три часа до генеральной… (Продолжает говорить, но слов не слышно, как если бы выключили звук у телевизора.)
- Предыдущая
- 14/19
- Следующая
