Пес войны. Трилогия. - Трофимов Ерофей - Страница 30

Теперь Арабу оставалось только одно: стрелять очень быстро и очень метко. Что он и сделал, выпустив вторую и третью стрелы, когда первая была ещё в полёте. Все три птицы рухнули в траву. Последний хищник, пропахав клювом несколько метров, умер уже под фургоном Араба.

Отложив лук, он медленно спустился на землю и, внимательно осмотрев лежащее существо, мрачно спросил у восхищённо смотревшего на него Люка:

– Ну, и как вы называете этих птичек?

– Это драфсы, – коротко пояснил подошедший к ним Чин.

– И часто они нападают на стойбище?

– Бывает, – неопределённо ответил старик.

– Чин, говори толком, – мрачно попросил Араб. – Мне нужно точно знать, как их много, как часто они нападают на людей, какими стаями охотятся? Эти вопросы – не просто из любопытства. Это важно. Важно и то, можно ли их есть? Или это просто пожива для падальщиков?

– Нет, это хорошее мясо. Вкусное, – неожиданно улыбнулся старик. – Их перья мы продаём торговцам, а когти и клювы используем для изготовления инструментов. Жаль, что они не бросились бежать. Если найти их гнёзда, можно разжиться яйцами.

– И то ладно, хоть стрелы не даром пропали, – глубоко вздохнув, проворчал Араб.

– Объясни мне, что это за штука? – осторожно спросил Чин, тыча пальцем в лук, лежащий на краю кузова фургона.

– Только не говори мне, что у вас никто не пользуется таким оружием! – недоверчиво проговорил Араб.

– Я нигде такого не видел, – покачал головой старик.

– Это называется лук. Выпуская из него стрелу, я могу убить врага, не подходя к нему близко, – с расстановкой пояснил Араб.

– Этому сложно научиться? – задумчиво спросил старик.

С ходу сообразив, о чем он думает, Араб лукаво улыбнулся и, кивнув, весело ответил:

– Ты прав, это будет намного проще, чем обучить твоих телят драться.

– А есть ещё чтонибудь такое?

– Ты видел, как при помощи кожаного ремня бросают камни? – задумчиво спросил Араб.

– Нет, – снова развёл руками старик.

– Ваши воины не умеют стрелять из лука и не знают, что такое праща? Я правильно тебя понял? – растерялся Араб.

– Всё верно, – удивлённо кивнул старик.

– Но как же тогда воюют краги? – продолжал допытываться Араб.

– Войска сходятся и рубят друг друга мечами, топорами и режут кинжалами, – спокойно ответил Чин.

– Похоже, у нас появился шанс здорово испортить крагам настроение, – весело усмехнулся Араб.

– Что ты задумал? – тут же спросил старик.

– Мне потребуется выделанная кожа, чтобы нарезать ремни вот такой длины, – ответил Араб, широко разведя руки в стороны.

Недоумённо кивнув, Чин подозвал к себе Люка и, пояснив ему, что делать, отправил мальчика к своему фургону. Тем временем женщины уже успели ощипать большинство добытых птиц, и мужчины принялись потрошить туши, чтобы подготовить их к долгому хранению.

Люк притащил свёрнутый в рулон кусок кожи, на поверку оказавшийся целиком выделанной шкурой боска. Одобрительно кивнув, Араб раскатал её на полу своего фургона и, взяв нож, принялся кроить из кожи ремни для пращи. Простота и удобство, вот что было положено в основу этого оружия. С древнейших времён обыкновенные пастухи и крестьяне ловко орудовали этим незамысловатым оружием, лихо разбивая друг другу лбы в войнах и мелких стычках. Вырезав несколько ремней, Араб выбрался из фургона и отправился искать подходящие камни. Выбрав несколько круглых голышей подходящего размера, он вернулся обратно к фургону и, закрепив ремень на запястье, вложил камень в петлю. Выбрав цель в виде висящего на пальме непонятного плода, Араб ловко раскрутил над головой пращу и, резко выбросив руку, послал камень в полёт.

Гул раскрученной пращи привлёк внимание вождя племени. Чин следил за действиями пришельца, открыв от удивления рот. Камень свистнул и размытым пятном метнулся к цели. Раздался глухой удар, и плод свалился на землю. Не поленившись, Чин подошёл к упавшему плоду и, осторожно перевернув его ногой, с задумчивым видом принялся рассматривать результаты броска.

Не сообразив, в чём дело, Араб подошёл к нему и, бросив взгляд на упавший плод, спросил у старика:

– Чтото не так?

– Это кос. Его орех нельзя расколоть даже большим камнем. Скорлупа очень прочная.

– И что? – не понял Араб.

– Ты разбил его при помощи своего оружия, – тихо ответил старик.

– Хорошо, – с довольным видом кивнул Араб. – Но я не понимаю, что тебя не устраивает?

– Мне вдруг стало страшно, – неожиданно признался старик. – Я представил себе, что будет, если это оружие попадёт в руки крагов или наёмников. Ведь тогда вся наша земля умоется кровью.

– Значит, нужно сделать так, чтобы оно не попало им в руки, – пожал плечами Араб.

– Как тебя понять? – растерялся старик.

– Просто. Я научу пастухов пользоваться пращой. Её можно носить вместо обычного ремня, на поясе. А камней везде много, – лукаво улыбнулся Араб.

– А лук? Ведь это настоящее оружие и его не спрячешь, – не уступал Чин.

– Вы не пользуетесь кнутами, – задумчиво ответил Араб.

– Мы не знаем таких вещей, – мотнул головой старик.

– Кнут – это палка с верёвкой, которой погоняют животных. Если снять тетиву, то лук вполне сойдёт за посох, раз уж кнуты у вас тоже не в ходу. Надеюсь, посохами у вас пользуются?

– Да, многие ходят за стадом с длинной палкой. Так, на всякий случай, – пояснил старик.

– И то ладно, – покладисто кивнул Араб. – Стрелы спрятать, а лук носить вместо посоха. Краги наверняка не таятся, когда находят пастухов.

– Наоборот. Они сразу начинают кричать и громко звать друг друга, чтобы заставить пастухов бежать. Тогда они гонятся за ними на своих таргах и колют их копьями. Это у них называется: заставить скотину побегать.

– Ничего, – мрачно пообещал Араб, – скоро они от нас бегать будут.

– Ты собираешься объявить им войну? – спросил старик.

– Нет. Никакой войны не будет, – решительно ответил Араб. – Я просто буду уничтожать их как смертельно опасных зверей. Изза угла. Из засады.

– Я думал, что ты воин, а ты собираешься поступать, как обычный наёмник, – удивлённо проговорил Чин.

– Я воин. Но я один. И геройски погибать ради дурацкой идеи я не собираюсь, – резко ответил Араб. – Для тебя главное – сохранить племя. Всё остальное оставь мне. Пусть это будет на моей совести.

– Я не знаю, что означает это слово, «дурацкий», но судя по тому, как ты это сказал, оно означает чтото не очень приятное, – неожиданно насупился Чин.

– Я хочу сказать, что каждый должен заниматься своим делом, – попытался смягчить свою резкость Араб. – Ты – пасти босков, а я – воевать. И пусть тебя не смущают мои методы и способы. Ты об этом ничего не знаешь.

– Я вынужден согласиться с тобой, – задумчиво кивнул старик. – В войне я действительно ничего не понимаю. Но мне трудно понять, почему ты не хочешь сражаться с ними открыто?

– Да потому, что их много. Ты сам говорил, что они выезжают на охоту всем скопом. Всей семьёй. Понимаешь, если один краг, воин по рождению, неожиданно исчезает, то остальные сначала задумаются, а потом испугаются.

– Возможно, – задумчиво кивнул Чин. – А возможно, что это наоборот только раззадорит их.

– Ничего, это нам тоже на руку, – жёстко усмехнулся Араб, медленно сворачивая пращу.

– Хорошо, – решительно махнул рукой старик, – делай, как считаешь нужным. Я не стану вмешиваться.

– Это мудрое решение, – одобрительно кивнул Араб. – Если не можешь помочь, то хотя бы постарайся не мешать.

Ловко развернувшись на своих костылях, он не спеша заковылял к фургону. Проклиная эти неуклюжие деревяшки и свои раны, он забрался в кузов и, устроившись на шкурах, задумчиво уставился на сплошную зелёную стену леса.

* * *

Великая госпожа и высокочтимая хозяйка дома, как велеречиво называли её рабы, проснулась и, лениво потянувшись на изысканно тонких простынях, негромко рассмеялась, вспомнив испуганные старания своего постельного раба минувшей ночью.