Дьявольский микроб - Маклин Алистер - Страница 28
- Предыдущая
- 28/49
- Следующая
— Весьма огорчен всем этим беспорядком, миссис Турпин, — любезно начал я. — Чистая формальность. Для вас, наверное, одно удовольствие вести такой прекрасный дом?
— Если хотите задавать вопросы, то задавайте, — оборвала она, нечего ходить вокруг да около.
Места для деликатного обращения больше не оставалось.
— Сколько лет вы знаете доктора Макдональда?
— Четыре. С тех пор, как он сюда приехал. Прекрасный джентльмен, таких не найдете нигде. А почему об этом спрашиваете?
— У него здесь целое богатство. — Я несколько раз обвел взглядом обстановку. — Как давно он все это приобрел?
— Я не обязана отвечать на ваши вопросы, мистер инспектор.
Довольно занятная особа.
— Конечно, — согласился я, — вы не обязаны. Особенно, если не хотите добра своему хозяину.
Она пронзила меня взглядом, поколебалась и стала разговорчивее.
Оказалось, почти половину имущества Макдональд привез с собой четыре года назад. Остальное покупал с довольно равномерными промежутками времени.
Миссис Турпин относилась к числу тех скверных женщин с фотографической памятью, фиксирующей самые незначительные мелочи жизни. Она могла почти точно назвать число, час и погоду, в какие покупалась та или иная вещь. Я чувствовал, что зря теряю с ней время. Если миссис Турпин говорила, что это и это было так и так, то оказывалось действительно, что это было так и так, и все тут. Такая точность говорила о невиновности Макдональда.
Никаких подозрительных признаков внезапно появившихся денег в последние недели или месяцы. Он делал дорогие покупки в течение нескольких лет. Где он доставал необходимые деньги, я не мог догадываться, да и вряд ли это было сейчас важно. Действительно, свободный холостяк без родственников мог позволить себе все это. Я вернулся в гостиную и увидел Карлисля, направляющегося ко мне с парой пухлых папок под мышкой.
— Мы тщательно изучаем личное дело Макдональда, сэр. Обращаем внимание не на все, конечно. Я подумал, что это может вас заинтересовать.
Какая-то официальная переписка.
Я на самом деле заинтересовался. Но не так, как ожидал. Чем больше я узнавал о Макдональдс, тем более безвредным он мне представлялся. В личном деле находились копии написанных под копирку писем, ответов от коллег и различных научных организаций всей Европы, главным образом от Всемирной организации по вопросам здравоохранения при ООН.
Судя по этим письмам, Макдональд был высокоодаренным и высокоуважаемым химиком и микробиологом, одним из блестящих людей науки.
Почти половина его писем адресована некоторым членам Всемирной организации по вопросам здравоохранения при ООН в Париже — в Стокгольм, Бонн, Рим.
Ничего вредного в них не содержалось, тем более что письма часто сопровождались подписью доктора Бакстера, что само по себе было достаточной гарантией. Хотя вся переписка тайно проверялась в Мортоне, но все ученые об этом знали. Я посмотрел дело и отложил в сторону, едва услышал телефонный звонок.
Звонил Харденджер. Голос его был мрачным, а его сообщение заставило и меня задуматься. Оказывается, кто-то позвонил в Альфингем и поставил условие полиции приостановить расследование на сутки, иначе с мистером Кэвелом может произойти очень большая неприятность. Они были уверены, что я исчез. Говорящий добавил, что представит доказательство местонахождения Пьера Кэвела, если сегодня полиция не приостановит расследования к шести часам вечера. И это оказалось еще не все.
— Что ж, нечто подобное мы и ожидали, — сказал я. — Мои намеки сегодня перед рассветом о якобы существующем прогрессе в расследовании напугали подозреваемых.
— Обольщаетесь, мой друг, — ответил Харденджер. — Вы только заложник.
Только повод. Звонили не в полицию, а вашей жене в отель «Вогоннер» и сказали, что если Шеф (назвали его полное имя, чин и адрес) будет вмешиваться, то она, Мэри, завтра утренней почтой получит пару ушей. И еще звонивший сказал, что хотя она замужем всего два месяца, но безошибочно признает уши мужа, если ей пришлют.
Я почувствовал, как у меня поднялись дыбом волосы на затылке, хотя это не относилось к обещанной операции с моими ушами. Я сказал осторожно:
— Обратите внимание на три пункта, Харденджер. Число знающих, что мы с Мэри поженились два месяца назад, невелико, а число знающих, что Мэри дочь Шефа, еще меньше. Но число знающих личность Шефа, кроме вас и меня, можно сосчитать по пальцам одной руки. Как мог преступник узнать подлинный облик Шефа?
— Вы это мне говорите? Это самое худшее, — глухо сказал Харденджер. Этот тип не только знает, кто такой Шеф, но даже знает, что Мэри единственная его дочь и что он в ней души не чает. Знает даже, что Мэри единственная в мире может оказать на него влияние. И она повлияет на Шефа, будьте уверены: абстрактные идеалы справедливости ничего не говорят женщинам, когда жизнь любимого в опасности. Все это очень скверно пахнет, Кэвел.
— Под самую завязку, — неохотно согласился я. — Предательством, предательством в высших кругах.
— Лучше, думаю, не говорить об этом по телефону, — торопливо проговорил Харденджер.
— Ладно, не буду. Пытались установить, откуда звонили?
— Нет еще. Но это пустая трата времени, как и в других случаях. — Он повесил трубку, а я все стоял, уставившись на телефон.
Шеф был назначен лично премьер-министром и министром внутренних дел.
О нем знали также шефы разведки и контрразведки — они были обязаны его знать по должности. Его знали еще помощник уполномоченного по особым делам, Харденджер, комендант и начальник охраны Мортона. На них кончался список тех, кому известна личность Шефа. Я даже смутно не мог представить те веселенькие часы, которые ему вскоре придется пережить! Нет нужды обладать особой телепатической силой, чтобы представить себе, куда сразу же после разговора со мной направился Харденджер. Из всех подозреваемых только генерал Кливден знал личность Шефа. Возможно, надо было побольше внимания уделить генералу Кливдену?..
Я глянул на дверь и увидел троих в хаки. Стоявший в середине сержант поднял было руку к звонку, но, заметив меня, тут же ее опустил и сказал:
— Мне нужен инспектор Гибсон. Он здесь?
— Гибсон?.. — Я даже не вспомнил сразу, кем здесь считаюсь. — Я инспектор Гибсон, сержант.
— Мне надо кое-что передать вам, сэр, — он указал на пакет под мышкой, — но мне приказали сначала посмотреть ваши документы.
Я их показал, он передал пакет и, извиняясь, добавил:
— Мне приказано не спускать глаз с пакета, сэр. Старший инспектор Харденджер объяснил, что документы взяты из официальных материалов Клендона. Полагаю, строго секретные.
— Конечно.
Сопровождаемый сержантом, по бокам которого шли двое дюжих штатских, я перешел в гостиную, игнорируя гневный взгляд миссис Турпин. Сломал печать и раскрыл папку. В ней была еще одна сургучная печать для опечатывания после чтения бумаг секретного дела доктора Макдональда. Я, конечно, видел это личное дело раньше, когда был назначен в Мортон и принимал дела исчезнувшего Истона Дерри, но не обратил тогда на дело особого внимания. Да и не было причин для этого. А теперь они появились.
Дело было напечатано на семи листах стандартной писчей бумаги. Я перечитал его трижды. Ничего не пропустил в первый раз, еще меньше — во второй. Искал любой намек на какое-нибудь несоответствие в словах или фактах, на все, что могло бы мне дать любую зацепку, самую малую.
Вынюхивающий коммунистов сенатор Маккарти не смог бы перещеголять меня в рвении и подозрительности. Единственная странность, как упоминал Харденджер, — малое количество сведений о военной карьере Макдональда.
Кроме этого, я не нашел ни малейшего, даже тончайшего штриха, который мог бы мне как-то пригодиться. А ведь дело это составил Истон Дерри. И вот почти ничего, за исключением сноски внизу листа, сообщавшей, что Макдональд поступил рядовым в Территориальную армию в 1938 году, окончил службу в Италии в звании подполковника танковой дивизии в 1945-м. В начале следующего листа было приколото отношение о его назначении правительством на работу химиком в северо-восточной Англии в начале 1946 года. Так или не так составлял личные дела Истон Дерри? Что у него был за метод? Кто знает.
- Предыдущая
- 28/49
- Следующая
