Темный любовник - Уорд Дж. Р. - Страница 2
- Предыдущая
- 2/78
- Следующая
«Да что там коллеги, ты на себя взгляни, — подумала Бэт. — Киснешь в паршивой газетенке со своей убогой колонкой. Перспективы уйти в приличное место никакой. А стукнет пятьдесят, будешь править бесплатные объявления в рекламном листке, если повезет, и вспоминать былую службу в "Курьере", как сказку».
Она полезла в пакетик «М&М», который давно держала в руке. Черт, пусто. Еще один облом.
Пора домой. По дороге загляну к китайцам и перекушу.
Бэт выбралась из своего отсека, прошла по пустому офису и украла со стола Тони его заначку, пачку печенья. Обжора Тони все время что-то жевал. Для него не существовало таких понятий, как завтрак, обед и ужин, все заменял один безостановочный процесс — питание. Когда он не спал, его рот постоянно был занят. И чтобы не умереть с голоду на работе, он запасал еду. Его стол ломился от вредных и калорийных продуктов. Бэт содрала с пачки целлофан и, содрогаясь от отвращения, положила в рот синтетическую дрянь. Потом выключила свет, спустилась по лестнице и вышла на Трейд-стрит.
На нее обрушилась жара. До дома — двенадцать кварталов, а вокруг еще и влажность такая, что не продохнуть. К счастью, на полпути есть китайский ресторан с кондиционером. Если повезет и народу будет в меру, можно посидеть в холодке подольше.
Когда печенье было съедено, она достала телефон, нажала кнопку скоростного набора и заказала себе говядину с брокколи. Улица уходила в темноту, маршрут был привычный и довольно-таки опасный, не расслабишься. В этом районе тянулись ряды баров и стрип-клубов, изредка попадались салоны тату и пирсинга. А нормальных ресторанов всего два, китайский и мексиканский. В некоторых кварталах все здания стояли пустыми, раньше там были офисы. Бэт ходила по этой улице каждый день и знала ее наизусть, автоматически обходя знакомые выбоины на тротуаре, и, казалось, даже светофоры на перекрестке загорались по ее мысленной команде. Вопли из открытых окон уже давно не пугали, а только создавали ощущение жизни, бьющей через край.
В баре Макгридера играли блюз, из стеклянных дверей «Зеро Сам» рявкал рэп, а у Рубина пели караоке. В большинстве своем это были приличные заведения, но какая же бочка меда обойдется без ложки дегтя. Завсегдатаи «Скримера» наводили страх на округу. Мимо дверей этого клуба Бэт предпочла бы идти об руку с полицейским.
Она прикинула, сколько осталось ходу до китайского ресторана. Жара давила, силы кончались. Воздух такой влажный, что им впору захлебнуться.
Бэт подозревала, что дело не только в жаре: с недавних пор что-то в ней сломалось. Может, это начало депрессии? На работе никаких перспектив. Дома развал. Нет ни любовника, ни романтических отношений. Только пара друзей. Если заглянуть лет на десять вперед, там светит все тот же Дик со своими дружками и вечная карусель: подъем, дорога на работу, попытки что-то изменить в жизни, а затем — полное фиаско.
Может, пора удрать куда-нибудь подальше от Колдуэлла и его «Курьера»? Покинуть компанию электронных друзей. Отдохнуть от будильника, телефона и телевизора, бубнящего по ночам.
Бог свидетель, в этом городе ее держит только привычка. Приемные родители скучать не будут, сто лет уже им не звонила. А у семейных друзей и своих забот полон рот.
Сзади раздался тихий свист, и Бэт посмотрела через плечо. Опасно ходить мимо этих баров, вечно рискуешь нарваться на подонка.
Не переставая свистеть, два парня перебежали дорогу и направились прямиком в ее сторону. Она осмотрелась. Впереди — целый квартал заброшенных домов. Темно, хоть глаз выколи, только огни фар изредка проносятся мимо.
— Мне нравятся твои волосы, такие черные, — сказал один из парней, пристроившись у нее за спиной. — Потрогать можно?
Бэт знала, что останавливаться нельзя. Эти двое смахивали на студентов колледжа, приехавших оттянуться на каникулах. Будут приставать всю дорогу, если их вовремя не отшить. Главное, не давать им повода и прибавить шагу, благо китайский ресторан уже близко.
На ходу она рылась в сумочке, разыскивая баллончик с перцовым спреем.
— Может, подвезти? — спросил длинный. — У меня тут недалеко машина. Нет, серьезно: поехали, покатаемся.
Он ухмыльнулся и подмигнул дружку. Тот рассмеялся и стал скакать вокруг них кругами, жидкие белые волосы взлетали над головой.
— Давай, давай покатаем ее! — кричал белобрысый.
Куда девался чертов баллончик?
Длинный подошел совсем близко и коснулся ее волос. Бэт твердо посмотрела ему в глаза. Просто красавчик, этакий стопроцентный американец.
Когда он улыбнулся в ответ, она развернулась и побежала в сторону китайского ресторана. Не сводя глаз с его мерцающей неоновой вывески, она молила бога, чтобы кто-нибудь прошел мимо, но вокруг не было ни души: жара прогнала с улицы всех гуляк.
— Эй, а как тебя зовут? — пыхтел за спиной Стопроцентный Американец.
Сердце заколотилось: она поняла, что забыла спрей дома, в другой сумке. Осталось всего четыре квартала.
— Ладно, сам тебе имя придумаю. Подожди… Как тебе нравится Кошечка?
Белобрысый хихикнул.
Бэт сглотнула и вынула из сумки телефон, готовая набрать девять-один-один.
Спокойствие. Главное — не растеряться.
Она представила, как войдет в ресторан под освежающий ветерок кондиционера. А потом вызовет такси, чтобы доехать до самого дома, подальше от этих придурков.
— Ну, куда же ты, Кошечка, — канючил Стопроцентный Американец, — я тебе понравлюсь.
Осталось всего три квартала…
Бэт уже сошла с тротуара, чтобы перейти Десятую улицу, когда парень схватил ее и потащил назад, зажав рот тяжелой ладонью. Она отбивалась как одержимая, лупила руками и ногами. Подалась назад и заехала ему прямо в глаз. Руки, державшие ее, разжались. Рванувшись вперед, она перевела дыхание и застучала каблуками по мостовой. На Трейд-стрит вывернула машина; Бэт закричала, но та проехала мимо.
Длинный снова настиг.
— Ты мне за это заплатишь, сука! — прошипел он в ухо Бэт и сдавил ей горло.
Казалось, еще немного, и сломается шея. Пленницу затошнило от запахов пота и дешевого одеколона, а равно и от визгливого смеха белобрысого.
«В переулок тащат, — сообразила она, — а там совсем темно».
Желудок сжался, еще немного — и вырвет; в горле возник противный привкус желчи. Бэт предприняла еще одну попытку вырваться. Ужас придал ей сил, но противник оказался сильнее.
Он выбрал уютное местечко за мусорным баком и всем телом прижался к ней. Она успела врезать ему пару раз локтями по ребрам.
— Вот зараза! Держи ей руки!
Белобрысый получил хорошую порцию ударов каблуками по голени, но все-таки поймал ее руки и задрал их кверху.
— Давай, сучка, тебе понравится! — рычал Стопроцентный Американец, пытаясь раздвинуть ей ноги коленом.
Он пристроил ее спиной к кирпичной стене и удерживал на месте, сжимая горло. Другой рукой расстегивал блузку. Бэт закричала и сразу получила удар в лицо. В глазах потемнело от боли, появился привкус крови во рту.
— Так: заорешь еще раз, язык отрежу. Длинный сорвал с нее кружевной лифчик. В глазах ничего, кроме похоти и злости.
— Эй, а сиськи-то у тебя настоящие? — спросил белобрысый, как будто она могла ответить.
Длинный больно стиснул ей грудь и дернул за сосок. Бэт сморщилась от боли, на глаза навернулись слезы.
Стопроцентный Американец заржал:
— Настоящие. Дам и тебе попробовать, когда сам кончу. Омерзительное хихиканье белобрысого и осознание неотвратимо приближающейся развязки включило защитный механизм в ее мозгу. Бэт заставила себя расслабиться и вспомнить уроки самообороны. Она больше не сопротивлялась, только тяжело дышала.
— Неужели решила стать хорошей девочкой? — спросил длинный, глядя на нее с подозрением.
Бэт медленно кивнула.
— Отлично. — Он наклонился и задышал ей в лицо. Она еле удержалась, чтобы не скривиться от запаха табака и пивного перегара. — Но если снова закричишь, будет плохо. Поняла?
Она еще раз кивнула.
- Предыдущая
- 2/78
- Следующая
