Красные полковники. Дилогия (СИ) - Бриз Илья - Страница 10

• Предыдущая
• 10/17
• Следующая

– Гришка, не злись, – осадил парня старший брат. – Ты просто на первом курсе еще не изучал, что такое системный подход.

Геннадий переглянулся с улыбающимся Сахно и перехватил эстафету объяснений:

– Надо максимально полно задействовать современную технику для оптимизации своей работы. Как ты думаешь, зачем мы так много комплектующих для установок пробоя заказали? Запустил один аппарат, нашел нужную точку съемки, включил компьютер на запись изображения с камеры и занимайся другим объектом. Потом прокрутил запись, нашел момент ввода паролей – и вуаля, можно приступать к потрошению бандитского счета. Надеюсь, учить тебя, как подчищать все следы и править логи, не придется?

– И успеть сделать это до того, как пройдет очередная сессия копирования информации на резервные винты, – согласился мгновенно успокоившийся Григорий. Задача была, в общем-то, не сверхсложной, учитывая те средства, которые у него будут для ее решения.

– Нет у нас, Гриша, другого специалиста по этому профилю, – неожиданно вступил в разговор Гольдштейн, – нет и не будет. Если мы хотим сохранить все в тайне… – он не стал продолжать, но и так все было понятно.

– Да сделаю я все, Витя. – Кононов-младший, похоже, осознал, что или он работает со своими старшими товарищами вместе так, как они считают нужным, или… А ведь нет для него никакого «или», практически мгновенно дошло до Григория. Не хочет он быть отлученным от этой такой жутко интересной работы с ее просто фантастическими перспективами.

– А дальше как?

– Достаточно просто, – Сахно решил не акцентировать внимание на взбрыке парня. Сам все отлично поймет, не маленький уже. – Переводим деньги с транзитного счета на наш постоянный. Может быть, потребуется несколько промежуточных счетов со все той же подчисткой адресов перевода и логов транзакций, но это, как сам понимаешь, уже дело техники.

– А отмывать? – задал резонный вопрос Геннадий. – Мы не можем просто так перевести деньги на счета фирмы. Первый же аудит нас заловит.

– Совсем элементарно, – усмехнулся Александр Юрьевич. – Заключаем с подставной фирмой-однодневкой в забугорном оффшоре договор на выполнение неких работ, получаем валюту, платим налоги и спим спокойно.

– Все так просто? – простодушно удивился Виктор.

– Ну, не совсем просто, как кажется. Попотеть над оформлением всяческих документов придется, но вот это уже наши с Геной проблемы и главного бухгалтера фирмы. Каждый должен заниматься своим делом. В конце концов, схем легализации денег хватает. Главное – это чтобы было, что отмывать. Я здесь привел эту, как относительно чистую, так как нами выплачиваются государству налоги по договору и нашим доходам.

На следующий день Сахно впервые за несколько месяцев проснулся так поздно – на больших квадратных часах над дверью стрелки только-только сошлись вместе вертикально вверх. Вчера хорошо посидели, пить много не пили, кроме Виктора, а вот поговорили… Когда женщины, уложив детей – Вера себя к таковым уже не причисляла, – присоединились к мужской части компании около длинного стола под большим навесом, то разговор о работе был немедленно свернут. Посвящать жен и шестнадцатилетнюю девчонку в тайну, так быстро сплотившую четверых, никто не собирался. Но вот тема беседы свернула куда-то совсем уж не туда.

Сначала рассуждали: куда катится Россия?

– Производство, если сравнивать с Советским Союзом, вообще смешное. Большая часть наших фирм занимается обслуживанием населения и продажей западной продукции. Да, существует еще энергетическая и транспортная система. А вот промышленные товары народного потребления… Термин понятен? – Не дожидаясь ответа, Сахно продолжил: – Электрические чайники, стиральные машины, холодильники, телевизоры, автомашины и большая часть строительных материалов – я уже не говорю про станки и электронику, – все это почти полностью привозное. Тот же ВАЗ еще как-то держится, потому что его наполовину уже выкупила «Рено»[3]. Более-менее работающие предприятия в определенной мере давно принадлежат западным инвесторам. Кто-нибудь из вас видел последнее время в продаже хоть что-нибудь именно российского производства?

– А действительно, – Кононов-старший, услышав рассуждения Александра Юрьевича, как будто проснулся. – Шмотки – или Китай, если дешевые, или Европа, если более-менее качественные. Или вообще – контрафакт, неизвестно где сделанный. Российский бизнес – мы же, по большому счету, не деньги делаем, мы делим то, что нам подкидывают с барского плеча оттуда, чтобы трубопроводы качали без перерыва. Максимум пятнадцать-двадцать процентов населения производят какие-либо ценности. Остальные зарабатывают себе на жизнь, участвуя в распределении этих ценностей или тупо обслуживая всех окружающих. Причем, как правило, эти вторые, которых большинство, имеют значительно больше, чем производители реальных ценностей. Кое-как работает только сельское хозяйство. Хотя, увы, Россия сейчас уже полностью не обеспечивает себя продуктами. Мировая интеграция, черт бы ее подрал. Страна уже, кажется, превратилась в сырьевой придаток их «цивилизованного мира», – последние слова Геннадий явно выделил. – Мечта «железной леди» начала осуществляться[4].

Затем вообще возник дурацкий вопрос, куда катится человечество?

– К лучшему будущему, – уверенно заявил Григорий со своим обычным юношеским оптимизмом.

– А разве может быть иначе? – Вера бесцеремонно взяла низкий широкий стакан отца, понюхала, сморщилась и вернула на место. Проверив по запаху мамин бокал, сделала маленький глоток и с одобрительной ухмылкой облизала губы.

– Может, – уверенно ответила Наталья и на вопросительный взгляд дочери указала рукой на бутылку мартини и пакет с виноградным соком.

– Как это? – Девушка, уже потянувшаяся за чистым бокалом для себя, остановилась и посмотрела на мать.

– Наркотики. Если внимательно посмотреть статистику, то выяснится, что чем дальше, тем все больше эта гадость становится обычным времяпровождением молодежи. А наркотики, даже слабые, не вызывающие немедленного привыкания, постепенно разрушают мозг и окончательно лишают человека силы воли. Я уже не говорю про наследственность наркоманов, – Наталья выдала тираду на одном дыхании.

Сахно посмотрел на жену с некоторым удивлением. Насколько ему было известно, Наташка никогда не баловалась этой гадостью. Хотя… Александр напряг память. Когда они только познакомились, у Натальи вроде как подруга была. Миловидная, но тощая. Кажется, плохо кончила именно из-за наркомании. А ведь, как и жена, медиком была. Или Наташка все это говорит специально для Верочки? Ненавязчивое воспитание? Сама ведь утверждала, что главное в воспитательном процессе – пример родителей. А с этой точки зрения можно было надеяться на хороший вкус у Веры к дорогим тряпкам. Наталья всегда знала, когда и что надеть. В городе, когда они куда-то шли вместе, она предпочитала строгие брючные костюмы, а здесь, на даче… Взгляд Александра Юрьевича немного лениво спустился с большой красивой груди жены, упрятанной под свободную футболку, к широким бедрам в коротких обтягивающих шортиках и остановился на чуть полноватых длинных загорелых ногах. На свои тридцать восемь Наташка никак не выглядела, с удовольствием констатировал Александр, самое большое – на тридцатник.

– Ну, все эти «экстази», или, как их сейчас называют, «колеса» – сущая мелочь по сравнению с грядущим исчерпанием природных ресурсов и загрязнением окружающей среды, – высказала свое мнение Лена. Химик по образованию, до рождения дочери она работала в каком-то НИИ и была связана там именно с этими вопросами. Из института по настоянию Геннадия ушла, чтобы заниматься детьми, но связь с бывшими сотрудниками поддерживала и ситуацию знала.

Взгляд Сахно переместился на жену друга. Елена привалилась к боку Гены, приобнявшего ее одной рукой. На эту женщину тоже было приятно посмотреть. Невысокая, особенно рядом с Кононовым, худенькая, стройная и опять-таки с красивыми длинными ногами.

• Предыдущая
• 10/17
• Следующая