Ловцы удачи - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 8
- Предыдущая
- 8/81
- Следующая
Из тьмы извилистого переулка раздался приглушенный вскрик, а затем низкий вой, от которого свело зубы. Я остановился, удивленно хмурясь, и через несколько секунд из мрака выбежала невысокая девушка, пересекла залитую лунным светом улицу и нырнула в подворотню. Спустя пару мгновений в том же направлении промчался мужчина в черном плаще.
Ввязываться в очередные неприятности было глупо, но я узнал девчонку. Это была крошка, которая путешествовала со сварливым гномом. Ей явно требовалась помощь, и я недолго раздумывал, прежде чем последовал за странной парой.
Нагнал я их в узком, словно могила, огороженном высокими безучастными домами тупичке. Девчонка прижалась к стене, согнувшись от боли, а напротив нее стоял неизвестный.
— Ненавижу воров, — сказал он ей.
— Эй! — окликнул я его.
— Осторожно! — крикнула мне летунья.
Незнакомец резко обернулся, вскидывая руку, в которой тускло блеснул короткий жезл, и я инстинктивно отпрыгнул в сторону. Эта штука взвыла и выплюнула целый рой какой-то черной гадости, ударившей по тому месту, где я только что стоял. Я не стал ждать, когда он выстрелит снова, врезался в бандита, повалил на землю и с силой рванул из чешуйчатых лап оружие.
Тот заверещал, оскалив зубастую пасть, потянулся ко мне и получил жезлом в лоб. Двух ударов хватило для того, чтобы он перестал шевелиться.
Я кинулся к девушке, сползшей по стене. То, что дело плохо, я понял сразу — резкий металлический запах человеческой крови ни с чем не спутаешь. Ее летный комбинезон на животе, груди, плечах был разорван.
— Я постараюсь помочь. Найду лекаря.
— Поздно, — возразила мне она. — Я уже мертва. Флихала они тоже убили. Послушай… возьми это.
Она положила в мою ладонь что-то холодное.
— Сохрани его. Мы не смогли спрятать, может… у тебя получится. Увези… подальше отсюда… И передай…
Получить объяснения я не успел — летунья больше не дышала. Я закрыл ее глаза и посмотрел на то, что она дала мне. С-образная безделушка на тонкой цепочке, судя по всему, была сделана из бронзы. По внутреннему краю тянулись мелкие черные камушки, тусклые и некрасивые.
Никакой магии я не чувствовал, медальон стоил медяк… и убить ради него мог только сумасшедший. Самым разумным вариантом было бы оставить эту штуку здесь. Но вместо этого я набросил цепочку на шею и убрал побрякушку за ворот.
Только теперь я разглядел жезл, который едва меня не прикончил. Странные символы были не чем иным, как знаками темных колдунов Маргуда.
Просто великолепно! Я привлек к себе внимание тех, кого никогда не стоит задирать! Это гораздо неприятнее квезаллэ, шеллэна, кираллэты и трех стервятников на хвосте в воздушном бою!
Я бросил жезл и поспешил прочь.
Вокруг были объятые тишиной темные переулки, очень мрачные, но совершенно пустынные. Однако благодаря своему слуху я различил тихое гудение, успел нырнуть в укромную нишу, и мимо меня проплыл маленький сиреневый шарик, шелестя шестеренками и взмахивая миниатюрными крылышками.
Эта штука явно искала меня, так что я выждал время, чтобы она улетела, выбрался из укрытия — и тут улица закружилась перед моими глазами, тьма сгустилась, а когда морок исчез, в подбородок мне упирался холодный ребристый металлический жезл. Мне оставалось только не дергаться.
— Руки! Покажи руки!
Я коснулся последней пуговицы на куртке и неохотно развел руки в стороны, чтобы колдун увидел, что оружия у меня нет.
— Зачем же так нервничать? — участливо спросил я у него. — Мы можем все решить, как цивилизованные… не люди.
— Где то, что она тебе отдала? — прошипел маргудец.
Чешуйчатая морда ящерицы со злющими желтыми глазами приблизилась к моему лицу, ярко-красный воротник-жабо угрожающе раздулся. В горле колдуна клокотало, и было видно, что он едва удерживается от того, чтобы меня не прикончить.
— Клянуссь дыханием ссклепа, ессли ты не сскажешшь мне…
В этот момент сработал последний из имеющихся у меня артефактов — «Закрыватель», и я получил целых десять секунд преимущества, прежде чем он разрядился.
Весь мир словно окунулся в патоку. Я сбил руку маргудца, ударил его в горло ребром ладони. Глаза человекоящера округлялись медленно, и еще медленнее он начал заваливаться назад, но на этом я не остановился. Удар кулаком прямо по чешуйчатому черепу, серия ударов в грудь, боковой в челюсть, зайти сзади, ногой под колено и теперь туда, где у всех существ обычно находятся почки.
Для моего противника я был сейчас точно размытое пятно, осыпавшее его ударами со всех сторон… Но в этот момент время вновь ускорилось, стало обычным, и колдун с удивленным воплем рухнул на землю. Человека или эльфа моя атака без сомнения бы остановила, однако этот парень был лишь ошеломлен, возможно, дезориентирован, но никак не побежден.
Он не расстался с жезлом, и тот вновь оказался направлен на меня.
Но тут что-то пушистое, нежно-персикового цвета с боевым воем бросилось в глаза моему противнику. Маргудец заорал от боли и выронил оружие.
Зверь, которого я вечером освободил из ящика, когтями полосовал воющему колдуну чешуйчатую морду. Я выхватил кинжал из ножен, висевших на поясе противника, и воткнул ему в грудь. Шесть дюймов хорошей стали прикончили колдуна теперь уже наверняка. А я бесцеремонно схватил моего спасителя за шкирку и поспешил прочь.
Лохматый любитель ботинок и табака какое-то время вел себя тихо, затем несколько раз кашлянул и, когда я не обратил на это внимание, стал брыкаться. Я разжал пальцы, он ловко плюхнулся на три лапы и побежал следом за мной.
— Вон он!!! — крикнули из темноты, я метнулся в проулок одновременно с воем двух жезлов — и темный рой разбил кирпичи ближайшей стены, раскидав вокруг мелкое каменное крошево.
Я ловко перемахнул через высоченный забор, Трехлапый, как я про себя назвал зверька, не отставал. Он был не менее проворен, чем я. За преградой грязно ругались преследователи, но мы не стали ждать, когда они перелезут на нашу сторону…
В старую часть гавани я добрался, когда уже светало, ветер сменился, а океан громко рокотал на линии рифов, создавая ослепительно-белую полосу далеких беснующихся волн.
Среди завалов из пустых бочек и ящиков, больших плетеных корзин и мотков старой парусины деловито суетились крысы и их более крупные родственники — лохматые крысюки. Трехлапый гортанно порыкивал на последних, но в драку лезть не стал.
— Ты следил за мной? — спросил я у него.
Тот, разумеется, не ответил.
— Мне надо уехать из города, так что, если тебе здесь нравится, нам придется расстаться.
Опять никакой реакции не последовало — он был занят тем, что жевал кем-то брошенный яблочный огрызок.
Возле ближайшего пирса стоял небольшой одинокий ботик. Его длина была всего-то шагов сорок. Невысоко поднимающийся над пристанью, обшитый тонким металлом деревянный продолговатый корпус с тупым носом и торчащим над ним коротким бушпритом. Открытая часть палубы окружена фальшбортом — перилами, защищающими экипаж от падения за борт во время полета. Воздушное колесо отсутствовало — как я уже говорил, кораблик был слишком маленький и ему не хватало мощности демона для таких серьезных конструкций.
Возле кормы, там, где находился штурвал, над палубой возвышалась небольшая надстройка. Ни наблюдательных мачт, ни орудийных башен, ни посадочных платформ.
На кораблик тащил несколько мешков могучий мускулистый гролль в короткой безрукавке и штанах, закатанных до колен. У него было удивительно приятное лицо, несмотря на сильную примесь тролльей крови, уродливый нос и большой рот. Глаза у полукровки оказались веселые и совсем не глупые для такого мордоворота.
Я прочитал название судна — «Бобовое зернышко». Затем перевел взгляд на сходни, возле которых стояла женщина, отмечая в судовой книге поднимаемые грузы. Высокая, смуглокожая, в мужской одежде — флотском сюртуке, белой рубашке, штанах-шароварах и шляпе-треуголке на седых, собранных в короткую косичку волосах, перевитых черной лентой.
- Предыдущая
- 8/81
- Следующая
