Рай. Том 1 - Макнот Джудит - Страница 6

• Предыдущая
• 6/85
• Следующая

— Цветок в волосах или за поясом сразу привлечет внимание к твоим глазам.

Мередит с безошибочным инстинктом многих поколений Бенкрофтов мгновенно почувствовала, что победа близка и сейчас самое время воспользоваться достигнутым:

— Ты проведешь здесь ночь? Я вернусь часам к одиннадцати, и никому не будет дела, когда мы ляжем спать, хоть на рассвете!

— Лайза, поколебавшись, кивнула:

— Так и быть.

И, снова оглядев Мередит, поинтересовалась:

— Почему ты выбрала туфли на таких некрасивых низких каблуках?

— По крайней мере я не выгляжу такой высокой.

— Да высокие сейчас самый писк моды, глупышка! И эти жемчуга… Ты должна их носить?

— Так хотел отец.

— Но ты могла бы их снять в машине, верно?

— Он ужасно рассердится, если узнает.

— Ну я-то уж, во всяком случае, ему не проболтаюсь. И даже одолжу тебе губную помаду, — пообещала Лайза, поспешно роясь в сумочке. — Как насчет очков? Ты обязательно должна нацепить их?

— Только если хочу что-то увидеть, — заверила Мередит, давясь смешком.

Сорок пять минут спустя она вышла из дома. Лайза говорила, что обладает талантом украшать все — от людей до комнат, и теперь Мередит ей поверила. Шелковый цветок, приколотый за ухом, позволил девочке почувствовать себя более элегантной. Легкий слой румян оживил лицо, а помада, хотя и была, по словам Лайзы, слишком яркая для блондинок, придавала девочке более взрослый и утонченный вид. Ощутив небывалый прилив уверенности в себе, Мередит обернулась, помахала стоящим в дверях Лайзе и миссис Эллис и улыбнулась подруге:

— Если хочешь, можешь, пока меня не будет, заново обставить мою спальню, я не стану возражать.

Лайза залихватски выбросила вперед большие пальцы рук:

— Не заставляй Паркера ждать.

Декабрь 1973 года

Бешеный, с каждым мгновением усиливающийся стук сердца заглушал звон колоколов, звучавших в мозгу Мэтта Фаррела, упоенно вонзавшегося в требовательное, жадное тело Лоры, поглощенной безумной скачкой. На этот раз она была сверху, с каждым движением бедер втягивая его в себя все глубже, буйная, неистовая, ненасытная… почти на грани ослепительного экстаза.

…Колокола гремели в странном ритме. Не мелодичный звон церковных колоколов в центре города, не тревожный зов пожарной сирены…

— Эй, Фаррел, ты там?

Он определенно был «там». Там, где надо. В ней, и казалось, вот-вот взорвется. Колокола.

— Черт побери, Фаррел… Колокола.

— Где, дьявол тебя возьми… Колокола.

— ..ты шляешься?

Наконец в его воспаленной голове забрезжила догадка: там, снаружи, у бензоколонок, кто-то выкрикивает его имя и при этом прыгает на шланге, который надсадно позванивает в конторе станции техобслуживания.

Лора мгновенно замерла, тихо вскрикнув:

— О Боже, там кто-то есть!

Слишком поздно. Он не мог и не хотел остановиться. Кроме того, Мэтт с самого начала не желал встречаться здесь с Лорой, но та настаивала, и умоляла, и соблазняла, и теперь его тело не повиновалось предостережению об опасности вторжения нежелательного свидетеля. Вцепившись в округлые ягодицы Лоры, он , с силой рванул ее вниз, на себя, врезался в податливые глубины в последний раз и обмяк. Еще мгновение блаженного отдыха, и Мэтт откатился, сел, мягко, но поспешно оттолкнув ее. Лора уже опускала юбку и одергивала свитер. Мэтт толкнул ее за штабель новых покрышек и встал как раз в тот момент, когда дверь распахнулась и на пороге, хмуро, подозрительно оглядываясь, появился Оуэн Кинан:

— Какого дьявола тут творится, Мэтт? Я глотку надорвал, а тебя не дозовешься!

— Небольшой перерыв, — отозвался Мэтт, приглаживая волосы, взлохмаченные Лорой в порыве страсти. — Чего тебе?

— Твой па напился в дымину в баре у Максины. Туда уже отправился шериф. Если не хочешь, чтобы он провел ночь в «обезьяннике», лучше поспеши.

После ухода Оуэна Мэтт поднял с пола пальто Лоры, на котором они лежали всего несколько минут назад, отряхнул его и помог ей одеться. Он знал, что Лора попросила подругу высадить ее здесь, а это означало, что теперь любовницу нужно отсюда увезти.

— Где ты оставила машину? — спросил он. Лора объяснила', куда нужно ехать. Мэтт кивнул:

— Сейчас отвезу тебя, прежде чем отправиться на спасение папаши.

Они ехали по Мейн-стрит, главной улице, и на перекрестках сверкали рождественские огни, расцвечивая яркими красками летящие снежинки. В северном конце города красный пластмассовый венок висел над дорожным указателем с надписью: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЭДМУНТОН, ШТАТ ИНДИАНА, НАСЕЛЕНИЕ 38 124 ЧЕЛОВЕКА».

Из громкоговорителя на крыше «Элк-клуба» неслась громкая мелодия «Тихой ночи», беспорядочно перемешиваясь с не менее оглушительными звуками «Звените, колокольчики», вырывавшимися из пластиковых санок на крыше скобяной лавки Хортона.

Тихо, медленно падающий снег и рождественская иллюминация творили чудеса с Эдмунтоном, придавая волшебно-сказочный вид этому месту, которое в резком свете дня оказывалось просто маленьким городишкой, примостившимся в неглубокой лощине и представляющим собой скопление высоких дымовых труб сталелитейных заводов, непрерывно выбрасывающих в воздух гейзеры пара и дыма. Темнота окутала все это бархатным плащом, скрыла южный район города, где аккуратные, чистенькие дома уступали место сначала трущобам, кабакам и закладным лавкам, а потом и полям, сейчас, в зимнее время, голым и неприютным.

Мэтт остановил свой пикап в темном углу автостоянки, рядом с галантерейным магазином Джексона, там, где Лора оставила машину.

— Не забудь, — шепнула девушка, обняв его, — я буду ждать тебя в семь у подножия холма. Приезжай туда, и мы закончим то, что начали час назад. Кстати, Мэтт, старайся не попадаться никому на глаза. В тот раз отец заметил твой пикап и начал задавать вопросы.

Мэтт взглянул на нее, внезапно почувствовав отвращение к этой девице и к себе. Зачем он вообще с ней связался? Красивая, богатая, избалованная, испорченная эгоистка… и Мэтт отлично это знал. Почему же позволил этой бесстыжей самке использовать себя как жеребца-производителя, невольно втянулся в тайные свидания, краденые встречи, жадные поспешные ласки и объятия… позволил себе опуститься до того, что часами ждал в укромном месте, у подножия холма, вместо того чтобы уверенно войти через парадную дверь, как, без сомнения, поступали остальные, достойные, с точки зрения отца Лоры, поклонники.

Кроме сильнейшего сексуального влечения, между ними не было ничего общего. Папочка Лоры Фридриксон был самым богатым жителем Эдмунтона, а сама она училась на первом курсе дорогого колледжа в одном из восточных штатов. Мэтт же днем работал на сталелитейном заводе, а по выходным в ночную смену трудился механиком на станции техобслуживания да еще находил время посещать вечернюю школу местного отделения университета штата Индиана.

Перегнувшись через ноги девушки, он открыл дверцу пикапа и жестко предупредил:

— Либо я сегодня подъезжаю за тобой прямо к парадной двери, либо тебе придется срочно менять планы на вечер.

— Но что я скажу папе, если он увидит твой пикап на подъездной дорожке?

Сегодня Мэтт был глух к мольбам Лоры. Оставшись совершенно нечувствительным к взгляду потрясенной девушки, Мэтт сардонически бросил:

— Можешь объяснить, что мой лимузин сейчас в ремонте.

Декабрь 1973 года

Длинная процессия лимузинов медленно продвигалась к величественному входу в «Чикаго Дрейк-хотэл», где они на несколько минут останавливались, чтобы позволить юным пассажирам выйти.

Швейцары суетились, провожая каждую группу вновь прибывших в вестибюль. Никакие слова и выражения, ни одно Чрезвычайное происшествие не могли заставить швейцаров отеля хотя бы слегка улыбнуться или выказать нечто вроде снисхождения по отношению к молодым гостям, одетым в дорогие, сшитые на заказ смокинги и длинные вечерние платья, поскольку это были не обычные дети, наряженные для школьного бала или свадебного торжества, смущенные, ошеломленные царившей в отеле роскошью и не знающие, как себя вести. Сегодня здесь собрались отпрыски лучших семейств Чикаго, спокойные, самоуверенные, и единственным свидетельством их юного возраста была нескрываемая радость оттого, что впереди их ждет ночь веселья и развлечений.

• Предыдущая
• 6/85
• Следующая