Посох. Тетралогия - Раткевич Сергей - Страница 55

Когда портал исчез, а разбойники с воплями бросились на Курта, Мур завопил: «Бежим!» И они побежали. На их счастье, ни луков, ни арбалетов у разбойников не было. Только топоры на длинных рукоятях да засапожные ножи — и, видно, разбойники не слишком обременяли себя упражняясь в их метании. Всего два ножа полетело вслед убегающему Курту — и ни один из них не достиг цели. Правда, помимо топора у главаря разбойников был еще и меч, но вряд ли он мог его метнуть. По крайней мере, он так этого и не сделал.

А после не было ничего, кроме скользящей под ноги дороги и буханья разбойничьих сапог позади.

Курт сжал зубы и наддал изо всех сил, однако разбойники не отставали. Разбойничья жизнь вообще приучает к основательному проворству. Недостаточно расторопных попросту отлавливают солдаты какого-нибудь короля и выдают им все, что причитается за их разбойничьи заслуги. Обычно это что-то очень неприятное. После чего долго не живут, потому что быстро умирают. Поэтому размножаются, как правило, самые проворные особи разбойников. Те, которым удается избежать грубых солдатских рук, равно как и цепких лап закона. Такие обычно живут долго, а умирают по ошибке опосля крепкого перепою, в попытке опохмелиться перепутав зеленого змия с обычным. Именно такие, как на грех, и попались Курту, а так как никто из них покамест не пытался опохмелиться гадюкой из ближайшей придорожной канавы — да и вообще не было похоже, что они страдают похмельем — то и шансов сбежать от этих веселых и простодушных душегубов у него было немного. Тем более, что голодный желудок и недавние приступы боли явно не придавали сил. Скорей даже наоборот. Курт чувствовал что вот-вот хлопнется в обморок.

— Направо! — вдруг завопил Мур. — Направо, так твою! — и Мур отпустил такое нецензурное заклинание, что даже в отдаленных деревнях мигом прокисло все молоко, разлилось пиво, испортилась водка, а разбойники с перепугу даже слегка поотстали.

От такого вопля Курт рванул направо, не глядя — в силу чего сначала был немилосердно наказан, но потом щедро вознагражден.

— Ай! — завопил Курт, врезаясь в колючий кустарник и с ходу проламываясь вглубь.

— Ой! — продолжил он, падая с высоченного отвесного обрыва.

— Мама! — торжественно закончил он, сидя в ручье, вполне живой, хотя и основательно растрепанный.

— Мама… — задумчиво повторил он, ощупывая себя, оглядываясь вокруг и пытаясь понять, как он тут очутился.

— Я за нее! — насмешливо бросил Мур. — Ну что, жив?

— Ах, ты!.. — Курт аж задохнулся от возмущения.

— Зато мы здесь, а они все еще там! — отрезал Мур. — Подымайся, дорогуша, не слышишь, что ли?!

— Что я должен слышать?! — зло поинтересовался Курт.

— Топоры, — спокойно пояснил Мур. — Сейчас они прорубятся сквозь кусты, и твое героическое падение в сей достославный ручей окажется напрасным. Вряд ли они отважатся повторить твой подвиг, но здесь и спуститься можно, если умеючи. А эти умеют, можешь не сомневаться!

Курт проворно вскочил и, пробурчав нечто неразборчивое насчет разных там посохов и тех мест, где им стоило бы находиться, быстро побежал вдоль по ручью. Сзади послышался вопль, плеск воды и густая разбойничья ругань. Видать, кто-то из преследователей все-таки не удержался на почти отвесном обрыве.

— Быстрей! — скомандовал Мур. — У нас есть еще шанс оторваться!

— Стараюсь! — прохрипел Курт, из последних сил перебирая ногами.

Краем глаза Курт отметил, что справа вроде бы мелькнуло вроде бы какое-то строение.

— Направо! — опять рявкнул Мур.

— Пошел ты! — разозлился Курт, но все же свернул направо и, спотыкаясь на каждом шагу, побежал к строению.

Вблизи оно оказалось маленьким храмом, и его единственный жрец уже стоял на пороге.

— Это за вами разбойники гонятся? — любезно спросил он.

— За мной, — задыхаясь ответил Курт.

— Это хорошо, — лучезарно улыбнулся жрец.

— Кому как! — выдохнул Курт.

— Идемте. Я вас спрячу, — улыбка жреца была искренней и самодовольной. Курта аж передернуло от такого сочетания.

— Всезнающий заповедал своим служителям оказывать помощь всем нуждающимся в помощи, а так как вы в ней, несомненно, нуждаетесь, то безусловно попадаете в категорию нуждающихся, — сказал жрец.

— Спасибо, — ответил Курт и ступил под своды храма.

— Быстрей! — тут же поторопил его жрец. — Милость всезнающего безгранична, но она не всегда достается нерасторопным!

— Куда прятаться? — тут же спросил Курт.

— Вот сюда! Эта колонна внутри полая! — скороговоркой сообщил жрец. — Прячьтесь в нее, а я пока прочту небольшую проповедь вашим преследователям.

Сапоги разбойников уже грохотали у храма.

— Сюда! Он сюда побежал! — орал кто-то.

Жрец нажал на какую-то бронзовую завитушку — и в здоровенной колонне бесшумно открылась дверца. Курт скользнул внутрь, и дверца закрылась. Внутри колонны было пусто и пыльно. Стоял лишь старый, грубо сколоченный стул. Откуда-то сверху пробивался скудный свет.

— Эй, кто здесь хозяин?! — оглушительный разбойничий рев был слышен и внутри колонны. Впрочем, Курт вскоре убедился что из колонны и вообще все слышно.

— Бедняга жрец, — пробормотал Курт, прислушиваясь к разбойничьим воплям.

— Ерунда! — усмехнулся посох. — Ничего они ему не сделают. На нем рубашка Арна.

— Что это еще за рубашка? — удивился Курт.

— Что-то вроде магического щита, — пояснил Мур. — Ткань, сплетенная из заклятий. Очень хитрая штука. Так что, пока она на нем, плевать он хотел на любую угрозу. Его нельзя зарубить, заколоть, застрелить, отравить, утопить, удушить, расчленить, заколдовать, сжечь на костре, и так далее…

— Круто! — восхитился Курт.

— Еще бы, — вздохнул посох. — Кстати, тот, кто ее носит, вовсе не обязан быть магом. Рубашка действует сама по себе. Ее не нужно поддерживать, как магический щит. В общем, хотел бы я, чтоб у тебя была такая, — грустно закончил он.

— А как ее добыть? — спросил Курт.

— Никак, — еще раз вздохнул посох. — Секрет их изготовления давно утрачен. Этот жрец либо стар как мир, либо получил ее от кого-то в наследство.

— То есть наш спаситель может оказаться ровесником Линарда?! — восхитился Курт.

— Может, — сказал Мур. — Но не обольщайся. Увы, он не кажется мне особенно умным человеком. Старость, знаешь ли, не всегда прибавляет мудрости.

— Кто хозяин этой дыры, я спрашиваю?! — еще раз взревел самый горластый разбойник. Его товарищи поддержали его нестройным агрессивным гулом.

— Не кричите, любезные господа, вы на пороге храма, — голос жреца был мягок и мелодичен, но под мягкостью меда и сладостью музыки Курт вдруг почуял стальной блеск махрового аскетизма.

Разбойники, однако, были люди простые и добросердечные, а потому, ничего такого не почуяв, просто постарались честно выполнить свое душегубское дело.

— А мне плевать, на каком я пороге! — загремел голос разбойника. — Вот это видел?! Знаешь, как называется?!

— Это тильский меч, — спокойно ответил жрец. — Но вы его неправильно держите. Святой Рибелий называл такой способ вульгарным и недостойным профессионального воина. Святой Рибелий советовал…

— Молчать, собака! — обиженно взревел разбойник. — Правильный у меня там хват или нет, а снести твою глупую башку это мне не помешает! Отвечай быстрей, если жизнь дорога! Тощий оборванец с посохом — он у тебя?! Ты его спрятал?! Нет?! Куда он побежал?!

— Мудрость Всезнающего Творца поможет тебе отыскать тропинку истины, ведущую через леса заблуждений, прямо в сокровенные сады истинного знания, — доброжелательно проговорил жрец. — Остановись! Мудрый, но торопливый сын вечности, остановись — и прислушайся к голосу того, кто был до того, как все стало таким, как оно есть… прислушайся к мудрости Всезнающего Бога, и он даст тебе ответ на все интересующие тебя вопросы.

— Зачем мне какой-то Бог? Я тебя спрашиваю, тупая ты скотина! — зарычал разбойник, сообразив, что его надули и ответа на свой вопрос он так и не получил. — Меня интересует только один вопрос, и я его уже задал! — ревел он. — Куда подевался оборванец с посохом?! Мои люди видели, как он бежал сюда! Он у тебя или побежал дальше?! Мне тебя убить — или ты живой ответишь?!