С тобой мои мечты - Макголдрик Мэй - Страница 66

• Предыдущая
• 66/80
• Следующая

Чернокожая женщина окинула Платта презрительным взглядом.

– Причина смерти доктора Домби – преклонный возраст и неумеренное пьянство. После нашего возвращения в Лондон мистера Домби осматривали различные доктора, среди них был и доктор Гизборн…

– Подробным заключением которого я располагаю, – вмешался сэр Ричард, указывая на лист бумаги у себя на столе. – Доктор Гизборн вполне определенно оценивает состояние Домби и высказывает свое мнение о причинах смерти.

– …и доктор Биллингз, – добавила Охинуа.

Поверенный графини Эйтон достал другой документ.

– А здесь у нас свидетельство еще одного почтенного доктора. Он дает исчерпывающие объяснения.

– Я разговаривал с лекарем по имени Борем, которого время от времени вызывали, чтобы отворить кровь доктору Домби перед его кончиной.

– Можете рискнуть и предъявить его суду, мистер Платт, – заметил сэр Ричард, окидывая строгим взглядом съежившуюся фигуру поверенного. – Мы изучили характер этого человека. Любой судья сразу узнает в нем подкупленного свидетеля. Я уверен, этот тип не задумываясь продаст собственную мать, если сможет извлечь из этого хоть какую-то прибыль.

Пока Мейтленд говорил, Платт провел пальцем по влажному воротничку сорочки и ослабил узел галстука. Строить обвинение на лжесвидетельстве такого субъекта, как Борем, – дело заведомо гибельное. Его показания ничего не стоят, и суд охотнее поверит убедительным доводам уважаемых свидетелей защиты. Платту пришли на ум брошенные вскользь слова Джаспера Хайда о планах, имеющихся у него в запасе на тот случай, если дело не удастся уладить мирным путем. Втайне порадовавшись, что ему ничего не известно, стряпчий решил, что сейчас самое время передать дело в руки своего клиента – Джаспера Хайда. Мирные переговоры со старухой Эйтон позорно провалились.

– Окажите нам любезность и присядьте, мистер Платт, – властно приказала графиня. – С минуты на минуту мы ожидаем лорда Станмора. Вы могли бы представить ему те доказательства вины Охинуа, которые вам удалось обнаружить?

Платт отрицательно покачал головой и откашлялся, прочищая горло.

– В этом нет необходимости, миледи. Я всего лишь действовал в интересах своего клиента, которого, как теперь ВИЖУ коварно обманули и ввели в заблуждение. Произошло досадное недоразумение. Это чьи-то злые козни. – Стряпчий попятился к двери, искренне надеясь, что проклятый шотландец не прячется где-нибудь поблизости, ожидая его появления. – Я больше не стану беспокоить вас, миледи. До свидания всем вам.

Отвесив неуклюжий поклон, Платт рывком открыл дверь и поспешно выскочил в коридор. Миновав изящную арку, он очутился в холле и едва не сбил с ног молодую служанку. Девушка удивленно пригляделась к нему и настороженно прищурилась. Она узнала стряпчего, но у него не было времени на заигрывание. Выхватив свои вещи из рук швейцара, Платт выбежал из дома, торопливо окликнув кучера и грума. Пусть Хайд поступает, как ему заблагорассудится, а сам он сыт по горло этим гиблым делом.

По дороге на север, в Шотландию, Лайон много рассказывал Миллисент о своем кузене. Уолтер Траскотт был вторым ребенком младшего брата графини Эйтон, Уильяма. Он скончался много лет назад и оставил маленького сына на попечение своей сестры. Большую часть жизни Уолтер провел в Бароне-форде, они с Лайоном были близки, как родные братья.

Зная, что Уолтер страстно мечтает об управлении Баронсфордом, Лайон, как только унаследовал титул, немедленно попросил своего кузена занять место управляющего. Из рассказов мужа Миллисент было известно, что Траскотт отлично справляется со своими обязанностями.

Учтивые манеры молодого человека и его искренний интерес к жене кузена приятно удивили Миллисент. В Уолтере она нашла преданного друга, доброго, тактичного и внимательного. С самого первого дня леди Эйтон была окружена его заботой. Траскотт старался сделать все, чтобы она чувствовала себя в Баронсфорде легко и непринужденно. Миллисент заметила, что своим характером Уолтер напоминает Лайона и старую графиню. Кузен Лайона не любил расточать ничего не значащие похвалы. Чистосердечный и прямой, он всегда говорил то, то думает.

– Дальше мы не сможем проехать верхом, – предупредил Траскотт, подъезжая к густому подлеску у самых утесов.

– Вы не против, если мы пройдемся пешком к обрыву?

Уолтер безразлично пожал плечами. Передав поводья лошадей груму, Траскотт повел свою спутницу к просвету в низких зарослях.

– Тут есть узкая тропинка, которая тянется вдоль утесов.

Траскотт отвел в сторону ветку дерева, освобождая дорогу.

Миллисент прошла по тропе и почти сразу же оказалась у самого обрыва. Она бросила взгляд вниз и ужаснулась так, что желудок свело мучительной судорогой. Далеко внизу виднелись скалы. Часть из них круто поднималась вверх, плотно прилегая к утесам, другие острыми шипами выступали из воды. Пенный поток стремительно прокладывал себе дорогу между камнями, и мелкие водяные капли дрожали в воздухе белым маревом.

– Здесь всегда такое сильное течение?

Уолтер взял Миллисент под руку и заставил отойти от края пропасти.

– Река здесь и вправду быстрая, но в этом году выпало много дождей, так что вода поднялась, поэтому течение усилилось.

Миллисент посмотрела на скалы внизу и представила себе Лайона таким, каким его впервые привезли в Мелбери-Холл. Перед ее глазами возникло безжизненное тело Эммы.

– Это то самое место, где их нашли?

– Нет. – Уолтер махнул рукой, указывая направление вниз по течению реки. – Чуть меньше полумили в ту сторону, у излучины реки. Там в скалах есть довольно крутой спуск на небольшой каменистый берег. Тело Эммы нашли прямо на скалах, а Эйтон, должно быть, пытался спуститься по отвесной стене, сорвался и упал.

Миллисент испытала облегчение, не заметив в голосе Траскотта обвиняющих ноток. С востока подул холодный ветер, и леди Эйтон обхватила себя руками за плечи, пытаясь согреться.

– Кто их нашел?

– Это был Пирс. – Миллисент бросила робкий взгляд на мрачное лицо Уолтера. – Вы еще не знакомы с остальными членами семьи. Пирс – средний брат, он на три года моложе Эйтона. Потом идет Дейвид, самый младший из трех братьев – Эйтон обычно не говорит о них, не так ли?

– Он упоминал только имя Пирса, когда речь зашла о Баронсфорде.

– Те бумаги, которые подписал Эйтон, отказываясь от своих владений в пользу брата, не имеют никакой силы, как мне кажется. Со стороны Пирса так и не последовало обычного в таких случаях подтверждения. Ему не нужен Баронсфорд. Думаю, он в любом случае отказался бы принять такой дар.

Миллисент меньше всего интересовало, кто является подлинным владельцем имения. Она думала лишь о том, что семья Лайона оказалась расколота.

– Когда братья виделись в последний раз?

– Они не встречались со дня смерти Эммы, – ответил Уолтер, – но я уверен, что трещина в их отношениях появилась намного раньше.

Миллисент очень хотелось узнать причину, но она удержалась. В конце концов, сама она тоже не поддерживала близких отношений со своими двумя старшими сестрами. И она еще ничего не рассказывала Лайону о том, почему в их семье возникло подобное отчуждение. Нет, ответы на вопросы, которые так и вертелись на языке, должен был дать муж.

Они медленно побрели вдоль края утеса.

– Как вы думаете, что случилось с Эммой? Она поскользнулась и упала?

– Нет, я уверен, что ее столкнули. Миллисент резко обернулась к Траскотту.

– Кто это сделал?

Уолтер пожал плечами и покачал головой.

– Но вы ведь не верите, что это сделал Лайон? – воскликнула Миллисент.

– Нет, он давно смирился с характером жены и два года сносил ее выходки. Эйтон твердо решил, что будет терпеть до конца проклятие, в которое превратился его брак, что бы ни случилось.

Миллисент ничего не сказала в ответ, пытаясь осмыслить слова Траскотта.

– Эмма выросла в этих местах и излазила все холмы и утесы. Летом мы все купались в этой самой реке. До замужества Эмма носила фамилию Даглас и жила по соседству с нами. Поместье ее семьи граничит с Баронсфордом на востоке. Когда Эмма была еще маленькой девочкой, она проводила здесь все свое время. Думаю, уже тогда она обдумывала план, как завладеть замком. Во всяком случае, она знала здесь каждый клочок земли, каждый скользкий камень или обломок скалы так же хорошо, как всех троих братьев Пеннингтон. – Уолтер снова бесстрастно пожал плечами. – Несмотря на скверную погоду в то утро, я не верю, что Эмма могла оступиться на скалах.

• Предыдущая
• 66/80
• Следующая