Бородатая леди - Макдональд Росс - Страница 11
- Предыдущая
- 11/14
- Следующая
— Я не знаю. Вероятно, спрятана где-нибудь в доме.
— Сомневаюсь. Она скорее где-то в доме Хендрикса.
Она вздрогнула, а потом спросила:
— Почему вы это сказали? Вы знаете Уолтера Хендрикса?
— Я встречался с ним. А вы?
— Это ужасный человек, — сказала она. — Но я не понимаю, почему вы считаете, что картина у него.
— Мне так кажется.
— А где он мог ее взять? Отец ни за что не продаст ему Шардена.
— Хилари Тодд продаст.
— Хилари? Вы думаете, это он украл картину?
— Я собираюсь спросить его об этом. Остановите меня у его магазина. Увидимся с вами позже в галерее.
Табличка «Закрыто» все еще висела на двери за стеклом, и дверь была заперта. Я обошел дом и оказался у черного хода. Дверь под лестницей была полуоткрыта. Я не стал стучать и вошел в магазин.
В гостиной никого не было. Пятно на стене, оставшееся после того, как Сара разбила свой бокал, еще благоухало алкоголем. Я прошел по коридору в спальню.
Хилари Тодд лежал лицом вниз на кровати, почти раздавив своим телом открытый чемодан. Между лопатками у него торчал серебряный ломик для колки льда, окруженный мокрым темным пятном. Свет, пробивавшийся сквозь полузакрытые венецианские жалюзи, холодно блестел на серебре.
Я проверил, есть ли у него пульс. Пульса не было. Голова его была немного повернута в сторону, и темные глаза слепо смотрели в стену. Небольшой ветерок из приоткрытого окна шевелил его волосы.
Приподняв тяжелое тело, я стал шарить по карманам. Во внутреннем кармане пиджака нашел то, что искал: белый незапечатанный конверт, в котором лежало пятнадцать тысяч долларов крупными купюрами.
Я стоял возле кровати с этими деньгами в руках, когда услышал шум в коридоре. Через минуту в комнату вошла Мэри.
— Я видела, как вы вошли сюда, — сказала она. — Я думала...
Она увидела тело.
— Кто-то убил Хилари, — сказал я.
— Убил Хилари? — она посмотрела на тело на кровати, а потом на меня. И тут я вспомнил, что все еще держу эти злосчастные купюры.
— Что вы сделаете с этим? — спросила она.
Я свернул деньги и положил их себе в карман:
— Где вы взяли эти деньги?
— Я взял их у человека, которому они не принадлежат. Ничего не говорите о деньгах шерифу. Просто скажите, что я попросил вас позвонить в полицию. Вернусь через полчаса.
— Они спросят меня, куда вы пошли.
— Вы не знаете, куда я иду, поэтому не сможете им ответить. А пока делайте то, что я вам сказал.
Она посмотрела мне в глаза, решая, можно ли мне верить. А потом спросила:
— Вы уверены, что поступаете правильно?
— В этом никто никогда не может быть уверен.
Я сел в машину и поехал на Футхилл-драйв. Солнце висело очень низко над океаном. Становилось прохладно.
Когда я подъехал к железным воротам, отделявшим Уолтера Хендрикса от остальных смертных, над долиной уже опустились сумерки.
Из сторожки тотчас же вышел знакомый мне крепкий парень, как будто я нажал кнопку звонка, и подошел к машине.
— Что вам нужно? — спросил он. Потом узнал меня, прижался лицом к дверному стеклу и прошипел: — Проваливай, парень. У меня указание тебя не впускать.
Мне захотелось опустить стекло и дать ему по морде, но я сдержался:
— Я приехал сюда, чтобы оказать вашему боссу услугу.
— Он о тебе другого мнения. Вали отсюда.
— Послушайте. — Я вынул из кармана пачку денег и помахал ими у него под носом. — Речь идет о больших деньгах.
Он смотрел на банкноты, как загипнотизированный.
— Я не беру взяток, — сказал он наконец хриплым шепотом.
— А я и не предлагаю взятку. Но вы должны позвонить Хендриксу и сказать, что речь идет о деньгах.
— Деньгах для него? — спросил он мечтательно. — Сколько?
— Скажите: пятнадцать тысяч.
— Ничего себе премия! Что за дом он для тебя строит, парень, если ты хочешь заплатить ему плюс пятнадцать тысяч?
Я не ответил. Его вопрос заставил меня задуматься. Он ушел в сторожку. Через две минуты вышел и открыл ворота.
— Мистер Хендрикс примет тебя. Но не делай глупостей, или тебя вынесут ногами вперед.
В дверях ждала горничная. Она провела меня в большую продолговатую комнату, одна стена которой была сплошь стеклянной и выходила на террасу. Три других стены от пола до потолка уставлены книгами. Это были собрания сочинений, которые покупают, но никогда не читают. У камина в глубоком кресле сидел Хендрикс. Ноги его были прикрыты пледом.
Он поднял на меня глаза, и огонь от камина осветил его лицо и лысину ярким светом.
— Ну, что теперь? Идите сюда и сядьте.
Горничная тихо вышла. Я прошел через комнату и сел в кресло, стоящее напротив него.
— У меня всегда плохие вести, мистер Хендрикс. Убийства и все прочее. На этот раз убит Хилари Тодд.
Выражение его черепашьего лица не изменилось. Но голова ушла в плечи, пытаясь скрыться, как в панцире, в воротнике халата.
— Весьма сожалею об этом... Мой сторож сказал, что речь идет о деньгах. Это меня интересует гораздо больше.
— Прекрасно. — Я вынул деньги и разложил их веером на коленях. — Вы узнаете эти деньги?
— А я должен их узнать?
— Для человека, который так заинтересован в деньгах, вы ведете себя очень скромно.
— Откуда эти деньги?
— Я подумал, что это ваши деньги. У меня есть и другая версия. Например, Хилари Тодд украл Шардена и продал вам. Но я не понимаю, почему вы решили купить краденую картину и заплатили за нее наличными.
Вставные зубы босса холодно блеснули в свете горящего камина. Как и его сторож, он не отрывал глаз от купюр.
— Картина не была украдена. Я купил ее у законного хозяина.
— Я бы поверил вам, если бы вы не сказали мне днем, что понятия не имеете о картине. Думаю, вы знали, что она украдена.
Он ответил очень резко:
— Картина не была украдена. — Рука его в синих венах скрылась в складках халата. Через некоторое время он протянул мне сложенный листок бумаги.
Это был акт о продаже картины, неофициальный, но законный, написанный от руки на бланке клуба Сан-Маркоса и подписанный адмиралом Джонстоном Тернером. Документ датирован днем пропажи картины.
— А теперь разрешите спросить вас, где вы взяли эти деньги?
— Буду с вами откровенен, мистер Хендрикс. Я взял их у мертвого Хилари Тодда. Думаю, они ему больше не пригодятся.
— Но это преступление, как мне кажется.
Мозг мой напряженно работал, пытаясь сопоставить массу противоречивых фактов.
— Думаю, вы никому не расскажете об этом.
Он пожал плечами:
— Мне кажется, вы слишком много думаете.
— Я вот еще о чем подумал. Будете ли вы благодарны мне за то, что я принес вам эти деньги? Думаю, должны быть благодарны.
— У вас есть причины, чтобы так думать? — Он отвел глаза от банкнот, лежавших у меня на коленях.
— Вы ведь занимаетесь подрядами, мистер Хендрикс?
— Да, — ответил он ровным голосом.
— Тогда мне кажется, что это незаконные деньги... Вы выуживаете у заказчиков дополнительную мзду сверх установленной для ветеранов платы. И именно наличными, ведь так?
— У вас богатое воображение.
— А я и не надеюсь, что вы признаетесь в этом. С другой стороны, вам, возможно, не захочется, чтобы стало известно, что деньги эти принадлежат вам. И доказательством является тот факт, что вы не положили эти деньги в банк. Поэтому Тодд мог рассчитывать, что вы не станете распространяться о покупке этой картины. И именно поэтому вы должны быть мне благодарны.
Его черепашьи глаза уставились на меня, но они ничего не выражали.
— Предположим, я благодарен вам. В какой форме должна выразиться, по-вашему, моя благодарность?
— Хочу получить Шардена. Я как-то привязался к картине, жаль, что она будет пылиться у вас втуне.
— Лучше возьмите себе деньги.
— Эти деньги мне ни к чему. Грязные деньги меня никогда не привлекали.
Он сбросил с колен одеяло и встал с кресла:
- Предыдущая
- 11/14
- Следующая
