Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы - Славачевская Юлия - Страница 48
- Предыдущая
- 48/66
- Следующая
Почему, почему… Потому что больше некому. Обидно! Вот только почувствовала себя красивой женщиной — и облом! Пожалуйте спасать громадного мускулистого мужика. Где справедливость, я вас спрашиваю? А нет ее ни в моем мире, ни в этом. Самая тяжелая часть работы всегда ложится на хрупкие женские плечи, и никто не протестует. Наоборот, все счастливы и довольны. Женщины — тем, что стали такими необходимыми и незаменимыми, а мужчины тем, что позволили направить неуемную женскую энергию в благодатное русло. Естественно, кто же, кроме нас, женщин, «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет»! И заметьте, абсолютно безвозмездно, не требуя премий, наград и признаний. Лишь движимая какой-либо высокой идеей или окрыленная возвышенными чувствами к избраннику, который в этот патетический момент дрыхнет на диване в обнимку с газетой, игровой приставкой, пивом, пультом от телевизора и прочими милыми мужскому сердцу мелочами. Или вон Кондрад, который вожделеет к чужой приблудной бабе. Да-а, в жизни всегда есть место подвигу, приходящемуся на это самое место!
— Деррик, мне необходима твоя помощь, — вынырнула я из невеселых мыслей.
— Всем, чем смогу, — немедленно согласился друг и уставился на меня в ожидании объяснений.
— Значит, так, — принялась перечислять я требуемое. — Мне нужны две легкие сабли, энергичная военная музыка и… тебе придется меня раздеть.
— Что сделать? — отшатнулся от меня Деррик, хлопая расширившимися от удивления глазами. — Повтори, пожалуйста, я не расслышал.
— Раздеть, — терпеливо повторила я и услышала в ответ:
— Ни за что! Я не самоубийца!
— Да?! — грозно нахмурилась я, возмутившись. — Как меня в первые ряды посылать, так все в порядке, а как самому поучаствовать — сразу в кусты? Не надейся! Отвертеться не выйдет! Мне из нижних юбок самостоятельно не освободиться!
Деррик ничего не понял, но устыдился, хотя и не преминул спросить:
— А зачем?
— А затем, драгоценный мой друг, что я собираюсь исполнить здесь «смертельный номер» — танец с саблями и не горю желанием, запутавшись в длинных пышных юбках, стать энтомологом.
— Кем?
— Дикие вы! Проткнуть кого-нибудь насквозь, как бабочку.
— А-а-а, — дошло до мужчины, и, посмотрев на меня несчастными глазами, он отправился искать подходящее оружие и договариваться с дворцовым оркестром о музыкальном сопровождении.
Мне его жалко не было, мне было жалко себя. Я, конечно, танцами занималась, но спортивными и в основном рок-н-роллом, а не лезгинкой, капоэйрой или кунг-фу, так что представление о задуманном у меня было смутное. Вся надежда на то, что они похожего никогда не видели, эта мысль грела мне сердце. Что-то да получится, если долго мучить других.
Вскоре появился Деррик, сжимающий в руках сверток. Заговорщицки переглянувшись, мы отправились в альков, откуда доносились до случайно оказавшихся поблизости гостей интригующие обрывки фраз.
Деррик. Задери подол повыше, мне не достать! Или подержи, я сам задеру!
Я. Не могу, в руках не помещается!
Деррик. Тогда повернись задом и нагнись, а то я никак не найду!
Я. А так удобней?
Деррик. Может, я лучше рывком?
Я. Еще чего! Больно же!
Деррик. Уже почти все… еще чуть-чуть, и ты лишишься…
Оба: сосредоточенное пыхтение и шебуршание.
Деррик. Да! Я это сделал!
Я. Какой ты молодец! Теперь я хочу…
Треск материи… и возгласы двоих. О да!
Минут через пять после этого возгласа из альковной ниши вывалился потный красный мужчина и нетвердой походкой устремился к центру зала, по дороге приглаживая волосы и поправляя одежду. По красноречивым взглядам, которыми его провожали гости, я поняла, что моей репутации уже ничего не грозит: ее попросту нет! Достигнув середины зала и поклонившись Властелину, Деррик испросил разрешения:
— Ваше величество, леди Илона просит оказать ей честь и позволить показать танец своей родины!
На такую вежливую просьбу Кондрад милостиво кивнул головой и даже, боже ты мой, отлепил свои гляделки от Жабы и вытаращился в зал. Возникло стойкое, непреходящее желание подойти и сказать «Бу!», ткнув в зеленые глаза двумя пальцами. Но, взяв себя в руки, я вышла из-за занавески и летящей походкой направилась все к тому же центру, демонстрируя окружающим разрезы чуть выше колена и кружевной край панталончиков. У многих мужиков взгляд стал масленый и закапали слюни. Не обращая на это внимания, я дошла до места, приняла из рук Деррика сабли и застыла в ожидании музыки.
И вот когда эта музыка раздалась, я поняла, что под такое сопровождение мне никогда в своей жизни танцевать не приходилось и, видимо, уже никогда не придется, ибо посмеяться я люблю, но жизнь свою ценю куда больше смеха. А здесь был смех сквозь слезы, потому что я лично совсем не представляла себе, как можно станцевать хоть что-то приемлемое под помесь летки-енки и походного марша. Если только попрыгать зайчиком и помахать оружием наподобие дирижерского жезла?
Не зная, как поступить в подобном случае, я на всякий пожарный прожгла уничтожающим взглядом Деррика. До него дошла несуразность происходящего, и, переняв мой фирменный взгляд, он переправил его в сторону оркестра. Те в свою очередь сообразили, что голове лучше, когда она соединена с телом неповрежденной шеей, и мигом исправились, заиграв что-то более-менее приближенное к «Танцу с саблями» Хачатуряна. И на том спасибо!
Глубоко вздохнув, я начала импровизировать, для начала прокрутив сабли по очереди в кисти и сделав пару выпадов вперед. Оружие всегда было моей любимой игрушкой, в особенности холодное. Вскоре музыка и танец увлекли меня, и я уже не думала, как и что делаю, сливаясь с мелодией и начиная испытывать эйфорию.
И тут одна из моих сабель встретилась с мечом. Лязг! Напротив меня в боевой стойке стоял Кондрад. Несмотря на приворот, он не смог устоять перед блеском оружия и присоединился к танцу. Дальше мы танцевали вместе: два хищника сошлись в смертельной схватке за жизнь. Ложные выпады, изгибы, уходы от атаки — мы дразнили друг друга и наслаждались этим неожиданным поединком. Вокруг собралось множество мужчин, большинство из которых знали воинское искусство не понаслышке, и зачарованно следили за необычным танцем, иногда слаженно хлопая в ладоши и подбадривая нас криками.
Финальный аккорд, и мы застыли со скрещенным оружием, глядя в глаза друг другу. Музыка стихла. Окружающие разразились громкими аплодисментами. Это, безусловно, было очень приятно, но больше всего меня радовал живой блеск в глазах Кондрада и его довольная улыбка.
— Леди Илона, вы неподражаемы и неповторимы! — сделал он мне искренний комплимент, передавая свои мечи кому-то из стражи.
— Благодарю вас, лорд Кондрад, — чинно поклонилась я, спихивая оружие Деррику, и обратилась с просьбой: — Меня одолела жажда, и я безумно хочу пить. Можно?..
— Кубок принцессе! — заорал Властелин.
Тут же сунули в руку золотой кубок, наполненный до краев, к которому я и приложилась неосторожно, с ходу не разобравшись, какую амброзию мне туда налили.
И таки зря не поинтересовалась, потому что они на радостях туда набулькали очень крепкого вина, а у меня с алкоголем отношения никогда благополучно не складывались. То есть пьянела я быстро и качественно. И опосля этого самого опьянения меня так же быстро и качественно тянуло на мелкие и крупные пакости.
Сообразила я о преподнесенной мне подлянке, уже когда допивала, и тихо попрощалась с разумом, обреченно помахав ему на прощание ладошкой. Умом понимала: балу настал полный и бесповоротный капец. Ибо никому еще не удавалось утихомирить захмелевшую Острожникову. Проверено неоднократно. Опытным путем выявлено следующее: меня можно окончательно споить и уложить баиньки, но это в общем-то чревато непредсказуемыми последствиями, потому как хоть и пьянела я быстро, но выпить могла много. Нет, даже не так — о-очень много, пока доходила до спальной кондиции. Или, как противоположный вариант — пить мне дальше не давать и постараться протрезвить, что тоже, знаете ли, было не так-то просто выполнить. Попробуйте отнять у пьяной и разъяренной женщины то, чего она хочет! Есть желающие пополнить ряды камикадзе? Вот то-то и оно!
- Предыдущая
- 48/66
- Следующая
