Урал-батыр.Башкирский народный эпос (перепечатано с издания 1981 года) - Автор неизвестен - Страница 26

• Предыдущая
• 26/34
• Следующая

Она усадила батыра на почетное место, угостила с дороги. И до того было с ней хорошо батыру, что он постепенно пришел в себя, стал говорить о себе и сам не заметил, как рассказал обо всех своих приключениях.

Рассказал Урал и о своей мечте найти Живой Родник, уничтожить Смерть.

Отвечала ему Хумай в глубоком волнении, она была тронута бесхитростным рассказом батыра:

— Найти Живой Родник непросто, и все же я знаю, где он находится. Но если ты хочешь моей помощи, отыщи для меня птицу, равных которой нет в мире, каких никто нигде не видел, тогда я помогу тебе.

Задумался Урал-батыр, тряхнул головой:

— Найду я ту птицу и принесу тебе, но в ответ на твои слова скажу вот что — не нужно мне золота, нет у меня воза, чтобы его грузить, не нужно мне украшений, потому что нет у меня любимой, чтобы одарить ее. Ни о чем, кроме добра, не помышляю я. Помоги мне исполнить желания людей, победить Смерть, чтобы смог я утереть кровавые слезы рода людского. Вот какой дар мне нужен. Скажи мне, чтобы я знал, чем ты сможешь меня одарить?

Поднялась с места Хумай, зазвенел ее голос:

— В огне не сгорит и в воде не утонет, ветру не даст за собою угнаться, не устрашится ни вершин, ни ущелий, копытом ударит — горы рассыплются в прах, поскачет — рассечет море. Будет тебе соратником тот, кто рожден на небе, кто выращен на небе, у кого нет потомства на земле, тот, кого не смогли одолеть дивы за тысячу лет, тот, кто достался мне от матери моей, тот, кто предназначен моему возлюбленному — мой тулпар Акбузат. А с ним вручу я тебе булатный меч — его не берет ржавчина, против огня он становится огнем, против воды — водой. Дивов погибель тот булатный меч.

Взволнован был Урал не меньше, чем Хумай. Вскочил с места, решил тотчас же отправиться в путь. Насилу остановила его Хумай, упросила остаться на денек, передохнуть от тяжких трудов.

Согласился Урал-батыр, погостил во дворце еще день, но более задерживаться не стал — манила его дорога, манил его дорогой подарок, что обещала ему Хумай.

Наутро умылся он водой ключевой из источника, преломил хлеб с Хумай, которая вышла его проводить, и отправился в путь, превратив волшебный посох Кахкахи в коня.

Долго смотрела ему вослед Хумай. Не открылась она батыру, не назвала своего имени, не сказала, что брат его томится у нее в плену, а сам батыр и не мог знать об этом.

День ехал Урал-батыр на своем волшебном скакуне, два ехал, а там и неделя прошла, и месяц миновал. Пролегал его путь по странной местности — высились вокруг одни угрюмые скалы, словно иссеченные в страшном гневе неведомым батыром. Пустынно было вокруг, только вороны да сойки летали невысоко над землей — ни человек, ни какая живность не попадались в пути.

Наконец вдалеке показалась высокая гора, устремившая свою вершину в небо, так что за облаками не разглядишь ее — вся она в дымке.

Решил батыр осмотреться, слез с коня, обратил его обратно в посох и полез на гору. День карабкался, два карабкался, а там и неделя прошла, месяц миновал. Раздвигает батыр тучи, туман рассекает, все лезет наверх.

Наконец, добрался он до вершины, стал оглядываться. Ничего не видно, вокруг белым-бело, словно зима наступила, и все равнины замело снегом. Это облака закрывают землю, не дают пробиться взгляду. Долго смотрел Урал-батыр по сторонам, наконец, решил заночевать на той горе.

Вдруг среди ночи разбудил его сон, словно небо очистилось и в страшной дали показалась звездочка. И так нестерпимо она сияла, что Урал-батыр проснулся. Потер глаза, огляделся — и видит, что вправду вдалеке сияет какая-то звезда. Смотрит Урал-батыр и ничего понять не может — сияет что-то, а что — разобрать не получается. Вынул он тогда свой волшебный посох, и тут словно чудо случилось — приблизилось к нему сверкающее озеро.

Берега того озера не из камней сложены, а из чистого серебра. Растут вокруг озера цветы, ветер их гнет, а они не шевелятся. Потому что и они из серебра. Блестит водная гладь, да только не рябит волной на ветру, отливает тяжелым блеском, а когда падает на нее свет луны — сияет она ясным жемчугом.

А плавают на том озере птицы необычайные, таких Уралу видеть еще не приходилось. Среди птиц тех одна — оперение у нее такое, что век бы смотрел, любовался.

Повел своим посохом Урал-батыр, заворожил птицу его волшебным блеском. Повел посохом еще раз — и вот он уже на берегу того озера. Удивился Урал-батыр волшебным свойствам посоха, вот уж не знал он, что сокращает посох расстояния. Но удивляться времени не было — нужно было птицу ловить. Бросился к ней Урал-батыр, а птица не улетает, страха нет в ее глазах. И только когда Урал-батыр схватил ее в руки, забилась она в испуге, попыталась вырваться. Но куда там — железная хватка у егета.

Вышел на берег Урал-батыр, не знает, что делать с птицей. Отпускать нельзя, а как привезти ее к Хумай — тоже не знает.

Видя его замешательство, вдруг птица заговорила:

— Кто ты егет, джинн? Или, может быть, человек? Скажи мне.

Удивился Урал-батыр, не ожидал он, что птица красоты невиданной еще и говорить умеет. Стал он ее расспрашивать, какого она рода-племени, и много ли таких, как она, водится на свете.

Но птица молчала, только смотрела на него пристально, словно хотела решиться на что-то. Уже решил батыр, что ему послышалось, мало ли что может случится в таких странных местах, как птица заговорила вновь.

— О егет, — сказала она, — отпусти меня, закрой глаза. Я не улечу от тебя, видишь, я сложила крылья. Когда разрешу — откроешь глаза.

Призадумался тут Урал-батыр, как бы не сбежала птица. Вынул он волшебный посох и приказал ему мысленно, чтобы следил за птицей.

— В воду кинется — обернись щукой, в небо взлетит — соколом устремись по следу. А на земле я и сам ее не упущу, — сказал он.

Что ж, выпустил он птицу из рук, зажмурился, и вовремя — опалило его светом ярким, так что если бы он смотрел — выжгло бы глаза непременно.

— Открой теперь глаза, егет, — услышал он знакомый голос. Открыл глаза батыр и видит — перед ним девушка невиданной красоты, брови вразлет, ямочки на щеках, на левой щеке родинка. Волосы развеваются по ветру, а сквозь густые ресницы улыбаются егету черные ясные глаза.

Потупила взор девушка и так сказала Урал-батыру:

— Егет, скажи мне, как ты очутился здесь? Что за беда заставила тебя покинуть родные края? Ведь озеро это не простое, а заколдованное. Никто, никто — ни человек, ни див не могут сюда просто так добраться.

Не стал Урал-батыр рассказывать обо всем, что с ним случилось, сказал только:

— Ищу я птицу красоты невиданной, какой не бывает на свете. Издалека увидел тебя на этом озере, вот и решил посмотреть вблизи. А как ты сама оказалась здесь? Человеческого ли ты рода племени?

А про себя подумал — вот незадача, видно, не скоро поиски мои прекратятся.

Подняла девушка к Урал-батыру ясное, светящееся лицо и тихим чистым голосом проговорила:

— Имя мое — Айхылу. Есть у меня мать, есть у меня отец. От рождения дано мне свойство рыбой плавать в воде, птицей летать в небесах. Похитили меня дивы, держали у себя во дворце. Однажды пришел в те края какой-то егет, он женился на мне. Жили мы с ним недолго, в один из дней он вдруг исчез. Тогда решилась я бежать, а чтобы дивы не напали на мою страну — спряталась здесь, на этом озере. Уж здесь, думала я, никто меня не отыщет. Но вот ты пришел, и мысли мои рассеялись, словно тучи на ветру, дороги, по которым могла я скрыться, исчезли, как оборвавшаяся на бегу тропинка.

Есть у меня конь волшебный — Сарысай. Возлюбленному моему он предназначен. В бою будет он тебе соратником, умирать будешь, страдать от жажды — спасет тебя, достанет воды из-под земли. Если ты не против, отправимся вместе к отцу, он знает обо всем на свете, нет такого места, где бы он не побывал. Он подскажет тебе, где найти ту невиданную птицу, которую ты ищешь.

И тогда, если захочешь, будем жить вместе.

• Предыдущая
• 26/34
• Следующая