Повелевающая - Армстронг Келли - Страница 8

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая

Я подошла к окну. Закрыто, несмотря на солнечный день. В раме была дыра, раньше там, наверное, располагалась щеколда. Я выглянула наружу. Много деревьев, тихая улица, старинные особняки на больших участках. Никакой электрической изгороди, никаких плакатов, возвещавших: ПАНСИОНАТ ЛАЙЛ ДЛЯ ДУШЕВНОБОЛЬНЫХ ДЕТЕЙ. Все очень обычно. Но что-то подсказывало мне, что возьми я сейчас стул и разбей им окно, немедленно сработает сигнализация.

Так где же расположена сигнализация?

Я вышла в холл, взглянула на входную дверь и увидела — вот она, мигает. Никаких попыток спрятать. Думаю, это своего рода напоминание. Будьте как дома, но не пытайтесь выйти наружу.

А как насчет черного хода?

Я прошла в столовую и выглянула в окно. Во внутреннем дворике было тоже много деревьев, как на лужайке у парадного входа. Еще там был навес, плетеные кресла, грядки. На одном из стульев лежал футбольный мяч, а над небольшой асфальтированной площадкой висело баскетбольное кольцо, значит, нам все же дозволялось выходить на улицу — видимо, для тех самых тридцати минут «занятий физкультурой». Интересно, видеонаблюдение ведется? Я не заметила никаких камер, зато окон здесь было предостаточно, чтобы нянечки могли присматривать во дворе за каждым. И двухметровый забор тоже был хорошей защитой.

— Ищешь, как сбежать?

Я развернулась и увидела мисс Ван Доп. В ее глазах мелькали озорные огоньки, но лицо при этом оставалось серьезным.

— Н-н-нет. П-п-просто осматриваюсь. Да, и еще: когда я одевалась, я заметила, что на мне нет моего рубинового колье. Наверное, оно осталось в больнице. Мне бы хотелось удостовериться, что мне его вернут. Оно особенное.

— Я передам твоему папе, но, пока ты здесь, мне придется подержать колье у себя. Мы не разрешаем нашим девочкам носить ювелирные украшения. А теперь насчет плана побега…

Другими словами, хорошая была попытка, но отвлечь мисс Ван Доп не удалось. Она выдвинула стул и жестом пригласила присесть. Я села.

— Уверена, ты заметила систему безопасности у парадной двери, — сказала она.

— Я не…

— Не пыталась сбежать. Я знаю. — Улыбка тронула ее губы. — Большинство наших постояльцев — не из тех детей, кто убегает из дому. Разве что в знак протеста. Они достаточно умны, чтобы понять, что на улице их ждет что-то пострашнее, чем то, что бывает внутри. А здесь совсем не так плохо. Не Диснейленд, конечно, но и не тюрьма. У нас было всего несколько попыток побега, да и то ребята просто хотели повидать своих друзей. Ничего серьезного, но родители ждут от нас лучшей организации безопасности. И хотя мы гордимся тем, что создаем обстановку, близкую к домашней, я считаю, что очень важно с самого начала обозначить все ограничения, которые у нас неизбежно возникают.

Она замолчала, ожидая от меня какого-нибудь ответа. Я кивнула.

— Окна подключены к сигнализации, как и входные двери. Вам дозволяется выходить только на задний двор, там нет ворот. Из-за сигнализации вы должны уведомлять нас каждый раз, когда собираетесь пойти погулять, чтобы мы могли отключить сирену и — конечно! — держать вас под наблюдением. Если у тебя будут какие-то вопросы относительно того, что можно делать и чего нельзя, обращайся ко мне. Я не стану приукрашивать действительность, Хло. Я считаю, что честность — лучший шаг для установления доверия, а доверие просто жизненно необходимо в таких местах, как это.

И снова ее взгляд буквально пронзил меня насквозь, прощупывая, убеждаясь, что я уловила скрытый смысл — честность ожидается с обеих сторон, и я должна выполнять свою половину уговора.

Я кивнула.

Миссис Талбот отрядила меня чистить к обеду морковь. Я не отважилась сказать ей, что ни разу в жизни морковь не чистила. Порезавшись пару раз, я уловила суть технологии.

Пока я чистила овощи, мысли мои унеслись… туда, куда бы мне лучше не ходить. И тогда я использовала свою лучшую защиту: превратила это все в кино.

Учитывая, сколько печальных событий выпало на мою долю в последнее время, эти несколько дней дали обширнейшую пищу для моих воображаемых фильмов. Но в каком жанре их сделать? Обычные ужастики? Или психологический триллер? Может, соединить разные элементы и удивить зрителя…

— Уже послали чистить овощи? — прошептал чей-то голос. — Что же ты такого сделала, что заслужила наказание?

На этот раз я, обернувшись, увидела не оторванную руку, а целое тело. Парень, может, на год старше меня и сантиметров на десять повыше, стройный, с высокими скулами и темно-русыми волосами в виде торчащего во все стороны ирокеза. В его миндалевидных глазах плясал озорной огонек.

— Ты, наверное, Хло?

Он протянул руку. Я отскочила. Морковка выскочила у меня из рук и стукнула его по ладони. Настоящей. Присоединенной к настоящему туловищу.

— Я… я…

Он поднес палец к губам и указал на дверь в столовую. Там, за дверью, мисс Талбот беседовала с Лизой.

— Мне вообще-то не положено быть здесь, — прошептал он. — Кстати, меня зовут Симон.

Я вдруг поняла, что он стоит между мной и выходом. Улыбка у него была дружелюбной, и он был определенно симпатичный, но это не в счет, если парень зажал вас в угол.

Он бочком прошел к кладовке, поднял палец, давая мне понять, чтобы я подождала, и скрылся внутри. Я слышала, как он там шарит по полкам. Когда я заглянула в кладовку, он как раз снимал с полки коробку с крекерами.

Набег на кухню? Я не могла сдержать улыбку. Похоже, не имеет значения, пансион это или летний лагерь, — парни и их желудки не меняются. Симон вытащил из коробки непочатую упаковку крекеров.

— Вон та, соседняя пачка уже открыта, — шепотом подсказала я.

— Спасибо, но я хочу целую. Верно, братишка?

Я проследила за его взглядом и охнула. Позади меня в дверях стоял парень ростом под два метра, с широченными плечами, едва проходящими в эти самые двери. Хотя ростом он был здоров, за взрослого его бы никто не принял. Его лицо можно было использовать в рекламе крема против юношеских угрей, как образец «до того». Темные волосы низко свисали на лоб, почти скрывая вялые, потухшие глаза.

— Я-я-я… — Я сглотнула. — Я тебя не заметила.

Не обращая на меня внимания, он протянул руку и взял у Симона крекеры. Когда он развернулся, Симон ухватил его за рубашку.

— Мы обучаем его хорошим манерам, — сказал он мне. — Дерек, это Хло. Хло, это мой брат Дерек.

— Брат? — переспросила я.

— Ага. — Голос у Дерека оказался низким, как рык. — Близнец.

— Он — мой приемный брат, — пояснил Симон. — Так я как раз собирался сказать Хло…

— Мы тут закончили? — спросил Дерек.

Симон махнул рукой, отпуская его, потом вздохнул.

— Извини. В общем, я только хотел сказать, добро пожаловать…

— Симон? — Голос Тори эхом прокатился по кухне. — Ага, я так и подумала, что это твой голос. — Она взялась за ручку двери в кладовку. — Вы с Дереком все время устраиваете набеги…

Тут Тори заметила меня, и ее глаза превратились в узкие щелки.

— Тори? — окликнул ее Симон.

Выражение ее лица тут же сменилось с гневного на приторно-кокетливое.

— Да?

Симон пальцем показал на столовую.

— Тссс!

Пока она бормотала свои извинения, я поспешила ретироваться оттуда.

Я закончила с чисткой моркови, и мисс Талбот сказала, что я свободна до обеда, и проводила меня в медиакомнату. Если я надеялась на огромный плазменный экран с системой стереозвука и самый современный компьютер, то мне не повезло. Там стоял телевизор с двадцатидюймовым экраном, дешевый DVD-плеер, старенький Xbox и еще более старый компьютер. Беглого осмотра коллекции фильмов хватило, чтобы понять, что вряд ли я буду проводить здесь много времени… если, конечно, меня вдруг не одолеет ностальгия по близнецам Ольсен. Единственным фильмом из категории «Не рекомендуется детям» был «Парк юрского периода». На нем даже была приклеена бумажка «Перед просмотром получите разрешение». Точно так же мне приходилось показывать школьное удостоверение, чтобы доказать, что мне больше тринадцати.

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая