Что я без тебя... - Макнот Джудит - Страница 28
- Предыдущая
- 28/87
- Следующая
Стивен лихорадочно прокручивал в голове все мыслимые и немыслимые выходы из грозившей обернуться катастрофой ситуации, но остановился на двух: попросить Шерри выйти и дать ему возможность объясниться с родственниками, что было бы для него унизительно, или же на ходу придумать легенду и разыграть фарс, а когда Шерри пойдет спать, рассказать родным правду.
Склоняясь ко второму варианту, Стивен выразительно посмотрел на брата, ища у него поддержки, однако Клейтон ничего не заметил, потому что в этот момент переводил взгляд с Шерри на серебряный поднос в руках Стивена.
— А у вас тут все по-семейному, — сухо заметил брат. Поспешно поставив поднос на стол, Стивен посмотрел на стоявшего в дверях и ожидавшего указаний Кольфакса и кивнул ему. Это был молчаливый приказ, что означало немедленно принести напитки и закуски. После чего граф стал представлять непрошеных гостей Шерри:
— Мама, позволь представить тебе мисс Чариз Ланкастер. Боже мой! Ведь это ее будущая свекровь, вдовствующая герцогиня. Шерри едва не умерла от страха, с мольбой посмотрела на Стивена и шепотом, буквально взорвавшим напряженную тишину, спросила:
— Достаточно будет обычного книксена? Стивен взял ее под локоть, подтолкнул вперед и ободряюще улыбнулся:
— Вполне.
Шерри сделала книксен, чувствуя слабость в коленях, и, встретив холодный взгляд старой леди, с неожиданной для самой себя смелостью вежливо произнесла:
— Счастлива познакомиться с вами, мэм, то есть ваша светлость.
Затем она обернулась и ждала, когда Стивен представит ее невестке, жгучей брюнетке по имени Уитни, разглядывавшей Шерри с плохо скрываемым изумлением.
«Еще одна герцогиня!»— в отчаянии подумала Шерри, старше ее, но не намного. Делать книксен или не надо? И, словно угадав ее мысли, Уитни протянула руку и нерешительно сказала:
— Здравствуйте, мисс Ланкастер.
Шерри с благодарностью пожала руку молодой женщине и повернулась к мужчинам. Герцог, высокий, темноволосый, был очень похож на ее жениха: такие же тонкие черты лица, такой же рост, такие же широкие плечи.
— Ваша светлость, — пробормотала Шерри, снова присев в книксене.
Четвертому гостю, Николасу Дю Виллю, было лет тридцать пять. Он галантно поцеловал ей руку, сказал, что счастлив познакомиться, и подарил ей улыбку, способную заменить самый лучший комплимент Но почему никто из родных Стивена не поздравляет ее с тем, что она скоро станет членом их семьи, или не пожелает ей счастья. Все словно онемели.
— Мисс Ланкастер болела, — сказал Стивен, и три пары глаз уставились на нее, словно боялись, что она вот-вот упадет в обморок, но больше всех этого боялась сама Шерри.
— Не просто болела, — уточнила она, — а получила травму головы.
— Почему бы нам не присесть? — заметил Стивен, проклиная судьбу-злодейку, усугубившую и без того сложную ситуацию. В отличие от Шерри он хорошо это понимал. Его, как говорится, застали на месте преступления. В доме у него — женщина. Одна, без провожатых. Комментарии тут излишни. Настоящая леди да и просто порядочная женщина себе такого не позволит. А он просто спятил, притащив домой такую женщину, когда в любой момент могут явиться гости, не говоря уже о том, что нарушил все приличия, представив ее родственникам. Теперь им оставалось лишь терпеливо ждать от него объяснений: кто она… где ее провожатые… где, наконец, его голова?
Пытаясь выиграть время, Стивен поднялся навстречу дворецкому, который принес поднос с графином и рюмками.
— Ага, вот и Кольфакс! — промямлил он. — Что будешь пить, мама?
Герцогиня бросила на него удивленный взгляд, но, догадавшись, что он попал в неловкое положение и ищет поддержки, с улыбкой посмотрела на поднос, принесенный Стивеном.
— Судя по аромату, там, по-моему, горячий шоколад? — весело сказала она и обратилась к дворецкому:
— Охотно выпью горяченького.
— Выпей лучше шерри, — с волнением произнес Стивен.
— Нет, шоколад, — категорически заявила герцогиня и, призвав на помощь свою дипломатичность, о которой ходили легенды, повернулась к Шерри. — У вас американский акцент, мисс Ланкастер, — вежливо заметила она. — Давно вы в Англии?
— Чуть больше недели, — в смятении ответила Шерри. Почему никто из них ничего не знает о ней, ведь она помолвлена с их ближайшим родственником Что-то тут не так.
— Вы здесь впервые?
— Да, — овладев собой, сказала Шерри, с недоумением глядя на Стивена Сердце сжалось от ужасного предчувствия.
— А что привело вас в Англию?
— Мисс Ланкастер обручена с англичанином, — пояснил Стивен, придя Шерри на помощь и моля Бога, чтобы мать не хватил удар.
Но герцогиня, казалось, испытала облегчение, и улыбка ее потеплела.
— Это прекрасно, — сказала она и нахмурилась, поскольку дворецкий, вопреки ее желанию, вместо шоколада протянул ей рюмку шерри. — Кольфакс, нечего размахивать рюмкой у меня перед носом. Я же сказала, что хочу горячего шоколада.
И она улыбнулась Шерри, пока Кольфакс раздавал рюмки с вином остальным гостям.
— С кем же вы помолвлены, мисс Ланкастер? — весело поинтересовалась она, подвигая к себе чашку шоколада.
— Со мной, — как ни в чем не бывало, без обиняков ответил Стивен. Воцарилась тишина. Не будь ситуация столь трагичной, Стивен расхохотался бы, глядя на произведенную его заявлением реакцию.
— С… тобой? — переспросила мать, близкая к обмороку, отодвинула чашку и схватила с подноса рюмку. Брат, сидевший справа от Стивена, удивленно уставился на него, а невестка застыла с рюмкой в вытянутой руке, словно собиралась произнести тост. Кольфакс сочувственно смотрел то на старую герцогиню, то на Шерри, а Николае Дю Вилль сосредоточенно рассматривал обшлаг рукава, видимо, проклиная себя за то, что оказался в этот момент здесь.
Оторвав наконец взгляд от своих пребывавших в шоке родственников, Стивен посмотрел на Шерри Она сидела, понурившись, испытывая стыд и обиду, оскорбленная поведением своих будущих родичей, явно презиравших ее. Стивену ничего не оставалась, как приободрить ее хоть чуть-чуть. Он слегка сжал ее руку и сказал первое, что пришло в голову.
— Вы ведь не хотели объявлять о нашей помолвке до встречи с моими родными. — И улыбнулся для большей убедительности. — Поэтому у них такой удивленный вид.
— У нас такой удивленный вид потому, что мы удивлены, — сурово произнесла мать, посмотрев на него как на безумного. — Когда вы успели встретиться? Где? Ты же не был в…
— Я отвечу на все твои вопросы через минуту, — прервал он мать, не успевшую, к счастью, проговориться, что он уже много лет не был в Америке. — Вы очень бледны. Не хотите ли подняться наверх и прилечь? — повернувшись к Шерри, мягко спросил Стивен.
Шерри мечтала убежать из гостиной, где царила напряженная атмосфера, но боялась упустить момент, когда эта странная ситуация разъяснится, и сказала:
— Нет, я… пожалуй, мне лучше остаться.
Стивен вглядывался в ее полные страдания серебристые глаза и думал о том, каким счастливым оказался бы для нее момент объявления помолвки, не загуби он ее жениха, пусть и незавидного. Как бы то ни было, они любили друг друга, и, конечно же, семья Берлтона не обошлась бы с ней подобным образом.
— В таком случае я поднимусь наверх и лягу в постель, — поддразнивая ее, сказал Стивен, — а вы оставайтесь и объясняйте моим родственникам, что я… сентиментальный идиот… пошел у вас на поводу и до сих пор не сообщил им о нашей помолвке.
У Шерри будто камень с души свалился.
— О! — Девушка смущенно рассмеялась, обведя всех глазами. — Так вот оно что!
— А вы разве не знали? — вырвалось у герцогини. Насколько Стивен помнил, это был первый случай, когда мать потеряла самообладание.
— Нет, не знала. Видите ли, у меня потеря памяти, — ответила Шерри так смело и так вежливо, что у Стивена от умиления стеснило грудь. — Заболевание причиняет мне ужасные неудобства, но оно, к счастью, не наследственное, уверяю вас, я потеряла память после травмы, полученной мною на пристани, вблизи корабля…
- Предыдущая
- 28/87
- Следующая
