Плоть и кровь - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 19

• Предыдущая
• 19/73
• Следующая

— Мне очень жаль, — девушка быстро застегнула куртку и повернулась, чтобы уйти. — Вам был дан шанс.

— Как насчет завтра? — крикнул вслед высокий. — Приходи в старый порт, мы тебя покатаем.

— Эй, подожди! — вдруг позвал коротышка. Он что-то прошептал приятелю, а потом повернулся к ней. — О’кей, до яхты и обратно. Идет?

— Идет, — Лейла взобралась на дамбу. Рев двигателя резал тишину ночи. Коротышка протянул руку, чтобы помочь ей спрыгнуть на палубу. Она обошлась без его помощи и уселась на корме.

— Лучше иди на нос, — посоветовал маленький матрос.

— Здесь ты вся промокнешь.

— Ничего. Я не боюсь воды.

Катер быстро набирал скорость. Коротышка сел рядом с Лейлой, протянул руку и расстегнул пару пуговиц на ее куртке. Жесткая мужская ладонь грубо стиснула обнаженную грудь.

— Ишь ты, какая!

— Куда торопишься? — огрызнулась она. — У нас уйма времени.

Он наклонился и прильнул к ее соску. Лейла почувствовала, как мелкие зубы впились в нежную кожу, и сердито оттолкнула его.

— Не можешь подождать до конца прогулки? — она вдруг лучезарно улыбнулась. — Не бойся, не обману. — Лейла сняла куртку и протянула ему. — Держи залог.

Матрос тупо уставился на куртку и машинально взял ее.

— Что-то я не пойму твою игру.

Прежде чем Лейла успела ответить, загудел радиотелефон. Высокий снял трубку, в которой тотчас раздался раздраженный голос. Он выслушал и начал разворачивать катер к берегу.

— Идем обратно. Капитан мечет громы и молнии. Кому-то срочно понадобилось переправиться на яхту.

— Merde! — грязно выругался его товарищ и вернул куртку. — На, оденься.

— Я говорил, не нужно было этого делать, — проворчал второй матрос.

Лейла привела себя в порядок и посмотрела в сторону берега. Там уже собрались люди в нарядных вечерних костюмах. Маленький матрос ловко накинул на тумбу петлю. Высокий остался на катере.

Пассажиров было четверо: двое мужчин и две женщины.

Они с любопытством посмотрели на Лейлу, но ничего не сказали. Девушка вскарабкалась на пирс и оглянулась. Коротышка помогал дамам спуститься на палубу и вдруг поймал на себе ее взгляд.

— Се ля ви, — улыбнулась она.

Пассажиры заняли места, и катер начал медленно уходить в море. Напоследок коротышка оглянулся и поднял руки в чисто французском жесте, означающем беспомощность.

Лейла сошла с пирса на пляж. Неожиданно от одной из купален отделилась тень.

— Совсем рехнулась! — закричал Али Ясфир. — Ты же все погубишь!

— Откуда ты взялся?

— Я чуть с ума не сошел, когда не застал тебя в номере. Сказано было не покидать комнаты!

— Я больше не могла торчать в четырех стенах.

— Ах, не могла? — с издевкой повторил он. — Приспичило покататься на катере?

— Почему бы и нет? Кто, как не я, имею на это право? В конце концов, это собственность моего отца!

Последние гости сошли на берег рано утром, когда часовая стрелка только-только перевалила через отметку «4». Джордана как раз прощалась с княгиней Марой и Жаком, когда мимо прошел Юсеф, направляясь к одиноко стоявшему Бейдру.

— Сказать девушкам, чтобы остались? — он показал на двух девиц рядом с Винсентом.

Бейдр покачал головой.

— Я вам нужен здесь, на яхте?

— Нет. Утром найду вас в отеле.

— О’кей. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Когда хозяйка праздника проводила гостей, Бейдр уже ушел. Джордана стала медленно спускаться в свою каюту. По дороге к ней обратился стюард:

— Могу я что-нибудь сделать для вас, мадам?

— Нет, спасибо. Да, кстати, вы не видели мистера Аль Фея?

— Думаю, он у себя.

Джордана вошла в свою каюту. На столике возле кровати горела лампа. На покрывале лежали аккуратно сложенные халат и ночная рубашка. Джордана медленно разделась. Она чувствовала себя выжатой, как лимон. Опять разболелась щека.

Джордана вошла в ванную, достала из аптечки флакон «перкодана», бросила в рот пару желтых таблеток и запила водой. Потом взглянула на себя в зеркале. Надо бы снять косметику, но у нее уже не было сил.

Она вернулась в спальню, облачилась в ночную рубашку, устало забралась в постель и закрыла глаза, чувствуя, как боль потихоньку отпускает. Джордана уже задремала, когда вдруг отворилась дверь. Она открыла глаза. На пороге стоял Бейдр, все еще одетый, и упорно молчал. Наконец, он открыл рот:

— Я хочу, чтобы мальчиков привезли сюда к девяти часам утра.

— Хорошо, Бейдр, я распоряжусь. Это будет просто чудесно. Мы так давно не были все вместе.

Муж остался холоден и совершенно безразличен.

— Я говорю о мальчиках—не о тебе.

Она промолчала.

— Я верну их в среду.

— Вряд ли ты успеешь за это время свозить их на Капри.

— Капри отменяется. Рано утром в понедельник мне нужно быть в Женеве. Просто прокатимся до Сен-Тропеза и Поркероля.

И закрыл за собой дверь. В комнате снова стало темно. Джордана посмотрела на светящийся циферблат. Было уже пять. Она потянулась за сигаретой. Слишком поздно ложиться спать, если к девяти часам нужно доставить детей на яхту. Джордана включила свет и вызвала звонком горничную.

Пожалуй, сейчас лучше всего одеться и вернуться на виллу. В семь проснутся мальчики. Она еще успеет выспаться. После их отъезда.

Майкл Винсент заглянул в ресторан своего отеля. Его глаза опухли после бессонной ночи, испитое лицо заострилось. Он сощурился, стараясь разглядеть в залитом солнечным светом зале Юсефа. Тот ждал за столиком у окна, свежий и чисто выбритый, с ясным взглядом. Перед ним настолике лежал бинокль. Он улыбнулся Винсенту.

— Доброе утро.

— Доброе, — буркнул тот, садясь за стол и отчаянно мигая. — Как это вам удается? Вы, наверняка, легли не раньше пяти, а сейчас 9.30, и вы опять свежи, как огурчик.

— Будешь как огурчик, если шеф поблизости, — Юсеф протянул Майклу бинокль. — Вон он, катается на водных лыжах.

Винсент отрегулировал бинокль так, что очертания яхты стали четкими и ясными. По водной глади залива несся глиссер, а за ним, одной рукой натягивая бечеву, скользил Бейдр. Другой рукой он придерживал сидевшего у него на плечах маленького мальчика.

— Что это за ребенок? — полюбопытствовал режиссер.

— Младший сын шефа, Шамир. Ему четыре года, его назвали так в честь дедушки. Старший, принц Мухаммед, сам держится на водных лыжах. Видите, позади отца? Ему исполнилось десять.

Следя за Бейдром, Винсент не обратил внимания на второй глиссер и второго лыжника. Он повел биноклем в тусторону и поймал в окуляр мальчика—уменьшенную копию отца, такого же стройного, мускулистого и спортивного. Так же, как Бейдр, он одной рукой держался за бечеву.

— Принц Мухаммед? — удивился Винсент. — А что, разве Бейдр…

— Нет, — быстро ответил Юсеф. — Отец Бейдра — двоюродный брат принца Фейяда. У того нет прямого наследника, поэтому он назначил своим преемником старшего сына Бейдра.

— Потрясающе! — Винсент поставил бокал на стол и спросил, завидев приближающегося официанта: — Сейчасне слишком рано для «Кровавой Мери»?

— Здесь никогда для этого не рано, — усмехнулся Юсеф бросил официанту: — «Кровавая Мери»!

После того, как заказ был выполнен, он подвинулся поближе к Майклу.

— Прошу прощения, что так рано поднял вас с постели, но позвонил шеф и сказал, что мы с ним должны будем срочноуехать на несколько дней, вот я и счел необходимым завершить наши переговоры.

— Я думал, мы уже обо всем договорились.

— Почти обо всем, — мягко возразил Юсеф. — Кроме суммы комиссионных вашему агенту.

— У меня нет агента. Я всегда сам веду свои дела.

— На этот раз он у вас есть. Понимаете, это дело привычки. Привычка имеет колоссальное значение в нашей жизни!

Винсент начал догадываться, куда он клонит, но хотел услышать от него самого.

— И кто же мой агент?

— Ваш самый горячий поклонник, — учтиво произнес Юсеф. — Человек, который рекомендовал вас на эту работу. Я.

• Предыдущая
• 19/73
• Следующая