Отражение смерти (СИ) - "Путешественница" - Страница 29

   - Не получилось, - горько вздохнула она, закатила глаза и начала оседать. Я, совершенно забыв о проклятии, не размышляя, подхватила её, не давая упасть на пол. И замерла. Сердце пропустило удар, когда до меня дошло, что же я наделала. Она же сейчас... Руки задрожали, но выпустить Диану из объятий я ежу не могла и только всё сильнее прижимала потерявшую сознание девушку к себе.

   - Всё-таки получилось, - выдохнули над ухом, и кто-то попытался забрать у меня Диану, но я не собиралась расставаться с ней сейчас, когда по собственной глупости обрекла её на подобное существование.

   - Оставьте нас!

   - Принцесса, успокойся, - с запозданием доходили до меня увещевания демона. - Всё хорошо. Проклятие больше неактивно. Отпусти её, с ней ничего не станется.

   - Нет, она же сейчас...

   Я слышала слова, но не совсем понимала их смысл, зациклившись на том, что собственными руками погубила самое близкое для себя существо. Я вцепилась в Диану, как утопающий в спасательный круг, и разрыдалась.

   - Ниэли, усыпи её! - приказали рядом.

   Я дёрнулась было, чтобы возразить. Меня не надо усыплять. Я хочу остаться с Дианой до самого конца. Лёгкое прикосновение к виску я едва почувствовала и тут же провалилась в сон.

ХХХ

   Я стояла за кулисами и жадно впитывала в себя полузабытые звуки и эмоции толпы. Через пару минут я выйду на сцену перед многотысячной публикой. Но уже сейчас я купалась в окружающей меня пьянящей атмосфере.

   Вскинув руки, затянутые в тонкие кожаные перчатки, я крутанулась на ноге, проверяя, не стесняет ли одежда движений, и глянула в зеркало. Из его недр на меня смотрела знакомая незнакомка. Как я изменилась за столь короткое время! Хотя для меня эти десять дней растянулись на месяца, сливаясь в жуткую бесконечность.

   Мы с Дианой обе изменились. И внутренне, и внешне. На меня сейчас смотрела хрупкая бледноватая девушка, которая непойми каким образом умудряется носить тяжёлую копну слегка вьющихся волос с золотыми и серебряными прядями длинной до колен. Я невольно провела рукой по нежнейшему шёлку самых густых волос, которые я когда-либо видела в жизни. Как они умудряются быть такими мягкими и одновременно виться - ума не приложу. Но весит это богатство много. К ночи у меня часто шея болит и в затылке покалывает.

   Одно хорошо - седина у меня точно такая же, как и у Моровинда: странного серебристого оттенка, и идёт довольно широкими прядями. Так что её вполне можно принять за экстравагантное милирование.

   Диана меня долго успокаивала, когда я поняла, что за неделю умудрилась поседеть. Кстати, единственное наше внешнее различие с Дианой, сразу бросающееся в глаза - это волосы. У неё они чисто чётные с едва заметным тёмно-тёмно синим отливом. Ну, ещё и руки.

   Да, я избавилась от проклятия, но не полностью. Кожа по локти так и осталась покрытой будто золотой пылью, которая не оттирается, не смывается, зато при резких движениях мелкие частички взлетают в воздух. Также эта пыль покрывает всё, к чему я прикасаюсь. Диана говорит, что я похожа на сказочную фею, за которой тянется этакий шлейф волшебной пыльцы. А меня это раздражает.

   С другой стороны, это всяко лучше, чем превращать окружающие предметы в высококачественное золото, которое я с некоторых пор тихо ненавижу, хотя умом и понимаю, что объективных причин для этого нет. Но оно мне постоянно напоминает о том, что со мной произошло. Я же хотела бы это забыть поскорее.

   Что во мне ещё изменилось? Глаза. Из карих с прозеленью они стали насыщенно-чёрными как у Дианы. Строение тела преобразовалось вроде незначительно, но, смотря на свои предыдущие фотографии, я могу с уверенностью сказать, что раньше, по сравнению с моим теперешним видом, я могла назвать себя только хорошенькой. Сейчас же на меня из всех отражающих поверхностей смотрит ошеломляющая красавица. Может, на образ влияет также моя неуемная сила, которую я сейчас чувствую более полно и насыщенно? А, может, это именно то, что Моровинд назвал расплывчатым термином "слияние", когда я перенимаю от моих хранителей не только некоторые их способности, но и определённые качества характера, а также элементы внешности.

   Ярким подтверждением произошедших во мне изменений стали задумчивые взгляды моей охраны, а также просьба парней освободить их от обязанностей телохранителей. К моему удивлению, Моровинд и Диана пошли на этот шаг почти сразу. Так что у меня уже целых три дня нет охраны.

   - Принцесса, осталось две минуты, - шепнул Кира, проходя мимо по направлению к сцене.

   Две минуты - это много. По-настоящему много. Глаза мимовольно ещё раз пробежались по очередному шедевру Дианы. На этот раз одежда была не облегающей и открывающей максимум тела, а, наоборот, развевающейся, летящей. И до жути прозрачной.

   Верхняя часть представляла собой серо-серебристую укороченную блузку-болеро с многочисленными кружевами, идущими по вороту к низу по краю. Рукава на три четверти заканчивались пышными воланами. Украшена блузка была лишь спереди чёрными цветами и диковинными змеями из тончайших огранённых пластин циркона. Как Диана умудрилась так изумительно обработать хрупкий камень - ума не приложу. Сквозь тонкую ткань блузки прекрасно был виден чёрный бюстгальтер из японского бисера. К моему вящему удивлению, он не жал, не сковывал движений и был удобен, как вторая кожа. Впрочем, все вещи, создаваемые Дианой, на диво удобны, хотя и не всегда практичны.

   Серебристая, матово поблескивающая юбка на бёдрах с небольшими разрезами по бокам была всего раза в три шире чёрного пояса из мельчайших чешуек обсидиана с серебряной пряжкой. Узор, бегущий по юбке, состоял из того же бисера. Поверх этой короткой юбки шла почти прозрачная светло-серая ткань, напоминающая газовую, но на удивление прочная. Сильно расширяясь, она крупными складками кончалась на уровне щиколоток. Рисунок, что вился по её поверхности, являлся идеальным продолжением того, что переливался на блузке. Когда я танцевала, камни, казалось, оживали и начинали двигаться в собственном ритме.

   Наряд завершали чёрные сапоги-чулки до колен с нашивками из обсидиана и серебряных нитей на тонком каблуке и почти неощутимые кожаные перчатки по локоть с серебристой росписью.

   Своих змеек мне пришлось долго уговаривать, но я смогла-таки добиться, чтобы они изменили свой цвет на белое золото. Сегодня я надела кольцо, два браслета, свободно болтающихся на запястьях. Самая большая змейка охватывала мой лоб и уходила в гриву волос. Никакого неудобства от её местонахождения я не испытывала, наоборот, её лёгкая прохлада слегка освежала.

   Золотые и серебряные пряди Диана заплела в тончайшие косички и паутиной переплела по черноте волос. Она специально заплетала подобные причёски и во время репетиций, чтобы удостовериться, что мне будет удобно танцевать.

   Потянувшись, я открылась, моментально сбрасывая блоки, которые Моровинд заставлял поддерживать почти постоянно, и почувствовала охватывающее людей нетерпение. Ещё бы! Я почти месяц не показывалась на сцене. И теперь не разочарую заждавшуюся меня публику. Сегодня будет феерическое представление с использованием широкого спектра иллюминаций, пиротехники и моих иллюзий. О да, сегодня я буду прославлять жизнь всеми силами. Я донесу до этих людей, какое же это счастье - просто жить.

   Тихая волна аплодисментов катится с дальних рядов вперёд, нарастая с каждой секундой, заставляя меня улыбаться от удовольствия и чувствовать себя почти что всемогущей.

   Я выскользнула на сцену, подошла к самому её краю и подняла правую руку вверх, утихомиривая раскинувшееся передо мной серое поле. Как странно, эти люди, сидящие и стоящие здесь, кажутся такими одинаковыми, но в то же время они такие разные. Они пересекают океаны, выкладывают бешенные деньги, лишь бы почувствовать неведомые ранее ощущения, дурманящую магию эмоций. Эти люди безлики здесь, в толпе. Но они столь разные, если взглянуть на них по-настоящему.