Королева нагов - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/52
- Следующая
Я танцевала с Олегом, положив голову ему на плечо, молодой человек принимал этот жест за проявление нежности и не отвлекал меня разговорами, а я получала возможность подумать. Безуспешно пыталась отыскать в пестрой вальсирующей толпе Влада, но Вероника была одна и, судя по всему, злилась. Если сначала я надеялась, что получится перекинуться с молодым человеком парой слов на балу и попытаться все объяснить, то со временем я осознала: ничего не выйдет. Парень так и не появился.
Мы с Ксюхой не выдержали всеобщего веселья одними из первых и выразили желание уйти сразу, как только это стало возможным. Олег был расстроен и рвался меня провожать, но все мои мысли занимала лишь добытая с таким трудом информация. Примчавшись в комнату, мы не стали даже переодеваться, сразу кинулись к компьютеру.
— Ничего не понимаю, — прошептала Ксюша после того, как мы методично удалили с флэшки все не относящиеся к делу файлы. Личные фотографии, которые мы честно не стали смотреть, разработки занятий, книги. — Тут есть папка с файлами, в ней содержатся личные дела лицеистов. Они однозначно из компьютера Владленовны.
— Посмотри, Машино есть?
— Машино есть, но дело в том, что не только оно. Тут много фамилий, но никого, кто бы учился сейчас. Есть дела трех-пятилетней давности. И все…
— Зачем они ему?
— Не знаю, — пожала плечами подруга и заметила: — Смотри, тут есть еще одна папка. Только нужно разобрать, что к чему… Здесь сохранена куча мелких документов, похоже на тексты из газет, скопированные куски новостных лент… Это займет какое-то время…
— Хорошо, — отозвалась я. — Пойду пока умоюсь и сниму этот неудобный торжественный наряд.
К тому времени, как я повесила платье в шкаф и переоделась в короткий домашний халатик, Ксюха успела немного разобраться с файлами.
— Смотри, — сказала она. — Знаешь, чем заинтересовали нашего препода эти лицеисты? Точнее, бывшие лицеисты?
— Чем? — Я присела на кровать и наклонилась ближе, заглядывая в экран ноутбука через Ксюхино плечо.
— Они все мертвы…
— Что???
— Сама сначала не поверила. Но погляди: вторая папка — это сведения о погибших молодых людях. На первый взгляд между ними ничего общего, кроме того, что все они умерли в возрасте семнадцати-восемнадцати лет. Причины смерти самые разные. Наркотики, автокатастрофа, взрыв бытового газа, болезнь, суицид, кораблекрушение и еще много чего, — перечислила подруга. — Я просматривала и не могла понять, пока не наткнулась на имя — Илья Осинин.
— Кто это?
— Представления не имею, но это имя помогло мне разобраться. Я вспомнила, что встречала его в папке с личными делами. И тогда я стала сравнивать имена в двух папках. И вот что получила. Анжелика Сироткина зимой 2004 года была отчислена из лицея имени академика Катурина, а летом того же года утонула в реке. Трагическая случайность. Это подтвердили и милиция, и «Скорая». Илья Осинин — ее сокурсник, его отчислили тогда же, когда и Анжелику. Он прожил и того меньше. Погиб в автокатастрофе буквально через две недели после отчисления. Есть еще Ирина Мазина с их же курса, она прожила дольше всех — полтора года, но, правда, последние семь месяцев в состоянии овоща. У нее была совершенно «нечитаемая» болезнь. Так как сведения внесены в обычный вордовский файл, предполагаю, что Георгий Романович вычислил все это сам. Потом пошел 2005 год — четверо отчислены, и тоже ни одного прожившего больше года. Понимаешь, какая фишка? Все смерти случайны. Не придерешься. В основном роковое стечение обстоятельств. Но странно… похоже, оно настигает всех отчисленных отсюда и, как правило, в течение года. Есть несколько человек, которые, как и Маша, покинули лицей по состоянию здоровья. Они тоже мертвы.
— Все, кроме Маши…
— Да, все, кроме Маши…
— Ты думаешь, эти смерти как-то связаны? — У меня перехватило дыхание. Я сама была почти на сто процентов уверена, что это так. По крайней мере, если бабушка сообщила мне правду. Наги вполне способны год за годом уничтожать неугодных.
— Не знаю, Алин, — с сомнением отозвалась Ксюха, отодвигая от себя компьютер. — Статистика и данные утверждают обратное. Я просто не представляю, кто и зачем мог это делать. Объясни мне, с какой целью методично убивать отчисленных лицеистов? Я не говорю про то, что организовать такую масштабную акцию просто невозможно! Ты знаешь, я уже жалею, что мы полезли в эти файлы. У меня все это просто не укладывается в голове.
— У меня тоже, — вздохнула я, некстати вспоминая, что мне еще придется объясняться с Владом. Зря надеялась, что информация с флэшки упростит процесс. — Но… тут имеется Машин адрес, значит, есть шанс выяснить, все ли в порядке с нашей бывшей соседкой, и, возможно, предупредить ее…
— О чем? — воскликнула Ксюша, нервно подскочив с дивана. Подруге изменило ее самообладание. — Алин, ты вообще как себе это представляешь? Приехать к ней и сказать: «Маш, мы, конечно, в курсе, что ты не хотела нас видеть и не написала ни одной эсэмэски или сообщения „ВКонтакте“, но тут такое дело — мы наткнулись на интересные сведения. Оказывается, все, кого отчисляют из лицея, в течение года таинственным образом погибают. Решили, что тебе будет интересно об этом узнать». Хороший прием, ничего не скажешь!
— Ну а ты что предлагаешь? — возмутилась я. — Оставить все как есть?
— Не знаю. — Ксюха задумалась и снова села, взъерошив пятерней уложенные торчащими прядками волосы. Запуталась пальцами в лаке и раздраженно выругалась.
— Ты как хочешь, а я пойду к Георгию Романовичу и поговорю с ним! — спустя минуту гнетущего молчания заявила я.
— Ага, — скептически хмыкнула Ксюха. — Вот прямо сейчас. Ничего, что уже почти час ночи?
— Ну, тогда с утра! — уперлась я, не желая сдаваться.
— И что ты ему скажешь? Извините, мы сперли у вас ключ и залезли в вашу комнату…
— Ну, этого я ему не скажу. Просто поинтересуюсь, нашел ли он Машин адрес, и попрошусь съездить с ним.
— И ты правда думаешь, что он тебя возьмет? — покачала головой подруга, видимо поражаясь моей наивности.
— Как попросить… — стояла на своем я. — В любом случае попытаться стоит. Ты со мной?
— А куда же я денусь? Только давай все оставим до утра?
— Конечно. Я не предлагаю идти сейчас.
Кали с воодушевлением показывала молодому человеку ночной Питер. Следом за клубом Камы последовало еще несколько обычных человеческих мест для развлечения, везде в них плескалась живительная энергия, которая сейчас бурлила по венам Влада, заставляя чувствовать себя живым и сильным. Ближе к утру они направились в спа-салон «Золотой лотос», принадлежащий томной красавице Лакшми. Расслабляющая музыка, массаж и полный релакс — ощущение свободы и удовольствия. В тот момент Влад поверил, что жизнь в человеческом мире может быть вполне счастливой.
— Какой же ты уставший и потерянный, — услышал молодой человек бархатный печальный голос и поднял глаза. Лакшми, одна из немногих, не пряталась за человеческую аватару. Ей это не нужно. Богиня была воплощением грациозности и красоты: золотистая атласная кожа, смоляные волосы, спускающиеся ниже талии, и пронзительные черные глаза, которые смотрели на Влада с нежностью и легким укором. На пухлых ярких губах застыла всепрощающая улыбка — от этой женщины веяло силой, нежностью и материнской любовью.
Влад завидовал тому, что у нее нет необходимости притворяться. Она в современном российском мегаполисе создала свой Амаравати: салон «Золотой лотос» совместил в себе все, что любила богиня, — здесь было ее собственное царство. Она щедро дарила людям покой, наслаждение и красоту.
Сюда приходили не только за процедурами, но и за духовной поддержкой. Приветливая, но держащаяся с королевским достоинством хозяйка дарила свою улыбку каждому клиенту, и Влад ждал ее прихода.
Лакшми была высокой и чуть полноватой по современным канонам красоты: узкая талия, но округлые бедра и красивая грудь, подчеркнутая мягкими складками традиционного индийского сари.
- Предыдущая
- 25/52
- Следующая
