Война людей (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/51
• Следующая

Дальше сольное выступление. В зарослях мелькнул силуэт человека в камуфляже и на плече у него труба ручного огнемета.

Выстрел! Огненный комок пролетел над дорогой и воткнулся в "бентли", который подлетел в воздух, перевернулся и крышей вниз рухнул на шоссе. Есть! И кто бы сомневался в результате? РПО танки и доты нахрен выжигает, а тут какая-то легковушка, пусть даже и бронированная. В общем, все хорошо. Можно уходить.

Из автобуса выпрыгнул боец, который нырнул в кусты и исчез из вида. Остальные уже уходят, они должны пешком добраться до Можайского шоссе. Операция практически завершена и уже вечером страна узнает об очередной дерзкой акции ударной бригады "Дружина". Потерь с нашей стороны нет, цель уничтожена. Воины себя показали и ушли, а значит, что и мне пора.

Я взял в руки плащ-палатку и бегом направился в сторону 2-го Успенского шоссе, где на повороте меня ожидала машина. Кому чего, а мне сегодня еще в Москве побывать надо.

Кощею, профессиональному наемнику и прирожденному душегубу, снился сон. Воспоминание из прошлого, которое приходило в его грезы каждую ночь на протяжении трех месяцев…

Ударом ноги он выбил дверь в глинобитную хижину и, прижав приклад автомата к плечу, вошел внутрь.

В убогом жилище нищего афганского декханина опасности не было. Хозяин отсутствовал, наверняка, работал на маковой плантации в долине или прятался в горах. Зато дома оказалась его семья, закутанная в хиджаб женщина и спрятавшаяся за ее спиной худая девчонка не старше тринадцати лет.

Было, хозяйка бросилась навстречу незваным гостям и, взмахнув руками, что-то прокричала. Но вошедший вслед за Кощеем боец, позывной Бурито, ударил ее прикладом в голову.

Раздался треск костей, и женщина упала на пол, прямо на потертый коврик с восточным орнаментом. После чего Кощей поморщился и сказал:

– Грязная работа.

Слова были произнесены на английском, и Бурито, крупный потный латиноамериканец, прошипел:

– Плевать.

"Да, плевать", – мысленно согласился с ним Кощей и посмотрел на жертву, которая замерла у стены. Смуглое лицо, черные волосы, испуганные глаза и бедная домашняя одежда. Типичная афганская девчонка из нищего горного кишлака в полтора десятка домов с полусотней жителей. В ней не было ничего примечательного, кроме одного. Она боялась. От нее шла волна из страха и отчаяния, которую Кощей чувствовал, и он улыбнулся. Ему это нравилось. Он обожал, когда его боялись и, оскалившись, наемник перекинул автомат за спину, сделал шаг к жертве и схватил ее за волосы.

Кощей бросил девчонку на родительскую постель и стал срывать с нее одежду. Жертва закричала, а глаза Кощея заволокла кровавая пелена, и остатки разума оставили его. Только похоть. Только страдания другого человека. Только ритмичное движение. Ощущение всемогущества распирало наемника, зверь внутри него насыщался и он зарычал.

Когда Кощей пришел в себя, то обнаружил, что жертва мертва. Шея изнасилованной девчонки была сломана, а Бурито, который за ним наблюдал, шептал ругательства и медленно покачивал головой, словно осуждал его. Но Кощею было все равно, и он не обратил на поведение напарника никакого внимания. Гложущая пустота внутри насильника ушла, ему стало хорошо и, натянув брюки, он вышел из хижины и огляделся.

В ауле продолжалась зачистка. Слышались одиночные выстрелы и крики. Наемники частной военной компании работали. Они искали оружие и боевиков, которые пару дней назад обстреляли автоколонну с гуманитарным грузом, и с местными жителями никто не церемонился. Место было глухим, а поселение независимым – значит, никем не прикрывалось, ни правительством, ни боевиками, ни одним из диких горных племен. Поэтому то, что сделали наемники, должно было сойти им с рук…

На этом моменте Кощей проснулся. Его лоб был покрыт испариной, в трусах опадал напряженный член, а тело наемника подрагивало.

Откинув простынь, он сел. В одноместной комнате, которая стала для Кощея временным приютом, тихо и спокойно. Стол, шкаф, кровать, пара стульев, телевизор и зеркало, в котором отражалось его лицо. Худой сорокалетний человек с диковатыми глазами, тело которого густо покрыто агрессивными наколками, а череп туго обтянут кожей. Именно из-за этого, еще в юности, он получил свое прозвище, и если поначалу оно ему не нравилось, то со временем кличка заменила все: имя, фамилию и отчество. Он стал настоящим Кощеем, не только внешне, но и по сути. Бесчувственным, беспощадным, хитрым, злым и смертельно опасным существом. Именно так, существом, ибо к людям Кощей себя не причислял. Его не волновали их мелочные проблемы и заботы, и он не принимал моральных и этических норм общества. А началась его история еще в то время, когда существовало такое государство как СССР.

Кощей родился в Москве, в смешанной интернациональной семье и был самым обычным советским школьником, который мало чем отличался от своих сверстников. Отец инженер, а мать преподаватель музыки, оба интеллигенты и партийные. Много родственников и немало возможностей. А значит, можно было пойти по стопам родителей или поступить в престижный столичный институт, благо, в школе он учился хорошо и преподаватели не раз отмечали у него способности к языкам. Но юный Кощей тяготел к профессии военного и после окончания школы отправился поступать в военное училище. Он хотел стать офицером и упрямо шел к этому. Мечта должна была исполниться и три года в стенах училища пролетели, словно один миг.

В то время он был счастлив. Однако тогда его впервые накрыло. На провинциальной дискотеке Кощей увидел девушку, которая ему понравилась, и попытался с ней познакомиться. Но она посмела ему отказать, а когда он проявил настойчивость, позвала своего подвыпившего парня, который сходу кинулся в бой.

Курсант сорвался, получил удар бутылкой по голове, и была жестокая драка, в которой он одержал убедительную победу. Вроде бы обычное дело. Но Кощей избил не только парня, но и девушку. Причем сделал это очень жестоко и показательно, а затем попытался ее изнасиловать.

Подобное поведение обществом не прощается. Поэтому Кощей, от которого отвернулись сокурсники, был отчислен из училища, а затем предстал перед психиатрической комиссией, которая отправила его в дурдом. И кто знает, как бы сложилась судьба бывшего курсанта, который так и не стал офицером, но страна разваливалась. Наступил девяносто первый год и, не дожидаясь, пока его разум будет уничтожен барбитуратами, окончательно осознавший себя Кощеем молодой человек, смог сбежать из больницы и выжить. После чего он прибился к одной набирающей вес и силу криминальной группировке, где оценили его умение драться и жестокость. И с этого началась его вторая жизнь.

По приказу паханов Кощей убивал и пытал людей. У него появились деньги, оружие, машина, квартира и надежные документы. Опыта становилось больше, его все устраивало, и он мог позволить себе развлечения для души. Выезжая загород, Кощей выслеживал, похищал, насиловал и убивал женщин, тела которых прятались в лесу или заливались в фундамент новостроек. Страх и боль беспомощных жертв – вот что стало доставлять ему истинное наслаждение и давало стимул жить. И не было в душе маньяка, каким стал Кощей, ни раскаяния, ни сожаления, ни желания вернуться назад, в мир людей. Он считал, что общество задолжало ему. А затем у него даже возникла собственная философская концепция, что он высшее существо и настоящий наследник мифического Кощея из русских сказок.

В общем, с мозгами у Кощея был непорядок, но он так не считал. Маньяк действовал осторожно и был подобен дикому зверю. Поэтому его не могли поймать. А когда криминальную группировку, в которой он был штатным киллером, разгромили конкуренты и милиция, Кощей вовремя сбежал.

Он оказался заграницей, если быть более точным, в Венгрии. Но даже там, в незнакомой стране, он смог неплохо устроиться. Правда, масштаб не тот. Похищать женщин и девочек в Европе совсем не то же самое, что в Москве девяностых годов. И когда Кощей едва не попался, он решил попробовать нечто новое и стал наемником частной военной компании.

• Предыдущая
• 6/51
• Следующая