Опасная бритва Оккама - Переслегин Сергей Борисович - Страница 32

Знаниевый реактор является на сегодня наиболее мощной системой креативной генерации, превосходящей по своим возможностям все модификации методов мозгового штурма, управляемого творчества (в ТРИЗ-РТВ), интенсивного мышления (организационно-деятельностные игры, «шарашки», «закрытые» города и лаборатории, фабрики мысли). Но знаниевый реактор весьма капризен, небезопасен в обращении, требует от людей не только определенной психологической и коммуникационной грамотности, не только значительного объема «просто знаний», но и высокой пассионарности, которая возникает только вместе с «неудобной», «острой» онтологией. Именно такая онтология служит реакторным топливом: при работе реактора она разрушается но ее острые осколки проникают в других людей, проблематизируя их, заставляя предъявить и затем преодолеть в деятельности их собственную онтологическую идентичность. В конце концов, по формулировке Дельгядо: новое знание возникает на пересечении дисциплинарности с онтологией– только там не только накоплено достаточно много знаний, чтобы они могли достраивать себя, но наличествует еще и прикрепленная к человеку или группе людей форма организации этих знаний, позволяющая сразу же включать новое в определенную картину мира – верифицировать его, найти ему место, кооптировать в систему деятельностей.

Можно без большого преувеличения сказать, что «острые онтологии» сейчас весьма востребованы. А роль фэнтези в «проектировании и производстве» людей с такой онтологией велика, тем более что фэнтези, по-видимому, является той градой, которая способствует формированию высших Протоколов общения и наиболее сложных форм мышления.

Так что в Серых горах действительно нет и не предвидится золота. Но есть все основания утверждать, что там есть уран – топливо для знаниевых реакторов. И, возможно, еще цирконий для их оболочек.

Политическая борьба и политические партии в фантастике123

123 Материал готовился совместно с С. Боровиковым.

Фантастическая литература, работающая с абстрактными моделями, связанными с Текущей Реальностью через исследуемую проблему, и провозглашающая одним из направлений своего развития исследование Будущего не могла игнорировать темы политической борьбы политических партии и партийного строительства Для фантастической литературы характерно несколько весьма отличных мотивов использования политической тематики Выделим основные из них.

• Утопии и антиутопии. В них новые общественно-политические отношения являются основной сюжетообразующей линией. В этих произведениях строятся предельные идеальные модели общественного устройства. Типичные авторы Т. Мор, Ф. Бэкон, Т. Кампанелла, Е. Замятин, О. Хаксли Д. Оруэлл, И. Ефремов.

• Политический памфлет. В этом жанре часто используются фантастические приемы. Этот жанр обычно критикует общественно-политический строй конкретного государства, зачастую – и отдельных исторических персонажей. Характерные примеры – М. Е. Салтыков-Щедрин, «История одного города», Дж. Свифт.

• «Социальная фантастика», в которой исследуются те или иные варианты возможных социально-политических отношений. От утопий и антиутопий отличаются тем, что используют «непредельные» (рабочие) социальные модели. Характерный пример – «Град обреченный» А. и Б. Стругацких.

• Романы, претендующие на «вселенскую полноту» описания мироздания. Здесь в числе прочих важных элементов достаточно подробно изложены и социально-политические отношения, зачастую нестандартные. Характерным примером является, например, Барайярский цикл Л. М. Буджолд.

В фантастической литературе представлены, хотя и на очень разном уровне рассмотрения, политические партии и течения почти всех известных нам типов.

Первичные партии античных и средневековых республик: фарисеи и саддукеи, демократы и аристократы оптиматы и популяры, гвельфы и гибеллины – нельзя сказать, чтобы мировая фантастика совсем уж не касалась соответствующих проблем, вопросов и исторических периодов, но вот о политической жизни и борьбе в античных и средневековых обществах написано очень мало. Связано это, по всей видимости, со сложностью темы. Писатели-историки, такие как Л. Спрэг де Камп, И. Ефремов, Л. Вершинин, предпочитали другие исторические периоды. Авторы, занимающиеся «золотыми веками» ранних демократий, либо писали детские исторические сказки (что было просто), либо «взрослые» реалистические романы (что хорошо оплачивалось). Да и не интересовала писателей фантастов, так или иначе работающих со Средневековьем или Античностью, политическая борьба тех времен.

У П. Шумилова в «Одиноком драконе»124, первой повести «драконовского цикла», дело происходит в альтернативном почти классическом Средневековье – с тем исключением, что управляется оно Церковью гораздо жестче, чем это было в Текущей Реальности. Один из героев книги, Том Болтун, рассказывает Дракону:

«Несколько умных людей и сотня молодых, горячих молокососов решили чуть потеснить церкачей у кормила власти. Задумано было хорошо. В недрах их бюрократической машины организовать параллельную структуру власти и постепенно перелить в нее всю силу Потом перейти на модель правления Римской империи. Сенат, народные трибуны, партии синих и зеленых, поливающие друг друга грязью во имя торжества справедливости».

124 Шумилов П. Одинокий дракон. М.: Центрполиграф, 1998.

Ничего из этой затеи не получилось, и, надо полагать, к лучшему. Во всяком случае, в поздних произведениях цикла, когда на Земле уже построено сложное постиндустриальное общество людей и драконов и есть очень хорошо продуманная Конституция, о политической борьбе нет и речи. Вернее, она происходит на каком-то очень низовом уровне общества и явно не на том, где принимаются реальные решения.

«– Разуй глаза. Мастер. У людей какой тип государственной системы?

– Демократия...

– А у драконов?

– Да что ты с глупыми вопросами?

– С глупыми? Ты хоть раз в выборах участвовал? Хоть в человечьих, хоть в наших? Тебе хоть раз повестку присылали?

Ошеломленно смотрю на Анну. Конечно, я домосед Но чтоб проголосовать, не нужно выходить из дома. Достаточно сесть за компьютер.

– Какой же у драконов строй?

– А я знаю? То ли феодализм, то ли коммунизм, то ли анархия.

< ...>

– Если ты помнишь, мы должны были уладить этнический конфликт между первой и второй волной поселенцев на Корбуте. И тем, и другим все до лампочки надоело Нужен был лишь предлог, чтоб объединиться, не потеряв лицо Анна дала такой предлог. Пообещала расселить всех по разным планетам, а эту своей властью уничтожить Теперь все объединились на защиту планеты от драконов.

– Но ведь это еще хуже

– Как ты любишь говорить, отнюдь. Они ведь "отстояли" свою планету. А победители могут быть снисходительны к побежденным. К тому же через четыре месяца на свет случайно выплывут документы, в которых будет сказано, что драконы проводили план, разработанный их собственными временными военными правительствами. Военные правительства будут отстранены от власти, и в результате выборов будет избрано единое демократическое правительство Могу показать список портфелей и их будущих носителей. Народу будет не до драконов.

– Узнаю руку Анны. А не сорвется?

– Обижаешь. Сценарий ее, но расчетная часть – моя! Все артисты выучили роли назубок. Некоторые захотят сыграть по своим нотам, но это тоже заложено в сценарий. Просто они об этом не знают».

У К. Приста в «Опрокинутом мире»125 изображу классическая средневековая аристократическая республика с цеховой системой производства. Тема борьбы партий в произведении не затрагивается, но есть Совет есть политическая борьба и, следовательно, должны быть структуры, организующие и направляющие эту борьбу.