Клятва воина - МакКенна Джульет Энн - Страница 4
- Предыдущая
- 4/126
- Следующая
Я поехал к голове очереди, не собираясь ввязываться в перебранки, вспыхивающие тут и там среди ждущей толпы.
– Осади.
Закованный в броню солдат опустил пику, преграждая мне дорогу, и весь отряд перестал лениво бродить вдоль парапетов.
– Добрый тебе день, – кивнул я, спешиваясь. – Надо платить, чтобы перейти мост?
Стражник окинул меня подозрительным взглядом.
– Смотря кто ты такой.
Ну разумеется. Одно дело – отчаявшийся крестьянин, готовый расстаться с частью своих жалких сбережений, и совсем другое – беглый наемник, который может стоить порки за нерадивую охрану моста, если проскользнет мимо стражи и будет пойман на грабеже или чем-нибудь похуже. Каладрийские лорды отлично понимают, что кровавый хаос Лескара давно перелился бы на их земли, если бы не глубина да коварные водовороты Рела, и потому очень серьезно относятся к охране немногочисленных мостов.
– Я – присягнувший тормалинского принца, – показал я свой амулет.
Стражник разинул рот.
– А что за дело у тебя в Каладрии?
– Дело моего патрона, – вежливо, но твердо отрезал я. Не зная, что сказать, стражник замолчал, но пику не опустил.
– Вот. – Я протянул ладонь, и он сжал грязные пальцы на паре надежных тормалинских марок, а не хрупких свинцовых монет Лескара. – Почему бы тебе не пропустить бесплатно какую-нибудь одинокую женщину с детьми, а?
Его рот растрескался в усмешке.
– Пожалуй, и пропущу.
Он поставил пику на торец, и копыта моей лошади застучали по доскам широкого моста. Старые тормалинские опоры по-прежнему стойко бросали вызов мутному течению могучего Рела, а обновляемый время от времени деревянный настил был темным от свежего слоя смолы. Отряд с пиками выстроился по сторонам, готовый отразить любую угрозу. Я остановился возле парня, с виду не доросшего даже до бритвы, не говоря уже о мече для защиты владений его господина.
Я заметил цвета и герб на великоватом ему мундире.
– Ты служишь у лорда Эдрина?
Малый опасливо кивнул.
– Ага.
– Мне нужна местность под названием Коут. По какой дороге ехать?
Он нахмурился.
– А в который Коут, сударь?
Теперь я был озадачен.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, если в Верхний Коут, Коут-на-Ключах, Коут-в-Глине и Малый Коут, то езжайте вверх по течению, в Лесной Коут и Коут-под-Холмом – вниз по течению, а в Нижний Коут и Красный Коут – то уж по западному большаку.
Это Каладрия. Парень не водил меня за нос, он искренне старался помочь.
– Где главная резиденция лорда Эдрина?
– Он гостит в Дари, у родни его жены. Он там с Равноденствия.
– А где он живет, когда нигде не гостит?
– Везде.
Без сомнения, этот малый учился языку у кого-то из местных ученых, ибо его старательный тормалинский имел странный акцент, и я не был уверен, что мы понимаем друг друга. Мне лучше всего знаком побережный диалект каладрийского; чем дальше в глубь страны, тем больше может возникнуть путаницы.
– Спасибо.
Я запоздало вспомнил, почему у нас в Тормалине каладрийцы слывут воплощением безмозглости. Этот малый звезд с неба точно не хватал.
Съехав с моста, я пришпорил лошадь, чтобы скорей убраться от толкущихся там крестьян. Вокруг дорожной развилки теснились деревянные оштукатуренные дома, крытые дранкой, – подобная деревушка могла бы стоять где угодно от океанского побережья до Западного Энсеймина, самой дальней провинции, которую Империя так и не смогла прибрать к рукам и выпустила первой. Я напрасно искал придорожные камни, что указали бы мне путь, и в конце концов вытащил из кармана свою счастливую палочку-руну. Я покатал ее в ладонях – сверху вышел Барабан, и я отправился на север.
Крепкая бревенчатая избушка ютилась под невысокой скалой на ровной лесной поляне, а перед ней группа мужчин окружила своего пленника – иссохшего старика, убеленного сединами. Он лежал, привязанный спиной к свежесрубленному бревну, щепки и сучки впивались в тело не по чьему-то злому умыслу, а по обычной небрежности. Туго связанные запястья почернели от засохшей крови, вытекшей из ран, когда старик корчась вырывался из пут. Со скучающим видом наблюдали за ним его мучители, одетые в черную кожу и металл, – все одинаково белокурые и коренастые. Их главарь стоял у головы несчастной жертвы, спокойный, как железо, подогреваемое на костерке. Дым уходил, свиваясь, в чистое голубое небо, на деревьях зеленели первые листочки новой весны. Из перебитых рук медленно капала кровь, зазубренные кости торчали из сломанных пальцев, ногти были сорваны с рассчитанной жестокостью. Мучительный спазм вдруг сотряс пленника, мертвенно-белая грудь задергалась, как недобитая птица, и так же резко успокоилась, а из выжженных глазниц текли кровавые слезы.
– Жуткая перспектива, согласен с тобой, Вилтред.
Говорящий с трудом глотнул, не сводя глаз с этой страшной картины. Она парила внутри блестящего алмаза, который висел на конце выкованного из меди полумесяца. Сам полумесяц стоял на столе, у нижнего конца горела свеча, освещая алмаз пляшущим языком пламени.
– Когда ты впервые увидел эту судьбу в своих предсказаниях?
Прокашлявшись, человек оглянулся на обыденный беспорядок избушки, словно желая убедить себя, что явленное видение муки и злобы – не более чем мерзкая иллюзия.
– Четыре дня назад, – проворчал старый маг, угрюмо взирая на образ своей мучительной смерти в двух шагах от собственного порога. – Так что ты думаешь об этом, Шиввалан? Как это связано с твоим внезапным появлением? Дольше целого поколения могущественные маги Хадрумала гнушались мною, считая то ли лжецом, то ли дураком. Когда я был учеником Азазира и мы совершили известное всем путешествие, никто не поверил, что мы нашли острова в далеком океане. – Он показал узловатой рукой на драгоценный камень. – Острова, где жило племя светловолосых людей, столь же похожих на этих, как гончие из одной своры. И вот приезжаешь ты, дабы сообщить мне, что мудрые и благородные маги Хадрумала сами обнаружили эти острова и наконец-то соизволили мне поверить. Это просто совпадение, что я вижу сейчас тех шавок, охотящихся за мной? В какую беду ввергнет нас всех теперь Верховный маг? – Старик вжался в потертые, выцветшие подушки, устилающие его тяжелое дубовое кресло.
Шив поскреб рукой желтоватый подбородок, темные глаза его смотрели задумчиво.
– Надо немедленно сообщить Планиру. Поверь, Вилтред, я говорил правду. Верховный маг послал меня узнать, что ты помнишь о вашем с Азазиром плавании к Ледяным островам. Прости, мне следовало объяснить. Дело в том, что эти островитяне, эльетиммы, как они называют себя, владеют колдовством, о котором нам в Хадрумале ничего не известно. Хуже того, они сыграли некую роль в падении Тормалинской Империи, скорее всего средствами магии, но ты же знаешь, сколько вещественных доказательств погибло в Хаосе. Планир надеется восстановить что-то из того знания. Клянусь, мы понятия не имели, что те люди тоже тебя ищут, но, очевидно, это так.
Помолчав, молодой маг торопливо продолжал:
– Но, располагая этим предостережением, мы можем постараться его предотвратить. Как часто предсказания сбываются во всех деталях? Не чаще одного раза в горсти, может, реже.
– Я бы предпочел больше шансов дотянуть до Солнцестояния, нежели четыре из пяти. – Вилтред судорожно вздохнул, и видение в кристалле, задрожав, растворилось.
С видимым усилием взяв себя в руки, старый маг снова наклонился вперед и, облокотясь на стол, медленно повернул алмаз мерцающими пальцами лазурного света, который выдавал его связь с окружающим воздухом. Ответное янтарное свечение, разгоравшееся в сердце драгоценного камня, говорило о магии, рожденной из земли, и когда мерцающая дымка растаяла, на блестящей поверхности возникли новые образы.
Изображение стало четче: группа людей, собравшихся в просторной комнате. В рамке открытого окна мягко покачивались от невидимых волн мачты с прямоугольными парусами на толстых реях.
- Предыдущая
- 4/126
- Следующая
