Ведьмины байки - Громыко Ольга Николаевна - Страница 22
- Предыдущая
- 22/77
- Следующая
– Постоянного мага, как я понимаю, в округе нет?
– Почему? Есть, – огорошил меня мальчишка, – за два села отсюда, ежели на восток трактом. Звали и его на свадьбу, только он делами да нездоровьем отговорился.
– Маг или знахарь? – уточнила я.
– Колдун, взаправдашний! У него и грамотка из столицы есть.
«Грамотка из столицы», скорее всего, была дипломом Школы. Да, вот уж не повезло кому-то с распределением.
– Ладно, проводи меня на кладбище, – без особой надежды на успех попросила я. Интересная история получается – дайн определенно видел пшеничное поле, как и я. Может, на него наложены какие-то чары, отводящие глаза селянам, но не магам? Приманка или недочеты маскировки?
Мальчишка согласно кивнул и в прорези ворота на мгновение показался круглый кусочек дерева на витом шнурке.
– Что это?
– Оберег, от упырей. Да у нас все их носят, колдун продает.
Я скептически хмыкнула. Плутоватый маг тоненько порубил дубовую ветку толщиной в серебряную монету, украсив кругляш черной руной «Изыди» – вероятно, для предъявления грамотным упырям. Остальные с превеликим удовольствием воспользовались бы «оберегом» вместо зубочистки.
– Что ж, веди. Проверим его в деле, – оптимистично заявила я, вскидывая на плечо лямку сумки.
Мальчишка почему-то не разделял моего восторга и всю дорогу только путался под ногами, не решаясь отойти ни на шаг.
Я начала осмотр с самых свежих могил у ограды, ничего не обнаружила и сразу перешла к дальним, заброшенным, по опыту зная: если умертвия не повадились вылезать из гробов в первую же ночь, лет десять их можно не опасаться. Там-то, в примятом до меня бурьяне, мне и подвернулась очень подозрительная могила. Камень с выбитой надписью наполовину врос в землю, но от нетронутого холмика ощутимо попахивало волшбой. Что бы там ни лежало, оно выбралось наружу без помощи лопаты. И назад не вернулось.
Стайка ребятни, наблюдавшая за мной с безопасного расстояния, ничего интересного не выглядела и пояснений не дождалась, но к моему возвращению все село знало, что дайна «засмоктал вупыр». Упырь то бишь. Несмотря на это прискорбное событие, стол снова ломился от яств, а неунывающие гости дружно работали челюстями, не забывая время от времени поднимать кружки за здоровье молодых.
Олуп, смущаясь, объяснил:
– Оно конечно, дайн… скорбим и все такое… однако ж кушаний на два дня заготовлено было, пропадут ведь… заодно и помянем.
Помянули знатно. После пятого кубка веселье потекло по накатанной дорожке. Гости водили хороводы вокруг молодых, играли в «козу» и «лапоток», пускали по кругу ковши с яблочным вином, мужественно грызли зачерствевший каравай и горланили песни до глубокой темноты. После их ухода я на всякий случай проверила кусты и с замиранием сердца подняла скатерть, но не обнаружила там ничего, кроме объедков и гусиных перьев.
Ясной полнолунной ночью вышедший по нужде Олуп наткнулся на меня, задумчиво сидящую на деревянном крыльце. Свежеиспеченный тесть неподдельно смутился, торопливо затягивая распущенный было пояс, потоптался в сенях, кашлянул
– Госпожа ведьма, вы в порядке? Не надо ль чего?
– Нет, спасибо. Я вышла послушать, как воют волки.
– А-а-а, понятно, – вежливо поддакнул ничего не понявший мужик.
Пару минут мы слушали вместе.
– Так они же не воют! – несколько запоздало возразил Олуп.
– Вот именно, – со вздохом подтвердила я, вставая. Олуп радостной трусцой углубился в кусты, я пошла в противоположную сторону, к саду и сараям. Искать упыря впотьмах я, конечно, не собиралась, просто решила для очистки совести обойти двор. Как оказалось, не зря.
У дверей амбара беззвучно возилась какая-то темная масса. Нежитью и магией от нее не тянуло, и я, подкравшись, с неподдельным возмущением обнаружила стоящего на коленях Менеса, ковыряющегося в замке тонкой изогнутой железкой.
– Как же ты мне надоел со своей общественно вредной деятельностью! – вздохнула я, обреченно закатывая рукава.
– И не говорите, совсем бессонница замучила, – не растерялся вор. Отмычка словно растворилась в его ловких пальцах. – Вот, вышел на звездочки поглядеть, воздухом подышать. Исключительно целебный нынче воздух, вы не находите, госпожа ведьма… госпожа ведьма-а-а! А-а-а! За что-о-о?!
Я со злорадным интересом поглядывала на него снизу вверх, не опуская правой руки. Вор, болтая ногами, медленно крутился вокруг своей оси в пяти аршинах над крышей.
На фоне полной луны он выглядел бесподобно, точь-в-точь нетопырь, высматривающий девственницу поаппетитнее.
– Что вы, Менес, я просто оказываю вам услугу, – иронично заверила я, меняя руку. Вор заверещал, сорвавшись было вниз, но, почти коснувшись земли, снова вознесся над коньком. – Как известно, чем выше в гору, тем целебнее воздух. Дышите глубже, запасайтесь здоровьем, завтра оно вам очень и очень понадобится. Я лично готова пожертвовать горсть перьев из своей подушки, лишь бы вам полегчало!
– Как вы можете быть такой жестокой?! – неубедительно воззвал к моему милосердию летучий вор. – Неужели вы хотите осиротить моих детей, обездолить стариков-родителей…
– …и овдовить жен, – ядовито добавила я. – Собственно говоря, именно так я и собираюсь поступить. Во благо всех прочих детей, жен и стариков. И, уверяю вас, этот груз ничуть не отяготит мою совесть, и ваше хладное тело на веревке не будет сниться мне по ночам. Возможно, я даже прикуплю обрывок этой веревочки на снадобье от почечных колик.
Заклятие телекинеза – одно из самых простых и в то же время энергоемких, особенно ночью. Я сделала вид, будто снизошла-таки к мольбам Менеса, и вор шлепнулся животом на гребень крыши, обеими руками ухватившись за резной конек.
– Госпожа-а-а ведьма-а-а! – чуть погодя заголосил он еще жалостливей. – Подайте мне лестницу – вон она, у стеночки лежит!
– Ну ты нахал! – фыркнула я, собираясь в целебных целях оставить Менеса на крыше до утра, а там уж пусть как знает перед Олупом выкручивается. – Хочешь вниз – прыгай!
– Высоко-о-о! Боязно-о-о!
…Вор так и не понял, почему я передумала. Бормоча слова благодарности, он торопливо спустился по лестнице и собирался дать деру, но я злобно шикнула, вскользь коснулась замка, и тот звякнул отпавшей дужкой. Я рывком выдернула ее из петель, бросила замок на землю, распахнула дверь и за шиворот впихнула вора в амбар, проскользнув следом.
Менес споткнулся о порог и упал, по звуку – на мякину. Я растянулась рядом, предварительно захлопнув дверь. Остатков магии в аккурат хватило на щелчок замка.
В амбаре стояла непроглядная темнота. Пахло зерном, сеном и немного мышами.
– Госпожа ведьма, – восхищенно зашептал вор, норовя прижаться ко мне поплотнее, – давайте работать на пару! У меня есть на примете очень перспективный замок, от вас всего-то и требуется – перелететь через крепостную стену, отвлечь десяток-другой собак, усыпить четырех стражников и взломать сокровищницу. Ну, может, еще придется сразиться с тамошним магом – очень нервный тип, плюется молниями почем зря. А я тем временем у разводного моста на стреме постою. Добычу, естественно, пополам – хоть, наводка и моя, но я не жадный…
Я без комментариев ткнула его лицом в мякину. Гул нарастал и вскоре стал слышен даже сквозь плотно пригнанные доски. Вор мигом утратил интерес к совместному предприятию и перестал дрыгаться, затаив дыхание. У меня тоскливо заныло под ложечкой – привыкшие к темноте глаза различили серое окошечко-отдушину под крышей, над которым тускло светились движущиеся точки. Пчелы беззвучно ползали по венцам вокруг окошечка, словно прислушиваясь.
А потом до нас донесся еще более мерзкий и зловещий звук: цок-цок-цок. Словно подкованная лошадь по камням прошлась. Потом какой-то треск, пощелкивание и снова: цок-цок, совсем рядом. Что-то стояло у самых дверей амбара, ощупывая поскрипывающий замок. Отпустило – замок глухо лязгнул о доску, – пошло дальше. Светящиеся точки одна за другой исчезли. Время ржавой пилой тянулось по натянутым нервам. Наконец в примыкающем к амбару курятнике закричал петух, вор чуть слышно заскулил, и я, опомнившись, убрала затекшую руку с его затылка.
- Предыдущая
- 22/77
- Следующая
