Ну точно — это любовь - Майклз Кейси - Страница 17
- Предыдущая
- 17/58
- Следующая
— Как ты можешь быть таким спокойным?
— Ты предпочитаешь истерику?
— Да! То есть нет, конечно, нет. Но в мои привычки не входит жить в одном номере с мужчиной.
— Вот тебе на, удивила так удивила, — Джон начал понемногу злиться.
— Что это значит? — Она уперла кулаки в бока и пристально поглядела на него, задрав голову. Если она останется на всю неделю, то потянет себе шею. — Я серьезно, Джон. Что это значит?
— Все, что тебе захочется, дорогая учительница, — он запустил пятерню в волосы и отбросил все еще сальную прядь, упавшую на лоб. — Сколько можно, Джейн? Ты знаешь, почему я здесь, почему нанял тебя. Я здесь не для того, чтобы… валять дурака.
— То есть ты все же думал об этом, — ответила она, понимая, что срывается. Но она ничего не ела после той половины гамбургера два часа назад, и день, в общем-то, не задался, да? Имела же она право слегка сорваться и поупрямиться?
— Думал об этом? Слушай, за кого ты меня держишь? Нет, не отвечай. Я уже знаю. Вот именно. Где тут ближайшая автобусная остановка? Ты уезжаешь, дорогуша.
Джейн тут же остыла. Она была готова к спору, грызла удила, если честно, но не думала, что он зайдет так далеко.
— Уезжаю? То есть ты меня увольняешь? Вот уж нет. Ты не можешь меня уволить. Я сама отказываюсь.
— Ты отказывалась на остановке для отдыха, — напомнил Джон. — А сейчас тебя увольняю я.
— Но… но…
— Дерьмо! — Джон схватил ее за руку и оттащил за толстую колонну. — Здесь Харрисон.
Джейн вырвалась.
— Не ругайся, что за невоспитанность! Где? — Она посмотрела в сторону бассейна. — Я никого не вижу.
— Справа от тебя, и»дет к веранде, или портику, или как тебе вздумается это назвать.
— Веранда. По-моему, звучит мило. — Джейн выглянула из-за толстой колонны. В самом деле, сенатор Обри Харрисон двигался прямо к ним.
Но это уже неважно. Ее уволили. Выгнали, выбросили, освободили от обязанностей… отняли большое приключение, которое согревало бы ее оставшиеся пятьдесят лет одиноких ночей после того, как стильные ломтики отрастут.
Уволена? Ну да, так считает Джон Романовски. Она ему покажет! Может, это и прозвучало бы нелепо в «Беззаботном детстве», но сейчас она в Кейп-Мэй, и Джон прав — ее ждет пляж, солнце и прибой. И черта с два она уедет. Думай! Думай! Что бы сделала Молли?
Да, Молли бы так и сделала, подумала Джейн, когда ее осенило. И, черт возьми, чем она хуже?
Пока Джон не успел схватить ее за руку или привычное здравомыслие не нажало на тормоза, Джейн вышла из-за колонны и направилась навстречу сенатору. Прогулочным шагом. Сильно виляя бедрами.
Он оказался довольно симпатичным. Высокий, с копной белоснежных волос. Поджарый и аккуратный, с загаром игрока в гольф. Ему было шестьдесят два, по словам Молли, но выглядел он моложе, с веселыми морщинками вокруг рта и глаз. Лицо для плаката избирательной кампании.
Джейн шла к нему, ожидая, пока сенатор не окажется примерно в шести футах, потом нарочно подвернула лодыжку и упала на колено.
— Ой!
— Что с вами? Давайте, я помогу, — и сенатор бросился ее спасать. Такой джентльмен. — Идемте, тут есть стул. Садитесь, я сейчас посмотрю, что у вас с лодыжкой.
— Нет, не надо, — слабо протестовала Джейн, — все в порядке, правда. Зря надела эти новые сандалии. Я такая неловкая…
Она села, взглянула на Харрисона и улыбнулась, хлопая ресницами — слава богу, нормально накрасилась на остановке для отдыха — и убеждая себя, что у нее получается не хуже, чем у Молли, а занудная примерная Джейн Престон где-то далеко, и на шее этой разумной сознательной девочки висит табличка: «Не беспокоить».
— Но у вас прелестные сандалии, — сообщил сенатор, и Джейн постаралась не застонать.
— Спасибо. Меня зовут Джейн… Джейни Престон, и я приехала на конференцию. Я здесь никто, я просто с профессором Романовски. А вы… вы здесь кто?
Хуже выразиться она не могла.
Но сенатор, казалось, был очарован и улыбнулся:
— Я тоже никто. Просто Обри Харрисон. Можете назвать меня Обри. К вашим услугам, Джейни.
Хорошо. Даже как-то слишком просто. Но пора переходить к делу.
— Спасибо, я… О боже! Вы — сенатор Харрисон? — Джейн широко распахнула глаза, но ее грудь быстро вздымалась сама по себе — тут она не прикидывалась. Сейчас грохнется в обморок от перенасыщения кислородом. Кто-нибудь, дайте бумажный пакет, чтобы в него подышать!
— Профессор! — позвала она, повернув голову влево. — Господи, где же он? Только что был здесь. Профессор будет так счастлив познакомиться с вами, сенатор. Когда мы сюда ехали, он говорил, как сильно, в общем, восхищается вами.
— Неужели? Как мило.
— О да, он очень… милый. Я плохо знаю его, понимаете. Меня просто наняли в качестве спутницы, потому что у бедняги никого нет, — Джейн скорчила гримаску. — Вы же знаете, у этих умников всегда так. Бедняжка. Ну неважно, для меня это возможность оттянуться, понимаете. Моя… моя кузина сказала, что это прекрасный способ познакомиться с подходящими… э-э-э, новыми людьми. — Она сморщила нос и заговорщицки произнесла: — Кажется, он немного застенчив. Профессор то есть. Почти не выбирается поразвлечься. Но очень умный. Он ведь профессор, значит, умный, верно, сенатор? Но у нас ничего нет. Никаких шашней, я просто спутница. Но очень надеюсь встретить много интересных людей. Видите, я тут всего-то десять минут и уже встретила вас — будущего президента наших великих Соединенных Штатов.
— Спасибо, Джейни, но это будут решать избиратели, верно? — Харрисон прикоснулся к открытому вороту, будто поправляя воображаемый галстук. — Очень жаль, что ваш профессор ушел, Джейни. Но вот что я вам скажу. Я сейчас иду регистрировать для нас с племянником столик в столовой. Давайте, я запишу вас к нам?
— Ой… Это волшебно! Вы просто прелесть! Я — Джейни. Джейни Престон. А он — Джон Романовски. Профессор Романовски. Только не знаю, как пишется. Спасибо, сенатор.
— Совершенно не за что, моя дорогая. Вы уверены, что сами доберетесь до комнаты?
— Да, спасибо. Все уже прошло, — Джейн встала. Она немного удивилась, обнаружив, что не стоит по колено в навозе из грубой лести, которую вывалила в таком количестве. — Я из Виргинии, сенатор.
— Да, мне послышался отзвук великого Юга в вашем приятном голосе.
Джейн кивнула, но ей не пришлось стараться, чтобы покраснеть.
— Пусть я из Виргинии, но вижу, что здесь, на севере, учтивость процветает, — произнесла она, неимоверно растягивая слова, и хихикнула.
И ее чуть не вырвало.
— Благодарю вас, Джейни. Ужин, как мне сказали, ровно в шесть. Тогда увидимся? Для меня будет честью узнать вас поближе за эту неделю и рассказать все о моем родном штате, пока вы тут гостите.
Джейн смотрела, как уходит сенатор, а Джон крадется вокруг колонны, прячась от него.
— В общем, это было мерзко, — сообщил Джон, подойдя к ней.
— Да, я тоже так считаю, но это сработало. Хотя теперь я уволена и на ужин не приду, то есть и ты не придешь, а значит…
— Ты опять нанята, — Джон повел ее обратно в холл, держа за локоть.
Ей пришлось идти быстро, чтобы успевать за ним.
— Но знай, что обычно я не такая развязная. Не знаю, что на меня нашло, но, скажу тебе, так заигрывать было даже забавно. Только тошнило сильно. Ты видишь, какой он податливый?
— Вижу. Он раздевал тебя глазами, ублюдок, — процедил Джон, когда они остановились у стойки. Он быстро написал свое имя, взял кредитную карточку и ключи от комнаты и, развернувшись, направился к лифтам.
— Правда? — Джейн внезапно остановилась и улыбнулась. — Я не заметила.
— Ты не заметила… — резко повторил Джон. — Конечно. Будто это не случается с тобой каждый день.
— Каждый день… Ты думаешь, такие вещи случаются со мной каждый день?
Он бросил на нее быстрый взгляд, потом снова нажал на кнопку, глядя на закрытые двери лифта.
— Мы деловые партнеры, Джейн. Или Джейни! И не пытайся теперь заигрывать со мной, потому что это не пройдет.
- Предыдущая
- 17/58
- Следующая
