Преступная связь - Макбейн Эд - Страница 40
- Предыдущая
- 40/78
- Следующая
— Ты меня слышишь? — повторил он. Когда он не летал под кайфом, он пил. Иногда он совмещал и то и другое. Сам приготовит себе героин, сам кольнется, затем отключится часа на три, на четыре. В такие моменты он казался мертвым — подбородок упал на грудь, глаза закрыты, не шелохнется. Она ненавидела его смертельно; мамочка впустила его после крупных скандалов.
Она прошла мимо, не сказав ни слова.
Он кивнул в подтверждение своих мыслей и наполнил очередной стакан.
Кухня разделяла квартиру на две части. Их с Гамом спальня находилась по одну сторону, слева, если смотреть из прихожей. Справа располагалась маленькая гостиная, ванная, совмещенная с туалетом, и спальня матери. Приближаясь к ванной, Лоретта слышала громкие звуки телевизора из комнаты матери. В гостиную они старались не заходить, потому что ее единственное окно выходило на воздухозаборник и на грязную кирпичную стену противоположного дома. Если они с Гамом хотели посмотреть телевизор, им приходилось просить у матери разрешения войти. Обычно там же обретался и Дасти — валялся на кровати в одних трусах и под кайфом. Впрочем, Лоретта все равно предпочитала книги.
Всякий раз, когда в ванной загорался свет, вокруг мыльницы начиналось шебуршание, и тараканы со всех ног бросались в укрытия. Она не понимала, почему тараканам так нравится есть мыло. Вообще-то они не так беспокоили ее, как крысы. Садясь на унитаз, она всегда боялась, что снизу вылезет крыса и укусит ее, поэтому сперва заглядывала в унитаз и лишь потом садилась. Лоретта спустила воду и вымыла руки и лицо перед сном.
Ванну она принимала только через день. В подобных домах горячая вода кончалась очень быстро. Городские власти не волновало, довольны ли жильцы, лишь бы домовладелец исправно платил налоги. «Да, мисс, мы выясним, в чем дело. Обязательно». Точно так же, как они следили за уборкой мусора, расчисткой снега или за электрическими проводами, свисающими с потолка прямо посреди комнат. Чуть зазеваешься — и запросто можешь получить удар током. Лоретта почистила зубы, сполоснула рот, убрала щетку в желтый пластмассовый стакан рядом с красным маминым и синим Гама, вытерла руки о свое полотенце и открыла дверь ванной.
Дасти стоял прямо напротив.
— Почему так долго? — спросил он.
— Извините, — ответила она. — Я не знала, что вы ждете.
Она попыталась протиснуться мимо. В конце узкого коридора в комнате матери надрывался телевизор. Где-то за пределами квартиры ругались на одном из ближневосточных языков, на каком именно — она не знала.
— Куда ты так спешишь? — осклабился он.
— Дайте пройти, — спокойно сказала она. Но внутри у нее все оборвалось от страха.
— Ну разумеется, — сказал он и шагнул в сторону, все еще ухмыляясь. Когда Лоретта проходила мимо него, он больно ухватил ее за зад. Девочка вырвалась и, как таракан при ярко вспыхнувшем свете, бросилась через кухню в свою спальню, захлопнув за собой дверь. На замок дверь не запиралась.
Гам еще не вернулся.
Двенадцать лет.
«Десять вечера. Знаете ли вы, где сейчас ваши дети?»
Только сейчас уже полдвенадцатого.
Лоретта собрала книги, разбросанные по постели, сняла покрывало, легла и выключила ночник. Она натянула одеяло до самого носа и постаралась заснуть, зная, что на двери нет замка, что Дасти может в любой момент зайти за ней следом, со страхом представляя, как крыса заскакивает к ней на постель и вгрызается ей в лицо, понимая, что однажды Гам может вообще не вернуться домой и на следующее утро его найдут на улице мертвым.
Вскоре после полуночи она услышала, как поворачивается во входной двери ключ.
Он на цыпочках пересек кухню, зашел в спальню, разделся в темноте и залез в кровать, стоявшую напротив. Она не подала виду, что слышит. Она не спросила, где он был и почему вернулся так поздно. В семь утра она встанет и начнет собираться в школу. Лоретта надеялась, что к тому времени Дасти умрет от передозировки наркотика.
Потребовалось ровно одиннадцать дней, чтобы добраться до Алонсо Морено.
Двое согласившихся взяться за работу прибыли из Сицилии. Они говорили на ломаном английском, но это не имело значения, потому что им предстояло выдавать себя за эмиссаров из Рима. Для таких опытных киллеров, как Луиджи Ди Белло и Джузеппе Фратанджело, имя Морено ничего не значило, а Колумбия и того меньше. Если уж на то пошло, даже Эндрю Фавиола не имел для них большого значения, хотя именно он придумал план, по которому им предстояло действовать. Важным для них было только одно — миллион долларов, которые они разделят между собой по окончании работы. Фавиола выплатил им десять процентов авансом, когда они договаривались. Теперь им оставалось только заработать остальные девятьсот тысяч.
Все знали, что Морено долгие годы обхаживал католическую церковь у себя на родине. Во всех своих поездках он ни на миг не расставался с двумя священниками — преподобными Джулио Ортисом и Мануелем Гарсиа. Эти два уважаемых клирика сидели вместе с Морено в совете попечителей основанной им благотворительной организации, целью которой являлось уничтожение трущоб в Боготе, Меделлине и Кали. На всех торжественных мероприятиях они появлялись рядом с ним и возносили небесам хвалу за все те добрые дела, которые делает Морено для Колумбии, забывая, правда, что миллионы, которые он раздавал сирым и убогим, — а еще и церкви, — появились потому, что он наводнил все Соединенные Штаты Америки кокаином. Эндрю вычитал в журнале «Тайм», что Морено недавно ходатайствовал о личной аудиенции у Папы Римского. Больше ничего знать не требовалось.
Послание папы изготовил римский фальшивомонетчик, взяв за образец письмо на гербовой бумаге, украденное из почтового ящика в Ватикане.
Текст на компьютере «Макинтош» на английском языке набрал итальянец из Милана. В результате он выглядел так, словно бы его написал человек, не слишком уверенно изъясняющийся на иностранном языке:
Сеньору Алонсо Морено
Ранчо Паломар
Пуэрто-Оспина
Путумайо, Колумбия
Дорогой Сеньор Морено,
Его Святейшество узнал о Вашей просьбе о частной аудиенции и желал бы предложить Вам на выбор несколько дат этим летом.
Пожалуйста, узнайте, что в середине февраля по пути в Боготу в Пуэрто-Оспина прибудут два святых брата Францисканского ордена для проведения консультаций с Вами.
Их имена: Луиджи Ди Белло и Джузеппе Фратанджело. Его Святейшество просит Вас оказать им гостеприимство.
Остаюсь навечно Вашим братом во Христе (за Его Святейшество Папу Иоанна Павла 11).
Потребовалось два дня, чтобы скопировать и отпечатать послание, и еще два дня, чтобы перепечатать его на машинке и отправить из Рима. Двенадцатого февраля два человека Морено забрали письмо на местной почте и в тот же день на одном из его личных «лендкрузеров» (которые колумбийские солдаты прозвали «наркотойоты») отвезли на ранчо близ Пуэрто-Оспина. А уже на следующий день святые братья Ди Белло и Фратанджело подъехали на пыльном джипе к воротам крепости Морено, возвышающейся на речном берегу недалеко от границы с Эквадором.
Оба были одеты, как и подобает францисканцам, в длинные коричневые рясы с капюшоном, перевязанные на поясе веревкой. У обоих на груди болталось по черному деревянному кресту на черной же шелковой веревке. Оба были в сандалиях на босу ногу. У каждого под рясой скрывалось по автомату «узи» калибра девять миллиметров, изготовленному в Израиле и снабженному глушителем. На смеси ломаного английского и южноитальянского они представились двум вооруженным охранникам, понимавшим только по-испански, и предъявили им письмо.
Один из охранников достал переносную рацию и выпалил несколько испанских фраз. Францисканцы кротко ждали, опустив очи долу. Вся речная долина гудела от обилия насекомых. Отец Ди Белло прихлопнул на щеке москита и пробормотал сицилийское ругательство, которого охранники не поняли. Наконец кто-то приехал из главного дома на «Мерседесе-бенц». Медленно, с трудом разбирая английские слова, он прочитал письмо, а затем его лицо прояснилось, он поклонился по очереди обоим священникам и сказал на таком же варварском английском, на каком изъяснялись и они сами: "Пожалуйста, заходить. Por favor. Пожалуйста, сэры".
- Предыдущая
- 40/78
- Следующая
