Выбери любимый жанр

Гладиатор из будущего. Дилогия (СИ) - Поротников Виктор Петрович - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

Заметив, что я слегка вздрогнул, услышав это, Гай Каниций взволнованно и обрадованно проговорил, ткнув в меня пальцем:

– Уверен, друг мой, и тебя посещали эти мысли! Признайся, посещали?

Я молча покивал головой.

– Ты же неглупый малый, Андреас, – продолжил Гай Каниций, отправляя в рот две темные оливки. – Я это сразу понял, как только увидел тебя. Поскольку ты обладаешь даром предвидения, тебе известны все расклады наперед. Ты же понимаешь, что даже если Спартак соберет под своими знаменами сто тысяч рабов, в одиночку он Рим не победит. Спартаку необходимо заключить союз с Серторием и Митридатом.

– Но Митридат сейчас сам ведет трудную войну с римлянами в Азии, до Спартака ли ему, – неуверенно возразил я. – Серторий тоже воюет в Испании с Помпеем. Чем он сможет помочь Спартаку?

– Дружище, и Митридат и Серторий с великой радостью окажут поддержку Спартаку, как только они узнают об его успехах и численности восставших, – с блеском в глазах заверил меня Гай Каниций. – Митридат может прислать Спартаку корабли и оружие. Серторий может направить к Спартаку опытных военачальников, которые в свое время сражались с Суллой на стороне Гая Мария. И главное, Сертория поддерживают киликийские пираты, флот которых господствует на всех морях от Азии до Ливии. Стоит Серторию пожелать, и киликийские пираты станут союзниками Спартака. Имея свой флот, Спартак сможет перебросить свое войско хоть в Грецию, хоть в Иллирию, хоть на Сицилию, хоть куда!

– Я обязательно поговорю об этом со Спартаком и Криксом, – сказал я. – Вот только кто пожелает отправиться в Испанию к Серторию и в Азию к Митридату. Тут нужны люди с хорошо подвешенным языком и сметливым умом, а таких в окружении Спартака очень немного.

– К Серторию могу поехать я, благо мы с ним земляки, – без колебаний заявил Гай Каниций. – Квинт Серторий родом из сабинского города Нурсия, как и я. Уверен, мне удастся столковаться с Серторием. Я смогу расположить его к Спартаку. Рано или поздно Серторий разобьет Помпея, и тогда ему останется только идти на Рим, чтобы отменить все сулланские законы и вернуть Республику квиритов в лоно прежней дедовской демократии. Вот тогда-то Серторию и пригодится Спартак и его отряды.

– А кто поедет к Митридату? – Я взглянул на своего собеседника, догадываясь в душе, что у него уже имеется кандидат на это дело.

– К Митридату следует послать Эмилия Варина, – ответил Гай Каниций. – Он смел и неглуп, умеет плавать и ездить верхом, свободно говорит по-гречески. Я уже разговаривал с ним на эту тему. Эмилий Варин дал свое согласие стать посланцем от Спартака к понтийскому царю. Остается только убедить самого Спартака в выгоде для него иметь союзниками Митридата и Сертория.

– Но ведь для поездки в Испанию и Азию нужны корабли, где их взять? – заметил я, пробуя вино в своей чаше.

– Об этом я уже позаботился, – угощаясь солеными оливками, промолвил Гай Каниций. – У Хрисанфа есть старший брат, владеющий добротным торговым судном. Его зовут Феокл. За приличное вознаграждение Феокл готов доставить меня в Испанию на своем корабле, благо путь туда ему известен. Для путешествия в Азию я подыскал другое судно. Один местный купец имеет торговые дела в Эфесе и Милете, он-то и отвезет в Азию нашего гонца.

– А ты зря время не теряешь, приятель, – усмехнулся я. – Все уже продумал, все предусмотрел. С такой хваткой ты далеко пойдешь!

– Мой жизненный успех будет зависеть от победы Спартака над Римом, поэтому я делаю все, чтобы эта победа случилась, – с серьезным лицом произнес Гай Каниций. – Если тебе не удастся убедить Спартака заключить союз с Серторием и Митридатом, тогда постарайся убедить в этом Крикса.

«Ну, этот неугомонный забияка согласится заключить союз хоть с самим Аидом, лишь бы разбить ненавистных римлян в пух и прах!» – подумал я.

* * *

Влажный южный ветер разносил по всему предместью, утопавшему в садах, запах свежей молодой листвы лавровых и мастиковых деревьев. На фоне багрово-красного закатного неба мрачно темнели вершины невысоких гор, подступавших к Метапонту с северо-запада. Уже умолкли птицы. На соседних виллах окна, занавешенные тонкой тканью, озарились рыжеватым светом масляных ламп.

Я прогуливался по крытой террасе на втором этаже усадьбы, любуясь закатом и вслушиваясь в песню, которую пели печально-возвышенными голосами две девушки, скрытые от меня высокими кипарисами, растущими в переулке. Там, за кипарисовой аллеей и невысоким каменным забором, стояла вилла какого-то местного богача-грека, который не только не убоялся воинства восставших рабов, занявшего Метапонт, но даже сумел подружиться со многими вождями восставших.

Этого знатного грека звали Ктесиох. У него имелось двое совсем юных сыновей и две дочери на выданье. Дочери Ктесиоха частенько пели и музицировали на арфах, сидя на скамье в тенистом саду. Чаще всего это случалось по вечерам, как сегодня.

Песня, которую исполняли две юные гречанки, своим мотивом напомнила мне одну из песен группы «Скорпионе» – «Ветер перемен». Сходство было, конечно, очень небольшое, но и этого хватило для того, чтобы меня вдруг захлестнула волна грустной ностальгии по тем временам, когда я был аспирантом истфака Московского университета, жил на съемной квартире вдвоем с любимой женщиной, писал диссертацию, пытался зарабатывать деньги своим умом и строить свое счастье. Все это рухнуло и исчезло совершенно непонятным мистическим образом после моей встречи с группой итальянских археологов, оказавшихся на деле никакими не археологами, а скорее шайкой авантюристов. Владея устройством, похожим на машину времени, эти лжеитальянцы забросили меня в глубь веков, в эпоху Древнего Рима. Подобно щепке, угодившей в бурный водоворот, я сначала очутился в гладиаторской школе в Капуе, где сдружился со Спартаком и Криксом, а когда эти двое подняли в школе мятеж, то я без раздумий пошел за ними вместе с двумя сотнями отчаянных храбрецов. С первого дня восстания находясь рядом со Спартаком, участвуя в сражениях с отрядами римских легионеров, я не переставал думать о том, чем же в конце концов закончится этот эксперимент со мной, если это вообще можно назвать экспериментом. Какой во всем этом смысл?

Завеса над непонятным и таинственным приподнялась здесь в Метапонте всего месяц тому назад, когда я неожиданно столкнулся прямо на многолюдной улице со своим бывшим однокурсником Максимом Белкиным, тоже заброшенным в далекое прошлое теми же лжеитальянцами. Со слов Белкина выходило, что лжеитальянцы на самом деле являются сотрудниками российских спецслужб, которые переместились из 2031 года в 2011-й для выполнения особой миссии. Оказывается, там, в будущем, Россию ожидает ужасная катастрофа в результате ракетных ударов НАТО. Для предотвращения этой катастрофы нужен деятельный человек, знакомый с античным бытом, которому необходимо сделать так, чтобы на каком-то отрезке древней истории случилось кардинальное изменение событий. К примеру, восстание Спартака завершилось победой над Римом. В результате такого коллапса случится цепная реакция по всей спирали грядущих времен, где тоже произойдут неизбежные изменения в исторических событиях. И одним из этих изменений станет крушение замысла натовских генералов по расчленению России.

По воле случая и замыслу лжеитальянцев, спасителем России и агентом из будущего в окружении Спартака «посчастливилось» стать мне. Выяснив у Белкина цель моего пребывания в древнеримской эпохе, я не успел спросить у него, что будет со мной, если мне не удастся сделать Спартака победителем Рима. Машина времени отправила Белкина обратно в двадцать первый век, прервав наш с ним разговор буквально на полуслове.

Теперь мне предстояло приложить усилия к тому, чтобы выполнить возложенное на меня задание, иначе… А вот что ожидает меня в случае провала задания – об этом мне оставалось только гадать. В конце концов, бравые ребята из спецслужб могут просто махнуть на меня рукой, оставив на произвол судьбы в этой проклятущей рабовладельческой эпохе.

3
Перейти на страницу:
Мир литературы