Леди, леди, это я! - Макбейн Эд - Страница 38

• Предыдущая
• 38/40
• Следующая

– Да, но откуда все-таки они берутся? – добивалась своего Сюзи.

– А об этом ты спроси у своей мамочки.

– А у меня может быть ребеночек? – поинтересовалась Сюзи.

– Нет, деточка, – сказала Сара. – Это когда вырастешь.

– А почему сейчас нельзя?

– Заткнись, Сюзи, – строго потребовал Джефф, который был на два года ее моложе. – Ты что, все не знаешь?

– Сам молчи, – сказала Сюзи. – И нужно говорить не “все не знаешь”, а “ничего не знаешь”. Понял?

– Молчи, дура, – лаконично порекомендовал ей Джефф, уминая фасоль.

– Не смей говорить сестричке такие слова, – сделал ему замечание Мейер. – Ты, Сюзи, не можешь иметь сейчас ребеночка, потому что ты еще маленькая. Вот подрастешь и станешь женщиной. Такой, как твоя мамочка, которая так хорошо понимает, что когда ее муж весь день как проклятый крутится на работе...

– А что я такого сказала? Я только сказала, что вы сейчас не можете составить себе ясного представления об этом деле. Все вы так хотите рассчитаться с убийцей Клер, что только и выискиваете любые способы хоть как-то связать с нею все подряд, а из-за этого не замечаете всех остальных возможностей и упускаете их.

– А может, ты не откажешь в любезности просветить меня насчет того, что это за остальные возможности, которые мы упускаем? Мы до конца разработали все возможные варианты и всюду уперлись в тупик. Мы ведь занимались не только Клер. Мы проверили всех, кто хоть как-то был причастен к этому делу или мог быть причастен к нему. Всех – понимаешь? Убитых, членов их семей, их родственников и даже друзей. И только когда ничего не нашли, то снова вернулись к Клер, Гленнонам, к доктору Мэдисон и...

– Я все это слышала уже сто раз, – сказала Сара.

– Ну, можешь послушать и в сто первый – от этого никто не умирает.

– Мам, можно выйти из-за стола? – спросил Аллан.

– А ты что – не хочешь кушать сладкое?

– Я хочу посмотреть “Королеву прерий”.

– “Королева прерий” подождет, – сказала Сара.

– Мама, передача начинается...

– Подождет. Ты будешь кушать сладкое.

– Да пусть идет, он же любит эту программу, – сказал Мейер.

– Послушайте, детектив Мейер, – сердито сказала Сара, – может, вы и считаетесь у себя в участке большой шишкой и командуете преступником как угодно, но здесь, за столом, я – хозяйка, и я не позволю, чтобы семья разбегалась прямо за обедом кто куда, если на приготовление этого обеда я потратила целых три часа и...

– Если бы ты потратила чуть меньше, может быть, у тебя не пригорела бы фасоль, – сказал Мейер.

– Фасоль не пригорела!

– Ну, так разварилась!

– Но не пригорела. А ты, Аллан, не ерзай, а сиди как положено. И ты будешь кушать у меня это сладкое, даже если лопнешь от него!

Семья завершила обед в полном молчании. Дети вышли наконец из-за стола, и висящая в воздухе обида переместилась из столовой к гостиную, к телевизору.

– Не сердись, пожалуйста, – сказал Мейер.

– Да что ты, это мне не нужно было вмешиваться в твои дела.

– А знаешь, может быть, мы и в самом деле чего-то не замечаем, – сказал Мейер. – Может, ответ лежит у нас прямо перед носом, а мы его не видим. – Он тяжело вздохнул. – Знаешь, Сара, я ужасно устал. Господи, до чего же я устал.

Стив Карелла взял чистый лист бумаги и напечатал крупными буквами в разрядку: О’ББИВЩИК. Ниже он стал выписывать столбиком: “столяр”, “краснодеревщик”, “плотник”, просто “оббивка”.

– Честное слово, я не могу придумать, кто еще может заниматься обивкой, – сказал он Тедди, которая, склонившись у его плеча, смотрела на листок бумаги. Она потянула к себе листок и написала на нем “мебельщик”, а потом пододвинула листок к Карелле и вопросительно поглядела на него.

Карелла задумчиво кивнул.

– Тоже подходит, – сказал он неуверенно. Потом он отодвинул листок в сторону и посадил Тедди к себе на колени.

– Знаешь, я все чаще начинаю думать, что это слово вообще не имеет никакого отношения к этому проклятому делу.

Тедди, внимательно следившая за его губами, отрицательно покачала головой.

– Ты считаешь, что оно все-таки имеет к нему отношение? – спросил он.

Тедди утвердительно кивнула.

– Да вроде бы должно быть связано, правда? С чего бы это умирающий человек твердил его при последнем издыхании? Но, знаешь, Тедди, в этом деле припутано еще столько всего разного. Взять хотя бы историю с Клер. Здесь уж наверняка...

Тедди внезапно закрыла ему руками глаза.

– Что?

В ответ она закрыла руками свои глаза.

– Ну, что ж, может быть, мы и в самом деле слепые, – сказал он со вздохом и снова взялся за лист с написанными на нем словами. – Ты думаешь, что в этом чертовом слове действительно кроется какая-то загадка? Но разве станет задавать загадки умирающий? Зачем? Он скажет то, о чем думает. Разве не так? О, Господи! Я уже совсем ничего не понимаю.

Тедди соскользнула у него с колен и направилась к полке с книгами. Карелла тем временем долго рассматривал составленный список. Под конец он даже начал подсчитывать количество букв в словах, надеясь хоть тут получить какую-то разгадку.

Ощутив привычное похлопывание по плечу, он оглянулся и увидел перед собой Тедди с загадочной улыбкой на лице и толстенным словарем в руках.

Для начала она пододвинула к себе листок и демонстративно зачеркнула лишние “б” в словах “оббивщик” и “оббивка”. Видя, что он собирается возражать, она с видом явного превосходства ткнула пальцем в нужную страничку в словаре.

– Ладно, ладно, – смущенно согласился он. – Это же так Уиллис записал, а он записывал то, что говорил ему Векслер.

В ответ Тедди быстро заработала пальцами.

– А может быть, Уиллис, – читал ее знаки Карелла, – вообще неверно расслышал то, что говорил умирающий.

– Конечно, может быть, но тот ведь повторял это слово несколько раз. Уиллис даже специально записал его, чтобы потом не путаться. Он же тоже не понял, что оно обозначает.

Тедди пододвинула к себе листок и быстрым четким почерком написала под столбиком еще одно слово: “ОБОЙЩИК” и снова пододвинула листок к Карелле.

– А это еще зачем? – спросил Карелла. – Так ведь, по-моему, называют тех, кто оклеивает стены обоями. Так мы теперь начнем заниматься еще и малярами или штукатурами.

Все с тем же выражением превосходства Тедди снова ткнула пальцем в словарь. Карелла только отмахнулся Тедди снова ткнула пальцем в словарь. Карелла только отмахнулся, но она потянула его за рукав и заставила прочитать: “ОБОЙЩИК” – мастер, специалист по обивке мебели”.

– А почему это “обойщик” и вдруг – специалист по “обивке”, – возмутился Карелла.

– Потому что ты – итальяшка, – ответила ему пальцы Тедди.

– А Уиллис, по-твоему, – тоже итальяшка. Это ведь он так записал.

– Тоже итальяшка. Вы все там итальяшки, – “сказала” знаками Тедди и вновь решительно заняла место у него на коленях. При этом словарь свалился на пол.

– Знаешь, а не проверить ли нам, достаточно ли прочно сработал обивку на нашей кровати обойщик? – сказал он, подымаясь с нею на руках и направляясь в сторону спальни.

Ни один из них не знал, насколько близки они были к истине.

Ноябрь.

Листва уже опала с деревьев.

Он в одиночестве бродил по улицам, и холодный ветер трепал его белокурые волосы на непокрытой голове. Только на территории их участка проживает около девяноста тысяч жителей, в городе их восемь миллионов, и только один из них убил Клер.

– Кто? – этот вопрос и днем и ночью терзал его, не давая покоя.

Он уже и сам давно заметил, что пристально вглядывается в лица всех встречных. Каждый прохожий превратился для него в потенциального убийцу, и он вглядывался в эти лица, тщетно надеясь угадать убийцу по выражению глаз, лица и даже по походке. С особым вниманием он высматривал белых мужчин без шрамов и особых примет, нормального телосложения, не отличающихся низким ростом, носящих темные пальто, серые шляпы и, желательно, темные очки.

• Предыдущая
• 38/40
• Следующая