Дело принципа - Макбейн Эд - Страница 44
- Предыдущая
- 44/55
- Следующая
— Ничего удивительного. Кий-то погнутый. — После чего подошел к стойке, выбрал новый кий, прищурившись, убедился, что он именно такой, каким должен быть, и вернулся обратно к столу.
— Значит, хотите услышать мою историю, да? — уточнил он.
— Да, — подтвердил Хэнк.
— М-м-м, — как-то нечленораздельно промычал Большой Дом, сделал еще один удар и снова промахнулся. Похоже, замена кия не отразилась сколь-нибудь заметным образом на качестве его игры.
— Вы знаете, кто я такой? — спросил он. — Я — Большой Дом. В этом месте он сделал выразительную паузу.
— Пятый шар в боковую лузу, — объявил он. Ударил и промахнулся. — Черт, стол кривой. А пол покатый.
— Я слыхал о тебе.
— А то! На меня целых шестнадцать раз составляли протокол. А один раз — вот смеху-то было — даже адрес мой записали не правильно. — Он вытер нос кулаком и, выбирая положение для следующего удара, присел на корточки так, что его глаза оказались на уровне бортика стола. — Восьмой шар в угол. — Удар и снова промах.
— А знаете, почему меня так называют? — спросил он, разгибая спину.
— Ладно, кончай трепаться, — заворчал Ганнисон. — Мистер Белл очень занятой человек.
— Они называют меня Большим Домом, потому что я ростом не вышел, — как ни в чем не бывало продолжал юноша, усмехнувшись. — Но все знают, если кто-нибудь только посмеет назвать меня недомерком, ему не жить. — Он снова усмехнулся. — Не жить. Поэтому-то они мне и дали такое прозвище — Большой Дом.
— Да, ты очень крутой говнюк, все это знают, — саркастически заметил Ганнисон. — Так что давай, рассказывай мистеру Беллу все, как есть, пока я не разозлился и не обломал этот кий об твою башку.
— Мистер Белл, я хочу поговорить с вами о тех троих ребятах, которых вы собираетесь отправить на электрический стул. Поверьте мне, это замечательные ребята.
— Они совершили убийство, — сказал Хэнк. Большой Дом передернул плечами:
— В истории известно множество случаев, когда отличным парням приходилось убивать людей. На войне, например, чем больше врагов замочишь, тем больше медалей получишь. Ведь это достоинство, а не недостаток, правда?
— А с чего ты взял, что эти трое такие уж замечательные?
— А с того, что у них есть сердце, — ответил Большой Дом. — И отвага. На них можно положиться. Они не спрячутся, не убегут, когда придет время выходить на битву. Они классные ребята, все до одного.
— А что, этот Дипаче тоже из ваших, из Громовержцев?
— Нет. В наш клуб он не вступал, — ответил Дом между тем, как взгляд его был прикован к столу. — Двенадцатый шар в этот угол. — Ударил и промахнулся. — Наверное, недостаточно мела на кие, — пробормотал он и принялся натирать мелком конец кия, не обращая внимания, как голубоватые крошки сыплются на его темную рубашку. — В нашем клубе жесткие порядки, мистер, — пояснил Большой Дом. — Дэнни не был одним из нас, но он никогда не трусил. Где бы нам ни предстояла разборка, он всегда был там вместе с нами. И ни разу не подвел никого из наших.
— Он умеет драться? — спросил Хэнк. Дом пожал плечами:
— Откуда я знаю? Кто обращает внимание на такие мелочи, когда вокруг творится такое, что сам черт не разберет? Но когда он только-только переехал сюда, то одному из наших пацанов — его зовут Бад — от него здорово досталось. Меня в тот день здесь не было, но Диабло потом подробно просветил меня насчет того, как обстояло дело. Тем же вечером мы отправили небольшой отряд, чтобы потолковать с этим Дэнни. Но закончилось все хорошо. Он отличный парень. Уж можете мне поверить. Хороший пацан.
— Который — вместе с двумя другими хорошими пацанами — убил Рафаэля Морреса.
— А может, Моррес того заслуживал, — вдруг заявил Дом. — Вы что, думаете, он был святым?
— Он был слепым, — сказал Хэнк.
— И что с того? Думаете, если слепой, то обязательно ангел с крылышками?
— Да что такое ты несешь?
— Давай рассказывай, что собирался, да побыстрее, — приказал Ганнисон. — Тут и без тебя дел невпроворот. Мы не собираемся возиться здесь с тобой до вечера.
— Ну ладно, ладно. — Большой Дом отложил кий. — Дело было этой весной. Есть тут одна девица из испанских, с которой многие ребята из наших обычно занимались этим самым… ну, сами понимаете. Телка так себе, ничего особенного, но давала всем и всегда, отказа не было никому. И вот кое-кто из Всадников пронюхал об этом. Самим им до той телки в этом смысле не было никакого дела — понимаете, что я имею в виду? Но, прознав, что Громовержцы регулярно ее трахают, они вдруг сильно обиделись. Так что пришлось встретиться. Я, Фрэнки, Диабло и Гаргантюа. Пока они не узнали про ту девку, у нас было нечто вроде затишья.
— Затишья?
— Ну да, время, когда никто ни с кем не дерется! Или вы что, думаете, что нам больше нечем заняться, как постоянно мочить друг друга?
— Ладно, и что же случилось?
— Итак, мы стали договариваться о месте встрече и прочих деталях. Сначала хотели устроить так, чтобы все было по-честному, то есть двое дерутся — третий не мешай, но потом решили, что, мол, к черту условности, пусть будет настоящая разборка, стенка на стенку. Вот только выбрать место так и не смогли и решили на следующий день вечером провести еще одну встречу. Только ведь испанцам верить нельзя, потому что все они наркоманы и за дозу зелья готовы даже мать родную убить. Так вот, в тот же вечер, сразу же после сходняка, когда насчет того, где будет проходить разборка еще ничего решено не было, в тот самый вечер…
(Теплый весенний вечер в Гарлеме, из открытых окон домов доносится музыка, и ничто не предвещает беды. Изредка слышится смех, где-то плачет ребенок. Это тихий, божественный вечер, полный очарования весны, которая ворвалась и на улицы Гарлема, и его обитатели искренне радуются ее долгожданному приходу. На каменных ступенях высокого крыльца одного из многоквартирных домов расположилась компания Громовержцев, их семеро: Большой Дом, Диабло, Ботч, Бад, Рейрдон, Апосто и Кончо. Дэнни Дипаче тоже с ними. Подростки передают по кругу бутылку дешевого вина. Их подруги отказываются от вина, но вовсе не потому, что они не пьют вообще, а просто им не хочется распивать его здесь, на глазах у всей улицы. Кроме того, они явно не в настроении. Им уже известно о предстоящей разборке между их парнями и Всадниками, а еще они знают, что причиной разногласий стала девица из Испанского Гарлема, четырнадцатилетняя шлюшка по имени Роузи, которая помимо всего прочего, скорее всего, и больна. Больше всех обижена Кэрол, потому что, с одной стороны, она считает себя постоянной подружкой Диабло, а с другой — прекрасно понимает, что ее возлюбленный, как, впрочем, и все остальные, не слишком-то церемонился с той испанской уродиной. Кэрол не разговаривает с Диабло с тех самых пор, как ей стало известно о случившемся, и именно она задает тон для других девочек. Парни же ведут игру По своим правилам. Хотят девки дуться — пусть дуются, их дело. Они со своей стороны тоже могут ответить им тем же. А кочующая по кругу бутылка вина — тридцать девять центов за кварту — позволяет им полностью игнорировать присутствие девиц. Вино также помогает расслабиться и хотя бы на некоторое время пренебречь привычными условностями. Ибо если говорить о каких-либо характерных чертах, присущих всем без исключения членам уличной банды, то это прежде всего привычка всегда и везде быть начеку. Проходя ли через квартал, сидя ли на ступеньках крыльца и даже бесцельно слоняясь по улицам, они не перестают настороженно озираться по сторонам, ежеминутно ожидая любого подвоха. Однако сегодня они веселы и беззаботны. Разогреваясь вином и нарочито не обращая внимания на своих сердито надувшихся подружек, они утратили всякую осторожность — а в Гарлеме подобное легкомыслие может привести к поистине роковым последствиям.
Дальнейшие события разворачиваются быстро и самым неожиданным образом.
Из-за угла на бешеной скорости вылетает автомобиль, слышится пронзительный визг тормозов. Двумя колесами он въезжает на тротуар, едва не сбивая Бада, который успевает спрыгнуть с крыльца. Следом за первым появляется второй автомобиль, несущийся прямиком на Кончо, который соскочил с крыльца вслед за Бадом и теперь пытается перебежать через улицу, чтобы добраться до подвала, где у него припрятан пистолет. Двери обеих машин открываются. Из них выскакивают двенадцать подростков. Парни за рулем резко газуют, и автомобили проносятся дальше по улице. Многие Всадники вооружены. Большой Дом замечает это первым.)
- Предыдущая
- 44/55
- Следующая
