Небо-воздух (СИ) - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" - Страница 31
- Предыдущая
- 31/77
- Следующая
- Да? - насмешливо протянул капитан, заглядывая в лицо аристократа сбоку, опершись ладонью о стену, рядом с окном. - А ты не забыл, что мне есть чем тебя шантажировать, друг мой нежный?
- Нежный? Да неужели?
- Ага. Я сам проверял.
- И чем же?
- Ручками, милый мой, ручками. Хотя повторить приятный опыт губами, тоже не отказался бы. - Промурлыкал Стефан на самое ухо застывшего немым укором Лили. Увидел, как тот поджал губы, но больше ничем не выдал своих истинных чувств. Да, аристократическое воспитание - это уже на всю жизнь.
- Шантажировать чем? - голос Амелисаро прозвучал неестественно ровно. Стефан улыбнулся. Ну, конечно же, о чем еще тот мог спрашивать, не о проверки же на нежность, право слово.
- Твоей несостоявшейся невестой, разумеется.
- Мне все равно, что с ней будет. - Голос аристократа не изменился не на йоту. Он был все так же безлик и отстранен.
- Ой, ли? - насмешливо уточнил капитан. - А как тебе такой вариант. Зовем Валентина, он вас быстренько, по корабельному венчает на крови, а все сделки, пусть даже речь идет о супружеских обязательствах, заключенные на Голландце, Рогатый освещает лично. Не забывай об этом. Поэтому такой союз по законам Архипелага будет не так-то просто разорвать. А после, я с чистой совестью обменяю вашу парочку на Макса.
- С чистой совестью? - тихо уточнил аристократ.
- А с чего бы её запачкаться? У нас, пиратов, она многоразового использования, самомоющаяся.
- И что подразумевает этот твой романтический ужин?
- О! - обрадовался капитан, - А вот это уже деловой разговор. - И резко посерьезнел, - Предупреждаю сразу, что по доброте душевной последующую романтическую ночь оставляю на твое усмотрение.
- То есть, я могу выбирать?
- Ты и сейчас можешь.
- Хорош тот выбор, когда даже второго не дано, не говоря уже о третьем, - хмыкнул в ответ Амелисаро и наконец посмотрел на него. Стефан улыбнулся. Он прекрасно понимал, что мальчишка уже сдался. Уже сказал "да", теперь осталось только довести эту простую мысль до него самого.
- Хорош, - в том ему усмехнулся Стефан.
- Так что ты припасешь мне на ужин? - с толикой любопытства осведомился Идальгиеро.
- Секрет, - с удовольствием протянул пират и подмигнул ему. - Но обещаю, скучно не будет.
- Да мне и без этого с тобой скучать не приходится.
- Разве ж это плохо?
- Нет. Просто привыкнуть никак не могу.
- А ты не привыкай. Какая же это жизнь, когда все по привычке?
- Уж точно не пиратская.
- Это верно! - самодовольно бросил капитан, повернулся к нему спиной и пошел к двери. Амелисаро последовал за ним.
Настроение поднялось у обоих. Так вовремя выдуманный Стефаном ужин обещал еще одно маленькое, но приключение. В предвкушении жить, определенно, интереснее - это непреложный факт.
Валентин на камбуз не спешил. Во-первых, ему следовало привести себя в порядок после неудачной попытки общения с маленьким юнгой, во-вторых, он хотел поймать Рому Виннивинка, их бессменного боцмана, и по-дружески попросить его об одном маленькой одолжение.
- Не понимаю, зачем тебе? - прогудел тот, явно уже собравшись столоваться.
- Да, вот хочу узнать кое-что о наших незабвенных мальчиках, - с хитрой улыбкой ответствовал корабельный священник.
- Слушай, а может, не надо? Пусть, когда сами захотят, тогда о себе и расскажут.
- Нет уж, - заупрямился Вал, - Они у нас за двадцать пять лет не захотели, пора бы заканчивать с этими тайнами имперского двора. Тем более, было бы что скрывать.
- То есть, ты уже знаешь? - с неприкрытым удивлением выдохнул боцман.
- А ты?
- Ну, я ведь не просто так обозвал ту их посудину "Чайкой", я знаю, кто строит такие корабли.
- Вот теперь я тоже знаю.
- Значит ты в курсе?
- Уже да. Потому и собираюсь донести до этих двух остолопов одну простую мысль. Среди команды врагов у них нет и не будет. А то, представляешь, Руфус думал, что стоит мне узнать, что он двуликий, как я его на костер потащу.
- Что?!
- Ты не знал, что он двуликий? - спохватился Валентин.
- Нет, это как раз знал, - пробормотал боцман, - Но костер...
- Вот в том-то и дело. Подумай, как они все это время жили с этим.
- Бог Рогатый, но почему они не спросили у меня или капитана?
- А почему вы не сказали им, что в курсе, кто они есть?
- Думали, оклемаются немного, пообвыкнут и сами всем расскажут. Зачем же неволить-то?
- Не обвыклись.
- Да, понял я, понял.
- Вот и отлично. Так что там с моей ванной для троих?
- Все будет, - боцман расплылся в широкой улыбке, - Ради такого дела я тебе обеспечу столько банного времени, сколько будет нужно. Я еще расписание банного дня не вывешивал, так что поправить все не трудно.
- Рассчитываю на тебя, - весело подмигнув ему, Валентин похлопал боцмана по плечу и отправился в свою каюту, примыкающую к лазарету. Там у него тоже были некоторые дела. И их не мешало бы завершить до завтрака.
Интересно, - размышлял он, быстро взбегая на верхнюю палубу по лестнице, - А с кем сегодня Руфус сядет за столом, с ним, или как обычно с Сим-Симом? Подумав, Валентин решил для себя, что его устроит и тот, и тот вариант, но больше все же, если маленький кок рассудит правильно и выберет место рядом с лучшим другом, тогда это четко даст понять строптивому юнге, что его друг не собирается выбрасывать его из своей жизни, не смотря на свою любовь к Валентину. Так что осталось дождаться завтрака, чтобы все прояснить.
Симка злился и страдал. Вот как так можно? Ведь Руфус влюблен в Валентина, они ведь даже целовались, там, в подсобке за камбузом, и, наверное, не только целовались. И после этого нахальный священник с чистой совестью к нему тоже с поцелуями полез. Как только ему не стыдно?! И в тоже время, Симка стыдился себя самого, ведь он... он, правда, бы влюблен. По крайней мере ему так казалось.
Сначала, когда мальчишеская любознательность стала перерастать в нечто более взрослое, он считал, что влюблен в лучшего друга Руфуса, потому и спровоцировал тот разговор о любви, в ходе которого выяснилось, что Руф влюблен в корабельного священника, самого опасного для них человека на всем корабле. Сначала, Симус разозлился. Так сильно, что даже сделалось больно дышать. Потом, пока наконец разговорившийся Руф заливался соловьем и объяснял чем же его обожаемый Валентин так хорош, успокоился. Взял себя в руки и, как настоящий друг, выслушал все, что кок захотел ему рассказать. Как-то умудрился не разревется при этом, потому что обидно было страшно.
Не спал всю ночь, слушая тихое попискивания Руфуса, спящего под мохнатым кошачьим боком, а на утро принял важное решение. Раз Руфус любит другого, он не станет ему мешать и лезть к нему со своей любовью. Ведь очевидно же, что она ему не нужна. Останется просто другом. И, может быть, когда-нибудь Руф все же переключиться на него, ведь наладить отношения со священником у двуликого просто не было шансов.
И все бы хорошо, но Руфус, наконец признавшись ему в своей любви к Валентину, теперь говорил о ней легко и непринужденно, рассказывал, что нравится ему в нем больше всего, что раздражает, а что и пугает, но все равно привлекает. Симус стоически слушал, и в один не такой уж и прекрасный день поймал себя на том, что и сам начал смотреть на Валентина по-особому. Не так, как раньше. Без неприязни и затаенного страха, с симпатией. А потом и восхищаться начал не меньше, чем лучший, безнадежно влюбленный друг.
Когда это восхищение переросло в любовь, он не понял. Поэтому довольно долгое время убеждал себя, что ему это только кажется. Что он просто восхищается Валентином как интересным человеком, только и всего, но после этого неожиданного поцелуя и брошенной священником фразы про любовь, он понял, что тот прав. Да, он был влюблен, причем не просто вторично, а дважды. Новая любовь не пришла на смену старой, она стала её дополнением.
- Предыдущая
- 31/77
- Следующая
