Дураков здесь нет! Или приключения дракоши - Белова Елена Петровна - Страница 40
- Предыдущая
- 40/112
- Следующая
— Ты меня спрашиваешь? Это я хотела спросить, что ты тут! Не шевелись, а? У меня и так голова кругом!
Суперразговорчик! Типа «а ты кто, а я где?» Нет, жевать иногда полезней, чем говорить. Молчи лучше и лечись.
— Золотая… Ты разговариваешь…
Ну что тут скажешь. Я дернула крылом и продолжила охоту на точки.
Только тут дракон додумался до правильного вопроса:
— А что… ты дела… ох!
— Не шевелись! А на что похоже?
И тут дракон меня удивил. Мягко говоря. Он прикрыл глаза, и мне показалось, что чешуя под моей лапой потеплела. В переводе на человеческий язык это означало, что он… ну, покраснел.
— На ритуал… ухаживанья. Перед свадь… бой…
Я поперхнулась пламенем.
— Нет?
— Нет! И знаешь, что…
Неизвестно, что бы я сказала моему пациенту, но тут в небе послышался очень знакомый звук… Крылья. Кто-то летит. Интересно. Помочь или добить?
— Золотая… — прошелестел голос. — Прячься.
Чтоб мне облысеть. Что поумней бы сказал! Я проглотила попросившееся на язык высказывание и задала только один вопрос:
— Куда?
Спрятаться тут и правда было непросто: деревья, плотно обступившие озерцо (ну прямо покупательницы последнюю пару обуви со скидкой), были в лучшем случае мне по гребень. Если там чего и спрячешь, то только лапы.
— Тогда улетай.
— Щаззз!
Что-то мой пациент разговорился. Полегчало, что ли? Быстро…
Я напряженно всматривалась вверх. И вдруг, будто толкнул кто, я отбежала на пару метров и плюхнулась на песок.
— Ты что делаешь?
Сейчас-сейчас… Я старательно расправила крыло, пряча метку, и художественно вытянула хвост. Быстренько присыпала шкурку песочком — судороги у меня были, судороги, даже курица поймет.
— Золотая, ты что?..
— Умираю, блин! И ты, кстати, тоже. А ну, живенько голову на песок и крылья в стороны!
Понятливый. Я еще договорить не успела, а черный уже обмяк и голову на берег пристроил. Со стороны так труп трупом. Ага…
Крылья захлопали совсем рядом, послышался удивленный взрык — меня заметили. Так-так, значит, наш незваный гость ожидал найти тут одно тело, а не два? Значит… А потом крылатый позвал свое Первое крыло.
— Рэй! Ну ничего себе…
Фиг тебе! Если черный сейчас отзовется, я точно его уважать перестану.
— Рэй, лед и скалы, неужели…
«Трупы» не шевельнулись. Ну а что? Пусть выскажется чело… дракон. Меньше стесняться будет. Блин, как хвост-то чешется.
— Рэй…
Приземлившийся дракон как-то по-куриному пробежал по песку и положил крыло на черный бок.
— Рэй, ты живой? Ты слышишь меня? Ты встать можешь?
А стрип-данс тебе не сплясать? Скажите, какой заинтересованный. Хвост чесался, как будто комары и москиты слетелись на международный форум и сейчас дружно потчевались на брудершафт моей кровушкой. Я что, на муравейник улеглась?
— Рэй, — не отставал смутно знакомый бронзовый дракон. — Очнись. Ну хоть пасть открой. Тебе надо это съесть… Давай же.
Мы не сговаривались. Просто есть предел любому терпению. И сейчас он у нас совпал. Мы с черным рванулись из песка, как притаившаяся Маринка набрасывалась на любимого папу, когда тот возвращался домой. С места в карьер и сразу на спину. Только Маринка обычно не припечатывала Рика к полу и не блокировала ему крылья. Бронзовый пытался отбиваться, но куда там. Я наконец сдернула хвост с муравейника и с наслаждением почесала его о бронзовый бок.
Толку с черного было не особо много, но прижать хвостом непрошеного гостя он все-таки смог.
— Ну, Миро? Объяснишь, что ты тут делаешь?
— Хафово умыфа? — Бронзовый рванулся из-под лап, чихнул и сдался.
— Чего-чего?
Бронзовый выплюнул из пасти песок пополам с листьями, чихнул еще раз и возмущенно повторил:
— Какого хурмыса?
О-о… родным повеяло! Подумать только, здешние забыли драконьи традиции, растеряли многие умения, но при всем том помнили ругательства. Очешуеть просто.
— Рэй, что все это значит? Ты притворялся, что ли? Так хотел остаться с этой золотой дикарочкой? Я тут с ума схожу, все обыскал, а ты!
— Притворялся? — Вот как у полуживого дракона получается такой величественный вид? Прямо королевская статуя из Лондона.
Дракон молча переводил взгляд с меня на черного приятеля. Винтики-шестеренки в его голове скрипели вовсю. Дергаться он больше не пытался. И вообще усиленно строил из себя ничего не понимающую жертву. «Я, мол, не при делах, о чем речь, братан?» В смысле молчал и глазки таращил.
— Миро, про притворство хотелось бы слышать поподробней.
— Да мне бы тоже! Ну хорошо. Мерки две назад кое-кто сказал, — многозначительный взгляд, — что пусть, мол, бойцы летят дальше сами, а ему, мол, надо срочно отлучиться по острой необходимости.
— Это я еще помню. Дальше.
— Ах дальше… Дальше еще интересней! Кое-кто отряд так и не догнал. В лагерь тоже не вернулся и к Проницающим за «благим напутствием» не обратился. Как ты думаешь, какова была реакция Проницающих на такое пренебрежение?
— Продолжай.
— Правда? Тебе интересно? Отряд прождал еще полмерки и двинулся на розыски, но увы, им было сказано, что рейд отложить нельзя, а если Первое крыло столь вопиюще пренебрегает своим долгом, то в рейде его можно и заменить…
— Вот как?
— Именно.
— И почему тогда мой Главный коготь здесь, а не в рейде?
— А вот это самое интересное. Главному когтю было сказано, что он пока еще не облачен высоким доверием Проницающих и рейд возглавит кое-кто другой. Ну я и полетел тебя искать…
— Судя по тому, как ты внезапно замолчал, моя замена мне не слишком понравится.
— Смотря как наш рейд там встретят. Это Гэйр.
Эй, а про меня они случайно не забыли? Гэйр, Проницающие эти… мне уже надоело бронзового придерживать, картинка какая-то совсем уж дурацкая выходит: лежат на песочке два приятеля, болтают о своем мальчишечьем, а тут я вцепилась, как ревнивая жена.
Черный дернул хвостом.
— Что ж, благодарю. Ситуация слегка проясняется…
— Да что ты говоришь? — В родичах этого дракона явно водятся не ящерицы, а змеи, причем наверняка гадюки — настолько ядовитым стал голос. — Может, теперь их вышность Первое крыло и мне малость прояснит ситуацию? Какого хурмыса ты, наплевав на рейд, залег тут с этой хорошенькой безмозглой самочкой…
— Эй! За базаром следи!
Ну да, это я не выдержала. Можно сказать, по больному ударили.
— Охх!
Что? Я тоже немножко ударила… нечаянно… почти… А чего он?!
Первый раз вижу у дракона абсолютно круглые глаза. Нет, второй. Первый раз они были такие у учителя Беригея, когда милая Маришенька заявила, что собирается срочно снести яйцо.
Бронзовый уставился на меня:
— Так она того… разговаривает?!
— Нет, блин, чирикаю!
Миро обалдело глянул на черного приятеля (тот только крылом шевельнул) и понимающе мурлыкнул:
— Значит, не совсем безмозглая, а? Можно понять, с чего это ты про рейд забыл. Я бы тоже… — и прямо по моему крылу, которым я все еще держала шею этого поганца, скользнула чужая чешуя. Он об меня потерся. Шеей! Ах ты… — Хотя мне больше нравится, когда они помалкивают. Меньше проблем.
Ах ты… Ну тут я и правда разговорилась. Выдала ему тираду секунд на десять. С поминанием «хурмысов», «быбыдрыхов» и других выражений, которые «не должна знать приличная девушка».
— …придурок!
Тишина. Два обалдевших взгляда. Я злобно снимаю с чужой спины крылья и убираю лапы. Обойдется.
— Можно еще раз ту часть, где про быбыдрых? — кротко поинтересовался бронзовый. — Я не понял, при чем тут ствол пальмы.
Тьфу. Кто о чем, а лысый о бантиках. И еще ржут оба, поганцы. Ладно еще бронзовый, а эта черная зараза, можно сказать, только из реанимации, а туда же! Мужики, блин…
— Ты лучше скажи, чем собрался дотравить своего приятеля?
Смех замирает на полузвуке. Веселье как ветром сдуло, и два голоса почти сливаются:
- Предыдущая
- 40/112
- Следующая
