Бразилия - страна карнавала и не только - Сахно Елена - Страница 33

• Предыдущая
• 33/70
• Следующая

Дотошные журналисты вились вокруг нового политического лидера: «Сеньор вереадор (словом „вереадор“ (vereador) называется депутат Парламента муниципального образования), что Вы наденете в день вступления в должность?» — «Не вереадор, а вереадора, — поправляла их танцовщица, — надену я деловой костюм, конечно, женский».

Лео было 24 года. Такая фантастическая судьба: из забытого Богом закоулка — во дворец. Больших свершений от нового парламентария не ожидали. Но не тут-то было. Артистка взялась наводить в городе порядок. Лео «раскопала» проект, который 8 лет пылился в папках, по строительству поликлиники в ее родном районе Пернамбуес. Поликлиника была построена, и в 2011 году открылась. Лео добилась введения третьего карнавального маршрута, придумала Муниципальный день фавелы, пригорода и периферии, создала программу помощи детским садам и программу благоустройства улиц на окраинах, где асфальт не обновлялся, примерно, лет тридцать.

«Она» взялась отстаивать в Парламенте права мототаксистов (мототакси — обычный транспорт бразильских городов, недорогой и удобный). В соседнем с Салвадором городе Лауро де Фрейтас (Lauro de Freitas) эта профессия уже 2 года имеет официальный статус. Там мотоциклисты-«извозчики» зарегистрированы, у них единая форма, для них выделены стоянки, они платят налоги и пользуются социальным пакетом, куда входят медицинская помощь, пенсия, пособия.

Салвадорские же мототаксисты действуют на свой страх и риск, официально они — безработные. Хуже всего то, что преступники надевают футболки с надписью mototaxi. Профессии официально нет — значит, нет и контроля. Поэтому услугами мотоциклистов пользуются лишь те, кто знаком с ними лично, что сильно уменьшает их заработки. В Салвадоре таксисты и владельцы автобусов не желают конкуренции, всеми путями отстаивают свои интересы. Законопроект о профессии мототаксиста готов, но префект больше двух лет никак не соберется его подписать.

Вот так в Бразилии решается вопрос о введении новой профессии: указа префекта муниципального образования достаточно для того, чтобы она получила на этой территории официальный статус, а ее представители — полный объем прав и обязанностей.

Я тоже поучаствовала в рабочих буднях бразильской политики. Было это так. Однажды меня нашел бывший тренер футбольной команды «Байя» Эдсон и попросил поискать ему работу в России. Мне не хотелось, чтобы у человека появились иллюзии, и я честно ответила, что контакта с профессиональными агентами из России по подбору игроков и специалистов у меня нет, а если я сама переведу его резюме и разошлю по сайтам клубов, на него вряд ли кто-то обратит внимание. Поговорили и разошлись. Спустя полгода я вновь встретила Эдсона вместе с коренастым мужчиной с низким голосом и очень широкой грудной клеткой. Друг Эдсона представился: Маркони (Marconi) и рассказал, что работает тренером в центре обучения спасателей.

Почти все побережье Салвадора — пляжи, купальный сезон — круглый год, важность профессии спасателя очевидна. И все же… профессия официально не признана, нет свода правил, которым подчинялись бы спасатели, нет набора требований, которые предъявлялись бы при приеме на работу, зарплата — минимальная, с небольшой надбавкой за риск, нет ни пенсии, ни соцпакета. Штат спасателей каждый отель набирает себе самостоятельно, префектура города — отдельно. Иногда вместо спасателей на пляже дежурят пожарные (и это не шутка). А они не все даже плавать умеют. Бывает, что сами тонут. Дело жизни Маркони — создание профсоюза спасателей, который будет бороться за признание профессии и наведет в ней порядок, который, как ясно из следующего примера, просто необходим. Был такой случай — приняли на работу наркомана. На его участке в море утонула женщина. Маркони сам приехал выяснять причину недосмотра. Горе-спасатель был «под кайфом», и не то что утопающую вытащить, даже рассказать связно не смог о том что произошло. У власть имущих до профессии спасателей руки не доходят, поэтому остается только самим решать свои проблемы.

Маркони уже зарегистрировал профсоюз как юридическое лицо, теперь организации нужны деньги и известность — то, на чем строится влияние. Чтобы привлечь внимание к профсоюзу, Маркони решил провести 28 декабря праздник на пляже (эта дата — Международный день спасателя). Сначала — соревнование пловцов на дистанции 4 км в открытом море (маршрут заплыва: от мыса — в бухту), затем фуршет под тентом, вручение призов и развлекательные мероприятия.

Согласовав трансляцию мероприятия по местному телеканалу в прямом эфире, Маркони и Эдсон отправились по кабинетам вереадоров — просить финансовой помощи и заодно договориться о том, чтобы кто-либо из политических лидеров появился на мероприятии. Не раздумывая, я пошла с ними в Городскую Думу, которая здесь называется Camara dos Vereadores (дословно — Палата вереадоров). Мне интересно было поговорить с салвадорскими политиками, а Маркони и Эдсон понимали, что иностранка, сочувствующая проекту, привлечет больше внимания к их делу.

Попасть в кабинет к вереадору несложно. У каждого из них есть приемные дни, когда народный избранник обязан принимать посетителей. Обычно, это понедельник, вторник, среда. Отправляясь в Палату вереадоров в эти дни, можно быть уверенным, что большую часть из них удастся застать. Прием ведется в порядке живой очереди. Мы прошли, наверное, шесть или семь кабинетов. Депутаты — бразильцы европейского происхождения, мужчины и женщины. Только одна Оливия Сантана среди вереадоров отличалась яркой африканской внешностью.

Мы решили зайти в кабинет № 24. Там работает самый необычный политический лидер всех времен и народов. Я перешагнула порог не без трепета. Кого я увижу? Секретарша в приемной выслушала нас и пропустила в кабинет. Там два человека сидели за компьютерами, а в глубине стояла, глядя в окно, высокая девушка с длинными черными волосами, в обуви на «шпильках» высотой сантиметров так десять. На ней были джинсы в обтяжку и свободного покроя блузка — обычный наряд бразильской женщины. Услышав, что мы вошли, она обернулась. Черные глаза, правильные черты лица, белозубая улыбка… девушка как девушка. Ходила очень быстро (на таких-то каблуках!), решительной походкой, в каждом жесте чувствовалась энергия, бьющая через край. Настоящий вулкан! Прямая спина, развернутые плечи, уверенный взгляд. В этом человеке много силы, и в то же время нет ничего мужского в движениях и манере общения. Разговаривая с нами, она встала, прошлась по кабинету, о чем-то быстро спросила одного из своих помощников, дала какое-то указание другому, — все это, не теряя нити беседы. Вот так «тетя из Бразилии»!

Она единственная, кто не на словах, а на деле поучаствовал в нашем празднике. Как-то само собой так вышло, что во время подготовки всего, посредником между профсоюзом и кабинетом № 24 была я. Нужно было проинформировать звезду о месте проведения мероприятия, ее роли в сценарии и т. д. Лео приехала к награждению пловцов, вручила призы, поздравила спасателей с праздником, сказала небольшую речь на телекамеру о важности этой профессии и необходимости навести порядок на пляжах, спела вместе с ребятами гимн спасателей. Загорелые обветренные парни радовались ей, как дети Деду Морозу. Под конец праздника ребята взяли Лео на руки и покачали ее, как на качелях.

Где-то около часа дня праздник закончился. Лео пригласила меня пообедать с ее командой. Пока ехали в шурраскарию (мясной ресторан), в машине она рассказывала мне свою жизнь. Когда проезжали под пассарелой (надземный крытый переход через широкую улицу с большим движением) в районе Игуатеми, она сказала: «Здесь я ночевала, когда отец выгнал меня из дому». Я смотрела на нее и не могла понять, как такого обаятельного человека можно было выгнать ночью на улицу.

Став успешной и знаменитой, она простила своих родителей и вернулась в дом на Алто ду Крузейро. У ее брата и сестер теперь свои семьи, они живут отдельно. В родительской квартире сделали ремонт, и она стала вполне удобной для жизни. Папа с мамой теперь Лео слова поперек не скажут. Отец бросил пить, а мать стала часто ходить в церковь и сделалась добрее и спокойнее. Теперь они не просто Шико и Эуниси, а папа и мама государственного человека. Надо соответствовать новому статусу. Только бар с пивом и кашасой остался простым и скромным, как в прежние времена.

• Предыдущая
• 33/70
• Следующая