Война в белом аду. Немецкие парашютисты на Восточном фронте 1941 - 1945 г - Мабир Жан - Страница 25

Раздаются выстрелы. Начинают падать минометные снаряды. Немцы уже начинают считать бойцов, выведенных из строя на Волховском фронте.

Стрелки-парашютисты 2-го полка занимают позицию, укрывшись в складках местности и за стволами деревьев. Несколько пулеметчиков идут впереди, саперными лопатками или штыками освобождая пространство перед стволом пулемета.

Хотя парашютисты старались не шуметь, они все же привлекли внимание русских. Те делают несколько не очень точных выстрелов. Затем ожесточенная стрельба охватывает весь сектор батальона. Пули с хрустом срезают ветки деревьев, которые падают на солдат, вжавшихся в снег.

Потом парашютисты снова идут вперед.

Вероятно, уже около полудня, но кажется, что время остановилось. Наступающие продвигаются медленно, прислушиваясь к малейшей реакции русских. Атмосфера давящая, даже зловещая. В болотистом лесу видно только на несколько метров вокруг. Надо продвигаться по узким просекам через густые заросли. Кустарник покрыт инеем, и ветки деревьев низко клонятся к земле под грузом снега. Парашютисты барахтаются в снегу, часто утопая по пояс. Лед, покрывающий ручьи и лужи, трещит под их тяжестью. Они внезапно проваливаются в ледяную воду.

Обер-ефрейтор Адольф Штраух, командир пулеметного расчета, доходит до опушки, где начинается какое-то подобие дороги. Он должен пересечь это открытое пространство. Место кажется ему подозрительным. Глубокий снег не позволяет перебраться через опасную зону одним прыжком. Он бросается вперед и прячется за дерево. Из этого укрытия он зовет своего стрелка Карла Шмидта, который следует за ним с пулеметом на плече.

— Теперь ты! — говорит он ему.

Парашютист пытается преодолеть открытое место как можно быстрее. Раздается сухой выстрел. Единственный. Это, конечно, русский снайпер, засевший где-то на вершине дерева. Шмидт падает замертво. Обер-ефрейтор подбирает пулемет и продолжает идти в глубь враждебного леса.

Внезапно русские контратакуют и устремляются к немецким позициям. Их атака сопровождается ритмичными криками: — Ура! Ура!

Для парашютистов это первый удар посреди леса, без укрытий и с плохой видимостью. Они встречают противника автоматными очередями в упор. Бросив убитых и раненых, русские пехотинцы поворачивают обратно и скрываются в густом лесу.

Постепенно огонь стихает, и немцы продолжают наступление.

Иногда парашютисты сталкиваются лицом к лицу с несколькими русскими. Завязывается краткий рукопашный бой. Противники смотрят наконец друг другу прямо в лицо. Трещат пистолеты-пулеметы. Все чаще слышны взрывы ручных гранат.

Вот солдаты Красной Армии неподвижно лежат на снегу. Они притворяются мертвыми, потом внезапно вскакивают и делают несколько выстрелов по наступающим. Затем, изрешеченные пулями, падают уже навсегда.

Местность настолько тяжелая, что немецкая атака довольно быстро гаснет.

Парашютисты пользуются передышкой, чтобы улучшить свои позиции. Те, кто не стоят на часах, могут немного отдохнуть на подстилках, сделанных из покрытого брезентом лапника. Сменяют друг друга осторожно, подбираясь ползком. Если только немного показаться или сломать ветку, русские начинают стрелять. Пули свистят над прижавшимися к земле парашютистами.

Из соседнего сектора приходит наблюдатель артиллерийской батареи парашютистов. Он устраивается на передовом посту и передает свои приказы по рации. Первые немецкие снаряды вскоре обрушиваются на советские позиции.

Но этого недостаточно, чтобы запугать русских. За неимением артиллерии на этом участке, они отвечают огнем всей своей пехоты. Затем внезапно выскакивают из-за кустов, нападают, кричат, стреляют. Пулеметы парашютистов не дают им пройти вперед. Атака быстро захлебывается.

Советские пехотинцы бросаются на землю. Зарываются в нее, с невероятной ловкостью работая руками и ногами. И постепенно исчезают, как будто земля, покрытая толстым слоем снега, поглотила их. Время от времени ручная граната описывает дугу и летит к немецким позициям.

Парашютисты должны все время проверять свое оружие, и им приказано экономить боеприпасы. Снабжение первых линий более чем проблематично.

Обер-ефрейтор Штраух с пулеметом Шмидта движется к лесу. Вдруг он видит, что товарищ рядом с ним падает, получив пулю в живот. Штраух понимает, что его тоже видят и за ним охотятся. Он бросается на землю, пули свистят у него над головой. Он не двигается, даже не может помочь раненому товарищу.

Раненый зовет на помощь, но санитары еще далеко позади.

— Надо его вытащить оттуда! — говорит Штраух нескольким солдатам. — Идите за ним! Я вас прикрою огнем.

Обер-ефрейтор дает несколько очередей в сторону невидимого неприятеля.

В это время другие парашютисты подбирают раненого, тащат его по снегу в укрытие. Они пытаются его перевязать, бинты сразу же промокают от крови. За ним обязательно должны прийти санитары.

Все больше темнеет. У орудий часовые смотрят, не отрываясь, в том направлении, откуда может появиться противник. Прислушиваются ко всем ночным шумам леса. Время от времени раздается сухой треск сломанной ветки. Морозно, и звук отдается, как настоящий взрыв.

Пулеметчик еще раз проверяет, как действует замок его оружия. Нервы у всех напряжены.

Ночь наступает очень быстро. Лес погружается во тьму. С наступлением темноты бой затих. 8-я рота 2-го полка занимает круговую оборону. На снег кладут лапник, и парашютисты в длинных маскировочных халатах ложатся на эти подстилки.

Но никто не может спать. Все ужасно страдают от холода. Адольф Штраух уверен, что отморозит ноги, так как его сапоги местами прохудились и пропускают талый снег. Теперь он замерз и превратился в лед.

В середине апреля все думали, что зима уже позади. Но она внезапно вернулась в этот грустный пейзаж Северной России.

Наконец светает. Все кажется странно спокойным и мирным. Русские отошли в глубь леса, где у них наверняка есть укрытия и тайники. Санитарам удалось эвакуировать раненых парашютистов. Теперь они в безопасности. Надо собрать из разных мест мертвых товарищей. Застывшие трупы укладывают в печальный ряд на снегу. Обер-лейтенант Якоб, командир 8-й роты 2-го полка, лежит рядом со своими парашютистами.

Командир пулеметного взвода обер-лейтенант Кирштен принимает командование ротой тяжелых пулеметов 2-го батальона.

Подходит обоз с продовольствием. Интендантству удалось доставить лесным бойцам немного еды, а также шубы, которые помогут бороться с парализующим холодом.

С Рождества обер-ефрейтор Штраух сохранил на дне фляги немного рома. Он делится им со своими близкими товарищами. Так он отмечает свое повышение в унтер-офицеры, о котором только что узнал от людей, прибывших с продовольственным обозом.

В жалких укрытиях царит веселье. Но это веселье с тяжелым сердцем, отравленное ноющей памятью о товарищах, погибших во время лесной атаки.

Дни проходят один за другим. У парашютистов проваленные глаза, лица заросли грязной щетиной. Никому не удается поспать по-настоящему во время отдыха. Небольшие атаки русских повторяются постоянно. За два дня их было семнадцать. Ямы в глубоком снегу — вот и все простейшие укрытия. Но неприятель находится слишком близко, чтобы можно было улучшить позиции. Только ночью смогли принести на первые линии несколько стволов деревьев, чтобы укрепить укрытия и боевые позиции.

За земляной насыпью, которая защищает их от наблюдения и стрельбы противника, парашютисты разжигают днем небольшие костерки, чтобы просушиться и вскипятить чай из растопленного снега.

На командном пункте роты телефон обеспечивает связь с батальоном. В углу санитар перевязывает легкораненых, которых не надо эвакуировать. На боевом посту находится каждый человек. Немного в стороне, на березовых носилках, лежат мертвые, покрытые брезентом.

Иногда русские открывают огонь. Все вжимаются в землю. Потом отвечают немецкие пулеметы. С оружием в руках надо бросаться вперед и отражать атаку Красной Армии.