Отсчет теней - Малицкий Сергей Вацлавович - Страница 34
- Предыдущая
- 34/141
- Следующая
Колдунья наконец нашла какой-то сверток, развернула его, опустила пальцы в черный порошок и щедро посыпала им собранный у ног в кучу мох. Раздалось шипение, фосфоресцирующие венчики начали белеть, скручиваться и внезапно с сухим треском занялись низким, но жарким пламенем.
– Давай, демоново семя, – добродушно проскрипела Йокка в сторону Саша, – подгреби сюда несколько охапок мха, иначе мы не успеем просушить одежду. Если бы ты знал, сколько стоит этот порошок, ты бы сейчас метался, как мал на углях! Зажигать колдовским зельем всякую сырость – все равно что мостить дорогу имперскими монетами! Леганд!.. Ну где там наши воины с охапками мокрого дерева?
– Мокрого дерева не будет, – заявил Леганд, появившись из сгустившейся вокруг костра тьмы. – Лодка выкована из фаргусской меди. Это похоронная ладья. А мы с вами находимся на берегу моря Мрака. Или озера Мрака, как угодно. Теперь я понимаю, что значат холодные смертные струи.
Йокка закашлялась и прочитала нараспев, срываясь на хрип:
– Именно так звучат строки одного из гимнов банги, – кивнул Леганд. – Поверь, Йокка, меня удивить трудно. Я бы даже сказал – невозможно. Когда мне приходилось перебирать таблички банги, я всякий раз пытался угадать, что из сказаний относится к истории мира Дэзз, а что только вымысел. Я никогда не считал, что древний обряд, согласно которому высшие посвященные – банги, достигшие мудрости, – уходят в море Мрака с открытыми глазами, то есть выбирают смерть, будучи в полном здравии, имеет под собой какую-то реальную основу. А то, что реальное море Мрака находится именно в недрах Меру-Лиа, в голову никогда бы не пришло!
– Банги скрытны, – согласилась Йокка. – Хотя я ничего удивительного в этом не вижу. Тем более что, по уверениям тех же банги, право уйти в море Мрака с открытыми глазами получали только избранные. Единицы! Даже Лингуд не был осведомлен о том, где карлики хоронят своих мудрецов и вождей.
– Но о том, что смерть в ледяных струях банги считают почетной, знают многие, – не согласился Леганд. – Ангес! Тиир! Что там?
– Вот! – Из темноты вынырнули священник и принц.
Тиир осмотрелся и осторожно опустил на камни какой-то предмет. Ангес вытер пот со лба, присел у костра, оглядел спутников с усталой усмешкой.
– Кажется, охотница пришла в себя? Я очень рад. Кстати, я дал маху насчет дровишек для костра. Лодка металлическая, хотя на воде держится лучше выдолбленных стволов шаи. Хозяин сам утопил ее. Там внутри такая хитрая пробка на цепи. Стоит ее повернуть, как вода наполняет посудинку за мгновения. Натыкался я на упоминания про это море Мрака и согласиться с вами не могу. Хотя, возможно, некоторые банги собственные сказки восприняли как руководство к действию. Нашли неизвестное озерцо, покрыли его тайной и устроили тут кладбище. Ну или последний приют для немощных и умалишенных.
– Древнее это кладбище или нет – значения не имеет, – отозвался Тиир. – Ни один народ не обрадуется, если чужеземцы оскверняют его храмы или тревожат мертвецов. Но насчет того, что хозяин лодки сам утопил ее, я не согласен. Кто же это делает на мелководье? И почему лодка только одна, если это кладбище?
– Мудрецов у банги маловато! – хихикнул Ангес.
– Лодки будем искать, – нахмурился Леганд. – Тем более что иначе нам отсюда не выбраться. Нужно найти место, откуда отплыла лодка. Берег заканчивается в полуварме шагов отсюда. Вертикальная стена уходит в воду. Мхи некогда росли под водой. Судя по отложениям солей на стенах пещеры, уровень воды был на три-четыре локтя выше. Таким образом, лодочник утопил суденышко никак не на мелководье!
– Но зачем? – не понял Ангес.
– Пока не знаю, – ответил Леганд. – Думаю, что у него были для этого основания. Возможно, он хотел быстрой смерти. Возможно, пытался скрыть лодку. Она изготовлена из дорогого и редкого металла. Значит, лодочник был важной птицей. Но это можно проверить. Согласно гимнам банги, мудрец отправлялся в море Мрака в одиночестве без еды и питья.
– Да уж питья тут в достатке! – воскликнул Ангес.
– Кроме одежды он мог взять с собой только весло и самую дорогую для него вещь, – продолжил старик. – Весло я в лодке видел. Остается найти драгоценность.
Саш невольно проследил за взглядом Леганда и вздрогнул. Только теперь он понял, что это был за предмет. В неровных бликах костра лежал мертвый банги.
– Разве мы можем тревожить прах погребенных? – с ужасом прошептала Линга.
– Где ты видишь погребенных? – удивился Ангес, довольно небрежно отгибая края задубевшей кожи или ткани, в которую банги завернулся перед смертью. – Это утопленник, а никакой не погребенный. Смотри-ка, одни кости остались, а углы одеяла или плаща, что там у него было, сжимает до сих пор! Если кого коробит зрелище костей, можете отвернуться. Прости меня, Эл, что я тревожу прах мертвеца. Кстати, я убежден, что заботиться следует о живых. О мертвых есть кому позаботиться и без нас. О живых надо думать!
Ангес медленно снимал с мертвого банги обрывки истлевшей одежды, обнажая тонкие кости карлика, словно и не чувствовал ужас, охвативший спутников. Тишина повисла над затаившейся во мгле водной гладью. Только шумел недалеко водопад и шелестящим эхом возвращалось бормотание священника.
– Вот! – Наконец Ангес выудил из-под прижатых к животу коленей что-то продолговатое и протянул Леганду. – Неужели это ценнее самой лодки? Представляете, оказывается фаргусская медь стоит много дороже золота! Кто поплывет на жертвенном блюде?
– Я, – заметил Леганд, осторожно разворачивая сверток. – Среди вас я единственный вижу в темноте. Попробую найти еще лодки.
– Надеюсь, что они будут без мертвецов, – подал голос Тиир.
– Не надейся, – ответил Леганд и осторожно положил на камни содержимое свертка.
– Меч! – потрясенно прошептал священник.
На камнях лежал разрубленный на две части клинок. Черное зеркальное лезвие, отсвечивающее желтыми прожилками, было словно рассечено лучом Алателя.
– Тринадцатый меч Икурна! – выпрямился Леганд.
– Не может быть… – едва вымолвила Йокка.
– Не может, – недовольно оглянулся Леганд. – Но это именно он и есть. Мне очень не нравится наша находка. Очень!
– Чем? – недоуменно поднял брови Ангес. – Тем, что меч сломан?
– Тем, что тропа, на которой лежат золотые монеты, скорее всего, ведет не к удаче, а к большой беде! – зло бросил Леганд.
Старик устроился в дрогнувшей под его весом лодке, взмахнул коротким веслом и скрылся в темноте. Еще какое-то время о невидимые своды огромной пещеры отражались тихие всплески, затем звуки исчезли.
– Надеюсь, он вернется, – пробормотал Ангес, вглядываясь в темноту.
– Не сомневаюсь, – отрезал Тиир. – Леганд один из самых достойных элбанов, которых я встречал.
– Я как раз не о его достоинстве говорю, – с досадой махнул рукой Ангес. – Какое отношение к достоинству имеет гибель от вражеского меча? Что ждет его на том конце этого моря или озера?
– Он вернется, – уверенно сказал Тиир. – Хотя бы потому, что мы ждем его здесь.
– А если не вернется, то Йокка заморозит воду, – повернулся к колдунье Ангес. – Тем более что вода и так ледяная. А? И мы пойдем по льду!
– Тише! – прошипела Йокка, показывая на уснувшую у огня Лингу. – Не путай меня с богиней! Будь я даже в полном порядке, не наморозила бы и локоть льда! Каждый маг владеет хорошо лишь несколькими искусствами. Все остальное на уровне деревенского колдуна или чуть лучше. Даже Лингуд невсемогущ!
– Дался тебе этот Лингуд, – крякнул, усаживаясь у костра, Ангес. – Меня больше интересует возможность как можно скорее покинуть владения банги.
– Думаю, прежде всего следует выбраться на поверхность, – задумчиво проговорил Тиир. – Непреодолимых перевалов не бывает. Но почему Леганд был так расстроен нашей находкой? Ведь это тот самый меч, о котором, по вашим словам, банги Дженга рассказал Хейграсту? Он может принести несчастье? Но сломанный меч – это сломанный меч. Ни один кузнец не возьмется отремонтировать его.
- Предыдущая
- 34/141
- Следующая
