Сребреники Иуды - Макбейн Скотт - Страница 4
- Предыдущая
- 4/60
- Следующая
Самоуверенный, невероятно амбициозный, порой ужасный зануда, но, несмотря на все это, несомненно, гений. Замечательный диагност, психиатр от Бога, способный проникнуть в самую глубь сознания пациента, к тому же имеющий замечательный талант с потрясающей оригинальностью излагать свои идеи в статьях и книгах. По мнению Бена, со временем Пол вполне может стать таким же великим, как Зигмунд Фрейд и Карл Юнг.
Коллеги этого не понимали и, разумеется, завидовали, тем более что сами ни на что значительное не были способны. Упрекали Бена за попустительство, но тот не обращал внимания. Напротив, делал все возможное, чтобы дать молодому другу возможность успешно работать. Они дружили семьями и очень неплохо ладили. Других приятелей среди коллег у Пола не было и быть не могло, потому что на факультете его считали зарвавшимся нахалом.
Кроме преподавания Бен и Пол занимались частной практикой в собственной психиатрической клинике, которая обслуживала людей творческих профессий. Они основали ее несколько лет назад, и она приносила солидный доход, поскольку у большинства актеров и актрис были те или иные проблемы: потеря голоса, наркотики, депрессия, неприятности на работе, утрата ведущего положения в театре или кино.
Бен и Флоренс выглядели странной парой, каждый из них был полной противоположностью другому по характеру и склонностям. Флоренс — шумная, яркая толстуха, вся пышущая энергией. Бен — худой, высокий, сдержанный. Она могла говорить не останавливаясь двадцать четыре часа в сутки. Он молчал до тех пор, пока его не вынуждали заговорить. Она была душой любой вечеринки. Он же своим молчанием и унылым видом мог превратить свадьбу в похороны.
И все же это была счастливая пара, потому что они любили друг друга. Вот только своих детей иметь им было не суждено, и потому все свое невостребованное чувство материнства Флоренс обратила на дочку Стафферов, Рейчел. Она также обожала Мэри и Пола, хотя недоумевала, что свело вместе таких разных людей.
Существование Мэри базировалось на трех китах: муж, ребенок, католическая вера. Полу же было достаточно одного. Он очень любил Рейчел, но, похоже, больше ему никто не был нужен. Религию же он просто презирал. Острый как бритва ум, незаурядный талант не оставляли ни у кого сомнений в его самодостаточности и интеллектуальном превосходстве.
Бен размышлял за рулем, а Флоренс в это время на заднем сиденье делилась с Мэри последними новостями.
Наконец Бен не выдержал:
— Дон Экклз сказал, что ты подал заявку на доклад на открытии ежегодной конференции по Карлу Юнгу.
— Да, — ответил Пол.
— Дай Бог, чтобы тебя утвердили, это была бы сенсация. Ведь до сих пор этот доклад поручали читать профессору не моложе шестидесяти.
— Вот именно, — отозвался Пол. — Доклад основополагающий, а читать всегда дают презренным неудачникам, уже закончившим заниматься серьезной наукой, чуть ли не глубоким старикам.
Бен улыбнулся: Пол прав, но, не скрывая своих взглядов на эту проблему, он нажил немало недоброжелателей в Международном отборочном комитете. Может быть, сказать ему, что уже утвержден профессор Йоханн Херманнс из Базеля? Нет, пожалуй, не стоит. Это может испортить пикник. Кроме того, есть один серьезный вопрос, который хотелось бы обсудить.
— Какую тему ты выбрал? Ведь если тебя не утвердят, всегда можно опубликовать статью.
— Тема весьма дискуссионная, — проговорил Пол, не отрывая взгляда от встречного потока машин. — «Криминалистическая психиатрия и религия». Причем я собираюсь подвергнуть религиозные концепции серьезной критике.
— Ого! Это произвело бы впечатление. Но не забывай: большинство членов ученого совета — люди религиозные. Ты ведь не хочешь себе напортить?
— Чепуха! — отмахнулся Пол. — В конце концов я всегда могу найти себе другую работу.
Бен промолчал.
— Поверни налево, — крикнула Флоренс через несколько минут. — Так, а теперь направо. Мы почти приехали.
Затем повернулась к Мэри, и словесный поток продолжился. Рейчел с восхищением смотрела на тетю Флоренс, удивляясь, как это возможно говорить столько времени не дыша. Она не заметила, чтобы тетя Флоренс хотя бы раз перевела дух. Должно быть, у нее какие-то особенные легкие, надо будет вечером спросить маму.
Бен вывел машину на песчаную дорожку и затормозил. Все вылезли. Перед ними простирался во всей своей первозданной чистоте частный пляж университета Сан-Франциско. Спасибо ректору, что дал разрешение.
Рейчел с криками ринулась к воде, собака за ней. Озабоченная, Флоренс поспешила за ними.
Мэри посмотрела на Бена. Он понимающе улыбнулся, наблюдая, как жена, ухватив руку Рейчел, повела ее к морю.
Мэри улыбнулась в ответ. Флоренс была бесплодна вследствие какой-то органической дисфункции. Она относилась к этому по-философски, но подавить инстинкт материнства, разумеется, ей не удалось. В результате всех детей в мире она считала своими.
— Кстати, Бен, ты читал последнюю статью Дона Траутмана «Психиатрический анализ состояния женщин-заключенных, страдающих эффектом кокаиновой зависимости»? — спросил Пол, разгружая багажник.
— Еще нет, — ответил Бен. — Там что-то интересное?
Если Пол скажет, что это интересно, он статью прочтет. Если нет, не станет тратить время.
Собрав вещи, они двинулись поближе к воде. День обещал быть превосходным, настроение у всех, кроме Бена, было приподнятое. Его беспокоил завтрашний процесс над Крамером.
— Дорогая, ты такая счастливая! — воскликнула Флоренс. День уже клонился к концу, начался отлив, однако энергии у Флоренс не убавилось. Она тараторила без перерыва. «А что, если она продолжает говорить и во сне? — подумала Мэри. — Бедный Бен!»
— Неужели я произвожу такое впечатление? — спросила она.
— У тебя чудесная дочка, прекрасный дом, замечательный муж. Господь к тебе определенно благоволит.
Мэри пожала плечами.
Они наблюдали, как Рейчел плещется в волнах. Пол с Беном пошли прогуляться по берегу. Флоренс откашлялась.
— Бен очень высоко оценил последнюю книгу Пола. Говорит, что она имеет большой успех.
Мэри снова пожала плечами.
Флоренс поражало странное безразличие, которое Мэри проявляла к делам мужа: никогда не обсуждала его успехи и проблемы. Флоренс, разумеется, ничего не знала ни о страданиях Мэри по поводу неверности Пола, ни о ее решимости сохранить семью. В любом случае заговаривать о процессе над Карлом Крамером не имело смысла.
Они молча стали наблюдать, как Рейчел возится в воде с собакой.
— Я не собираюсь это обсуждать, — раздраженно бросил Пол. Бен остановился, посмотрел на Флоренс и Мэри — они уже были довольно далеко, — пожал плечами и двинулся дальше.
— Пол, но мы должны это обсудить.
— Не сейчас.
— Нет, Пол, сейчас. Завтра суд, и если я, твой друг, не поговорю с тобой, это не сможет сделать никто. — Бен помолчал. — Ведь ты остался единственным экспертом-психиатром защиты.
— Ну и что? Разве я не имею права?
— Дело не в этом. — Пол повернул назад, но Бен загородил дорогу. — Почему ты не хочешь меня выслушать? Это очень важное дело, в обществе разгорелись такие страсти!
— И что? — Пол начал швырять в море камешки. — По скольким значительным делам мы с тобой выступали экспертами? По крайней мере по пятидесяти за последние десять лет. Не понимаю, чем это дело такое особенное.
— Оно особенное. Если на основе твоей экспертизы серийный убийца уйдет от наказания, с тобой будет все кончено. Ты это понимаешь? Тебе не простят ни коллеги, ни общество. Это правда, что доктор Лайтман отказался выступать экспертом защиты?
— Да, отказался. И что? Просто струсил в последнюю минуту, — Пол посмотрел на Бена почти с неприязнью. — как и ты.
Бен покраснел и возвысил голос.
— Это неправда. — Он успокоил себя: «Не стоит из-за этого ссориться» и продолжил: — Я отказался, потому что пришел к заключению, что Крамер виновен. Как я могу после этого выступать на стороне защиты?
- Предыдущая
- 4/60
- Следующая
