Послушаем за Глухого - Макбейн Эд - Страница 30

• Предыдущая
• 30/40
• Следующая

Но они явились в магазин на следующий день. Пригрозили нам и сказали, чтобы мы держали язык за зубами, иначе с нами случится то же, что и с Адамом. Мы придумали историю про Бостон, так как подозревали, что полиция может выйти на нас, поэтому нам нужно было алиби. Мы надеялись, что они уедут в Калифорнию, оставят нас в покое, исчезнут из нашей жизни.

Если они узнают, что я вам все рассказала, то наверняка убьют нас".

Карелла не был дураком и не собирался идти за ними в одиночку.

Три мотоцикла все так же стояли, прикованные цепями к ограждению. Карелла и Мейер с револьверами в руках тихо вошли в подъезд и осторожно поднялись на третий этаж. Став по обе стороны двери лицом друг к другу, детективы прислушались.

– Сколько их там? – прошептал Карелла.

– Минимум – четверо, – так же шепотом ответил Мейер.

– Ты готов?

– Как никогда!

Самая поганая вещь в выбивании дверей – это то, что ты никогда не знаешь, что тебя за ними ждет. Можно прислушиваться час и различить два, пять или восемь голосов, но когда вломишься внутрь, то, вполне вероятно, ты можешь встретиться с целой армией вооруженных до зубов головорезов, готовых разорвать тебя на куски и по кускам спустить с лестницы. Карелла, как и Мейер, расслышал четыре разных голоса. Все голоса принадлежали мужчинам, и ему показалось, что он опознал два из них, принадлежащие Быку и Янку. Он не думал, что рокеры будут вооружены, но ведь пока туда не ворвешься, так и не узнаешь, как оно есть на самом деле. И ничего другого не остается, как просто брать их.

Карелла кивнул Мейеру, тот согласно кивнул в ответ. Карелла отошел к противоположной двери, набирая разбег, и ринулся на дверь, выставив вперед правую ногу. Удар получился сильный и точный. Дверь распахнулась, Карелла по инерции пробежал еще несколько метров вперед. Мейер, держа пистолет перед собой, вбежал следом. Бык и Вилли сидели за кухонным столом и пили вино. Янк стоял возле холодильника и разговаривал с мускулистым чернокожим парнем.

Бык вскочил со стула, и в руках у него блеснуло лезвие выкидного ножа. Он ринулся на Кареллу, держа нож на уровне живота. Карелла выстрелил. Бык вполне оправдывал свое прозвище: первая пуля его не остановила. Как раненый слон. Бык продолжал надвигаться на Кареллу. Детектив выстрелил снова, а потом еще раз. Но Бык продолжал идти. Он почти дошел до Кареллы и замахнулся ножом, пытаясь угодить в лицо или шею детектива. В этот момент он получил четвертую пулю. Карелла уперся стволом в живот рокера и нажал на спусковой крючок. Выстрел получился приглушенным. Пуля сильно отбросила Быка, и он завалился на кухонный стол. Пытаясь подняться, он перевалился на бок, но тут кровь хлынула у него изо рта, и Бык всем телом грохнулся на пол.

Все застыли в оцепенении. Янк и негр, стоявшие возле холодильника, явно были готовы пойти на прорыв. В их взглядах светилось одно и то же выражение зверя, который понял, что все кончено, терять больше нечего, поэтому стоит попытать счастья. Мейер легко прочел эти мысли в их глазах, так как уже встречал такие взгляды неоднократно. Он не знал, кто эти люди, но он видел, что Янк готов бежать, а в таком состоянии он представлял реальную опасность.

Мейер направил револьвер в грудь Янка.

– Не делай этого.

Этой фразы оказалось достаточно. Револьвер смотрел точно в сердце Янка, и в глазах рокера появилось что-то новое. Звериная затравленная решимость постепенно угасла. Мейер и это мог объяснить, и это было ему знакомо – мир с годами не менялся. В новом взгляде Янка были вина, облегчение и утрата последней надежды. Мейер с удовлетворением отметил про себя, что теперь Янк будет стоять смирно и даст спокойно надеть на себя наручники. С ним хлопот не будет.

Вилли Хэркорт сидел за столом с круглыми от ужаса глазами. Бык стоял на коленях, упираясь головой в пол. Он истекал кровью и был уже в агонии. Когда началась стрельба, от страха Вилли обмочился. Он и сейчас боялся пошевелиться, с одной стороны, опасаясь получить пулю, а с другой – ему было стыдно показать, что он помочился прямо в штаны.

– Есть телефон? – спросил Карелла.

– Н-н-нет, – заикаясь и дрожа промычал Вилли.

– Как ваше имя, мистер? – спросил Карелла черного.

– Фрэнки Чайлдз. Я не знаю этих ребят, я зашел выпить с ними винца, вот и все.

– У тебя кровь идет, Став, – сказал Мейер.

Карелла поднес платок к лицу. На нем действительно оказалась кровь. Наверное, Бык сумел-таки его зацепить.

– Да, – сказал Карелла, пытаясь восстановить дыхание.

Ребятам все больше нравилось это дело. В конце концов, если и заниматься ограблениями банков (а ведь именно этим и приходилось заниматься в данном случае), то всегда увлекательнее иметь дело с умным преступником, а не с дураком. Ну какой интерес ловить бандита, в голове которого может родиться только одна «гениальная» идея – войти в банк и сунуть дуло револьвера кассиру в рот. Полицейские вынуждены были признать: Глухой принес в скучную атмосферу восемьдесят седьмого участка оживление и заинтересованность в работе.

– Кто бы это мог быть? – спросил Бернс, в то время как Хейз рассматривал еще один фотостат, пришедший во вторник с утренней почтой. – Он напоминает мне Мейера.

– За исключением того, что на голове Мейера не увидишь столько волос.

– Очень остроумно, – огрызнулся Мейер, продолжая внимательно изучать снимок. – Но ты в чем-то прав, он мне здорово напоминает моего дядюшку Морриса из Нью-Джерси.

– А он случайно не актер?

– Дядя Моррис? Нет, он галантерейщик.

– Я имел в виду этого парня на фотографии.

– Сомнительно, – сказал Бернс. – Уж очень у него умный вид.

– Почему бы и нет? Может быть, он и актер, – сказал Мейер. – Может, он играл в «Великих ожиданиях».

– Мне кажется, он англичанин.

– Да, он похож на английского адвоката, – добавил Хейз.

– А может, это сам Чарльз Диккенс? – предположил Мейер.

– Может быть. Английские адвокаты и английские писатели так похожи друг на друга...

– А может, это знаменитый английский убийца?

– Или не менее знаменитый сексуальный маньяк.

– Все англичане немного грешат этим.

– Да, этот тип явно сексуально озабочен, – заметил Бернс.

– Это, наверное, из-за его волос. У него очень своеобразно зачесаны волосы.

– А мне очень нравится его галстук!

– А шарфик?

– Шарфик тоже ничего, но я предпочитаю галстук!

– Черт побери, кто же это такой? – раздраженно спросил Бернс.

– Понятия не имею, – пожал плечами Мейер.

Глухой держал в руках грифельную доску.

– Вы все поняли из того, что я говорил?

– Да, – ответил Гарольд. – Я должен войти в сейф вместе с управляющим банка...

– Его зовут Альтон.

– Правильно. Я забираю деньги и возвращаюсь с ним обратно в его офис.

– Тем временем, – продолжил Роджерс, – Денни и я на машине подъезжаем к окну кассира.

– А ты, Флоренс?

– Я копаюсь в заглохнувшем двигателе в самом начале кругового объезда.

– Я в офисе управляющего, затыкаю ему рот и оглушаю, – сказал Гарольд.

– В это время я выхожу из машины, – вступил Денни, – и разбиваю окно.

– Я перебегаю из офиса управляющего, попадаю в конторку кассира и через разбитое окно выпрыгиваю на улицу.

– Я ему помогу...

– Мы оба садимся в машину...

– Я жму на газ... – продолжал Роджер.

– Я забираю вас, мистер Тобмен, у входа в банк, – сказала Флоренс.

– И мы смываемся...

– Все точно, – сказал Глухой. – Есть вопросы?

– Мы будем возвращаться сюда после дела?

– Нет. Я уже забронировал всем номера в «Эллистере».

– Но почему именно там?

– А почему нет?

– Но почему не здесь, в «Ремингтоне», или где-нибудь поблизости?

– Это крысиная дыра. Я выбрал ее для наших встреч потому, что здесь не задают лишних вопросов.

• Предыдущая
• 30/40
• Следующая