Парящий мост в звездном свете (ЛП) - Кавахара Рэки - Страница 6

Его создала Тиюри. Сражаясь, она тем не менее заметила движущийся сквозь туман силуэт гигантского жука. И применила спецприем, сделав вид, что целится в Харуюки, а на самом деле целясь в насекомое.

«Цитрон колл» – вовсе не способность к лечению. Это способность «отматывать назад время цели». Хит-пойнты этот прием тоже восстанавливает, но также отменяет различные эффекты, связанные с «Усиленным вооружением»; и когда он попадает в объект арены, его состояние тоже отматывается назад. Разрушенные объекты становятся такими же, какими были, – а гигантский жук-олень превращается в яйцо.

Естественно, в нормальной ситуации Фрост Хорн, скорее всего, заметил бы, что произошло, и не стал бы приближаться к яйцу. Однако парящие в воздухе кристаллики льда ухудшили видимость и скрыли от него истинную цель атаки Тиюри. В результате он был обманут бегством Харуюки и врезался в яйцо…

– Хияаааааа!!!

Пронзительные вопли Хорна и крики разъяренного насекомого удалились в чащу леса на запад, в сторону центрального парка Синдзюку. Замерзшая область переместилась вместе с Фрост Хорном, и все вокруг тут же вернуло свои яркие краски.

Ошеломленно проводив глазами спасающегося бегством напарника, Турмалин Шелл развернулся и, переводя взгляд с Харуюки на Тиюри и обратно, выкрикнул:

– …Я отомщу за тебя, Хорн-кууун! А ну п-подходите!!!

Разумеется, они подошли.

– Отличная работа! – произнесла Тиюри, улыбаясь до ушей. Харуюки стукнул кулаком о ее выставленный правый кулак и сел на одну из скамеек, расставленных по всему коридору смотровой площадки Дома правительства.

Испустив долгий выдох, он отсоединился от Глобальной сети и лег лицом вверх.

Несмотря на то, что это была всего лишь обычная дуэль, в которой на кону стояли только Бёрст-пойнты, почему-то он чувствовал, что страшно устал. Видимо, потому что заставлял себя драться на земле, то есть не в своем обычном стиле.

«Невозможность летать» была для него ужасным стрессом – словно он очутился в пустыне без воды. В начале учебного года он больше недели не мог пользоваться крыльями, но это лишь усилило его жажду летать.

Не прошло еще и года, как Харуюки стал Бёрст-линкером. Вот «она», с ее шестью годами опыта, продолжала скрывать тягу к небу, все больше теряя рассудок. Впрочем, по ее обычным тихим манерам это все равно было незаметно…

– Эй, ты чего отключился!

Хлоп! Получив внезапный удар по голове, Харуюки сконфуженно заморгал.

Сидящая на соседней скамейке Тиюри надулась и глядела на него искоса. Похоже, она сказала что-то, а он не услышал.

– П-прости. Что ты говорила?

– «Может, еще одну дуэль?» – вот что я говорила!

После этих ее слов Харуюки покосился на часы в нижнем правом углу поля зрения и обнаружил, что на смотровой площадке он и Тиюри провели всего лишь несколько минут. Дуэли Бёрст-линкеров длятся максимум 1.8 секунды, так что это было вполне естественно, но Харуюки, обдумав предложение, ответил:

– Хмм, даже если мы будем ждать нового вызова как команда, сдается мне, нам снова придется драться с теми же Хорном и Шеллом… Хотя это не так уж плохо.

Тиюри закатила свои кошачьи глаза, потом покачала головой.

– Ну да, драться второй раз с той же командой скучно. Но обидно будет дуэлиться соло, когда мы сюда пришли вдвоем…

Тиюри задумалась. У нее было такое выражение лица, что, будь она сейчас в своем кошкоподобном аватаре, которым пользовалась в школьной сети, наверняка ее кошачьи уши шевелились бы. Вдруг она хлопнула в ладоши и произнесла:

– А, знаю! Раз мы уже в Синдзюку, давай позовем сестрицу! Если мне память не изменяет, она учится в Сибуе, значит, ей досюда всего одну остановку проехать.

Услышав эти слова, Харуюки малость удивился. Потому что «сестрица», упомянутая Тиюри, – это была та самая «она», о которой Харуюки думал только что.

Звали ее «Скай Рейкер». Это был опытный Бёрст-линкер, вступивший – нет, вернувшийся в «Нега Небьюлас» всего два месяца назад, – а также давняя подруга Черноснежки.

Причина, почему Тиюри звала ее сестрицей, была проста. Когда они при первой встрече в реальном мире обменялись голографическими визитками, Харуюки заметил, что у них похожие фамилии: у Тиюри – «Курасима», а Рейкер звали «Фуко Курасаки». И он тогда ляпнул: «Вы остров и полуостров[6] – все равно что сестры, ха-ха-ха».

Не дожидаясь ответа Харуюки, Тиюри принялась печатать мэйл этой самой сестрице Рейкер. Глядя на подругу, набивающую текст на голографической клавиатуре чуть неуклюжими движениями, Харуюки колебался, не остановить ли ее. Потому что он интуитивно чувствовал: Рейкер-сан откажется.

Несмотря на то, что в легион Скай Рейкер вступила, она по-прежнему не освободилась от мук совести. До сих пор она глубоко раскаивалась в том, что покинула легион и фактически бросила его командира Черноснежку. Тиюри, конечно же, об этом знала. И, возможно, по-своему пыталась достучаться до запертого на замок сердца Рейкер.

Вот почему Харуюки молча закрыл рот.

Через несколько секунд, закончив составлять мэйл, Тиюри отослала его, предварительно подключив свой нейролинкер к Глобальной сети. Тут же отсоединилась обратно и, подождав немного, подключилась еще раз. Получив ответ Рейкер, она снова отключилась и прочла текст.

– …«Прости». И больше ничего, – прошептала Тиюри, потом подняла голову и издала почти беззвучный смешок. Харуюки, тщательно выбирая слова, сказал:

– Рейкер-сан учится в старшей школе, наверняка она по будням очень сильно занята. На следующих выходных она будет участвовать в территориальных сражениях, там мы с ней увидимся.

– …Ага, точно.

Подруга Харуюки сделала глубокий вдох, улыбнулась, будто перезагружая эмоции, и уже более задорным голосом предложила:

– Ну что, тогда по еще одной дуэльке соло?

– Хмм, мне, пожалуй, достаточно той… Но, конечно, если ты хочешь еще, Тию, я тебе составлю компанию.

Услышав ответ Харуюки, Тиюри счастливо улыбнулась и кивнула.

– Ага, мы смогли выиграть так интересно и клево – пожалуй, мне на сегодня тоже хватит. Да, было правда здорово!

– Это точно.

Тоже улыбнувшись, Харуюки прокрутил в голове только что завершившийся командный бой.

Просто одержать победу, пересилив противника чисто своим аватаром, конечно, приятно, но вдвойне приятнее одержать стратегическую победу, идеально воспользовавшись свойствами арены. Не говоря уже о том, что они находились в абсолютно проигрышном положении, но сумели выиграть, перевернув все с ног на голову. Это было ясно уже по возбуждению зрителей, когда дуэль завершилась.

Конечно, проигравшим тоже было вдвое обиднее.

Тиюри и Харуюки хором рассмеялись – похоже, они в одно и то же время припомнили великолепную фразу, с которой к ним обратился Фрост Хорн, когда, кое-как удрав от громадного жука, он вернулся на поле боя, прямо под мощные атаки Кроу и Белл.

– Бу-ху-ху… «В следующий раз я вас обоих скину с вершины Токио Скай Три!» Если он нас так заранее предупреждает, мы просто уклонимся, и он сам оттуда навернется.

– Проблема начнется еще раньше – как он туда доберется? Там от смотровой площадки до кончика антенны метров двести, и вообще, туда Общественные камеры… разве… доходят…

Пока Харуюки говорил, в его мозгу вдруг вспыхнула некая идея, и его речь увяла.

Идея имела отношение к той теме, которую он пытался вспомнить непосредственно перед тем, как их вызвали на дуэль. Первый случай установки сети Общественных камер за пределами Японии.

Наконец-то он вспомнил: он видел это мельком в новостном заголовке.

Глядя на внезапно замолчавшего Харуюки, Тиюри озадаченно склонила голову набок.

– …Что такое, Хару?

– Э, а, н-не, ничего, – покачал головой Харуюки.

Тиюри пожала плечами и вскочила.

– Ладно, давай попьем чайку где-нибудь и поедем домой. Ты наверняка рад, Арита-сэнсэй, что со мной ты возвращаешься не издырявленный, и у тебя ничего не отваливается!