78 - Элтанг Лена - Страница 16

Еще важная проблема, о которой может предупреждать эта карта — страх предательства (в том числе, страх самому оказаться предателем).

Ангел пригласил маршала на танец. Танец — спокойный и плавный, и старый маршал не мог отказать. Тем более что именно этому ангелу маршал был много чем обязан.

Ангел мило улыбнулся и погладил маршальские звезды.

— Враг будет безжалостен по отношению к тебе. Ответь тем же: будь безжалостен по отношению к себе.

— Я уже слишком стар, милый мой ангел. Боюсь, у меня не хватит сил.

— Это было самое простое. Тогда так: Представляется что враг повсюду — сначала нужно установить, где враг находится в действительности, потом уже установить: враг он или не враг.

— Я уже слишком стар, милый мой ангел. Боюсь, у меня не хватит времени.

Ангел опустил голову и невесомо прикоснулся к маршальскому мундиру.

— Тогда самое трудное. Чтобы спасти миллион ни в чем не повинных, нужно убить тысячу ни в чем не повинных.

— Я — солдат, милый мой ангел. Я умею убивать. В чем же трудность?

— Ты сделаешь благое дело, спасешь миллион ни в чем не повинных. Но ты убьешь тысячу — и попадешь в ад. Сделаешь благое дело — и попадешь в ад.

— Я сделаю это, милый ангел, я это умею и понимаю как это сделать.

— И станешь моим врагом, потому что попадешь в ад.

— И стану твоим врагом, но спасу миллион ни в чем не повинных.

— И будешь безжалостен ко мне. И я буду безжалостен к себе. Я знаю как это сделать: я стану одним из этой тысячи. Прощай, мой маршал!

— Прощай, милый ангел.

Для Девятого Аркана одиночество — главная мелодия бытия. Часто эта карта описывает ситуацию, когда потребность в одиночестве и страх одиночества выражены одинаково ярко; как результат — полное непонимание, что выбрать.

Тут важно ни в коем случае не стать жертвой социальных норм, согласно которым одиночество является «злом». Отшельник, кроме всего прочего, описывает весьма распространенную ситуацию, когда люди страдают от навязанных родственниками и друзьями брачных союзов. По сути своей Отшельник (любого пола) — бродяга-холостяк, который шляется по всему свету и населяет мир плодами своих трудов. Причем дела его никогда не пропадают зря, посаженные им семена непременно дают всходы.

Один из важнейших советов Девятого Аркана: заниматься практическими делами, не уклоняться от участия в текущих событиях. Нельзя сидеть без дела (и оставаться без результатов дела нельзя). Оставлять незавершенные дела тоже нельзя ни в коем случае. То есть, это всегда нежелательно, а пока имеешь дело с Отшельником — строго-настрого зарещается.

Вообще Девятый Аркан поднимает тему служения (бескорыстного, потому что когда посеянное даст плоды, сеятель будет уже далеко). И предлагает не бояться задачи, которая предстоит. Она по силам — гарантировано.

Алистер Кроули пишет о Девятом Аркане: "Свет твой так ярок, что никто не увидит тебя". Это не просто красивая формула, но и констатация факта: Отшельник как никто умеет делать дело, оставаясь не на виду, не лезть на рожон. Более того, он часто приходит к финишу НАСТОЛЬКО раньше прочих, что кажется последним (это легко представить, вообразив стайеров, бегущих круг за кругом; лидер вырывается вперед и, пробежав на целый круг больше прочих, оказывается в какой-то момент за спиной аутсайдера).

Отшельник советует отдыхать от практических дел и от себя в странствиях-путешествиях. Разъезды — идеальное топливо для его фонаря.

Еще один полезный совет Девятого Аркана — держать дистанцию в дружбе и любви. Не забывать, что другой человек — отдельное существо. И не требовать невозможного (и ненужного) полного слияния.

Отшельник может предупреждать о следующих проблемах: страх и (как естественное следствие) агрессия по отношению к другим людям, нежелание завязывать близкие отношения. Собственные страхи следует, конечно, преодолевать, но, с другой стороны, Отшельник требует очень внимательно следить, чтобы близкие отношения не были вам навязаны извне. И, в случае чего, сопротивляться.

Каждое утро, проснувшись, господин К. первым делом достает из тумбочки небольшую деревянную шкатулку, открывает ее и вставляет себе беруши. Собственно говоря, он уже много лет не выходит без них из дому — на улицах нынче стало чересчур шумно. А в прошлом году под самым его окном выкопали котлован, и с тех пор там непрестанно грохочет стройка, так что господину К. приходится надевать беруши еще до завтрака. Правда, теперь он не может слушать кухонное радио, но жалеть особенно не о чем.

Завтракает господин К. всегда одинаково. Он отрезает кусок черного заварного хлеба, намазывает его плавленым сыром и слегка приправляет сверху чесночной солью. Еще он заваривает себе кофе с анисом — перемалывает в ручной мельничке горсть больших коричневых зерен и несколько маленьких зеленых семян, а потом долго варит все это в медной закопченной турке. Растворимого кофе господин К., разумеется, не признает. Он очень осторожно пересыпает свою кофейно-анисовую муку из мельнички в турку, но несколько крупинок все равно оказываются на клеенке. Господин К. морщится, снимает очки и аккуратно собирает крупинки указательным пальцем. Он любит, чтобы стол был чистым. И, конечно, никаких газет за завтраком.

Допив свой кофе и покончив с бутербродом, господин К. тщательно моет чашку и блюдце, протирает стол, плиту и ободок раковины, а потом подходит к окну и задумчиво смотрит на улицу. С тех пор как вырыли этот котлован, смотреть там стало не на что, но это, в сущности, всего лишь дело привычки.

Затем господин К. отправляется гулять. Он с достоинством надевает парусиновый пиджак в оранжевую, зеленую и синюю клетку, который велик ему на три размера. Он не помнит, когда и откуда, собственно, в гардеробе взялся этот пиджак — и, уж конечно, прекрасно понимает, что выглядит в нем как клоун, а вовсе не как солидный, серьезный пожилой человек, каковым и является. Тем не менее, этим летом он ежедневно надевает пиджак и гуляет в нем по городу.

Когда господин К. выходит во двор, уличные мальчишки принимаются со свистом носиться вокруг него, выкрикивая всевозможные оскорбительные непристойности. Это мало волнует господина К., поскольку в ушах у него беруши. Один из мальчишек кидает ему в спину пригоршню гравия, но и тут господин К. остается совершенно невозмутим — он знает, что в обозримом будущем до камней дело не дойдет; да и, в конце концов, на такие пустяки вовсе не стоит обращать внимания.

Убедившись, что мальчишки остались позади, господин К. останавливается, глубоко вздыхает и оглядывается по сторонам. Лето! Кругом, куда ни посмотри, трава и листва — так много зелени, что просто удивительно, как это она каждый год ухитряется исчезнуть к ноябрю (зимой ему точно так же непонятно, каким чудом весь этот снег собирается растаять к апрелю).

Господин К. покидает асфальтовую дорожку и медленно идет по газону к одному особенно симпатичному дереву, слегка изогнутому возле самого корня. Вероятно, это липа. Он останавливается, немного не дойдя до дерева, и вежливо кивает ему в знак приветствия. На самом деле ему хотелось бы подойти ближе и обнять ствол обеими руками, но он опасается показаться чересчур фамильярным. Многие люди воображают, что, если собеседник не может тебе ответить, с ним нечего и церемониться, — но господин К. на этот счет другого мнения.

Зато с травой, чувствует он вдруг, с травой можно себе позволить и большее. Он осторожно опускается на колени и нежно гладит траву руками. Руки у него морщинистые, одутловатые, бледные и совсем старые, хотя ему все еще кажется, что они должны бы выглядеть как-то иначе. На правой руке два кольца: золотое обручальное и серебряное, с эмблемой олимпийских игр. Кажется, ни то, ни другое уже давно не имеет для него почти никакого значения.