Лукавый ангел - Майклз Кейси - Страница 2
- Предыдущая
- 2/63
- Следующая
Арчи снова пересек комнату, подтянув подол своей длинной ночной рубашки, и прыгнул на кровать.
— Как вам будет угодно, сэр! — промолвил с глубоким поклоном Диккенс и, подойдя к большому комоду, извлек из ящика конверт из плотной коричневой бумаги. — Извольте ознакомиться, мистер Салливан! — сказал он, оборачиваясь к гостю и протягивая ему конверт.
Грейди почтительно кивнул, начиная входить во вкус разворачивающегося в спальне представления, и, вскинув бровь, повертел конверт в руках. Диккенс попятился и занял свое место у стены, скрестив руки на груди. Грейди пожевал губами, словно бы сомневаясь, стоит ли ему открывать конверт, затем все же запустил в него два пальца и достал фотографию молодой женщины лет двадцати пяти.
— Кто это? — спросил он, рассматривая симпатичное улыбающееся лицо, глядящее на него со снимка. У незнакомки были вьющиеся черные волосы, лукавые серые глаза и хитрая улыбка. Грейди нравились красивые женщины, но он предпочитал глупеньких. Эта же была себе на уме, а потому — чрезвычайно опасна.
Однажды Грейди поклялся не связываться с коварными красотками. От леди, снимок которой он внимательно рассматривал, веяло серьезными неприятностями.
Грейди перевел взгляд на Арчи и, заметив, что у него точно такие же водянистые серые глаза, спросил:
— Она тоже приходится вам родственницей, мистер Пиверс? Я думал, что знаю всех членов вашей семьи. Ваш поверенный Баннинг ознакомил меня с пухлым досье, в котором имеются фотографии всех ваших близких.
— Ха! За кого ты меня принимаешь? Неужели я произвожу впечатление простака, слепо доверяющего Своему поверенному? Тем более такому пройдохе, как Джефферсон Баннинг! Нет, сынок, об этой девочке ему ничего не известно. В ее лице я приготовил сюрприз всем остальным моим родственникам.
И вновь у Грейди возникло ощущение, что он стал персонажем романа Агаты Кристи или, на худой конец, какого-то детективного фильма. Что ж, подумал он, раз этому старому маразматику нравится такая игра, почему бы и не подыграть ему? Грейди перевернул снимок и прочитал пометку, сделанную рукой фотографа: «Лиза из Балтимора».
— Так-так! — глубокомысленно изрек он, с опаской косясь на дворецкого, который в любой момент мог возмутиться по поводу неуместного ерничанья гостя и наброситься на него с кулаками. — Значит, очаровательная леди и есть та самая никому пока не известная наследница состояния Пиверса? Что ж, этого следовало ожидать.
— Верно, сынок! И тем не менее старый трюк сработал! — радостно вскричал Арчи и снова раскудахтался, подпрыгивая на кровати и хлопая в ладоши, как мальчишка.
Грейди выждал, пока старик успокоится, и серьезно спросил:
— Кто же она? Кем она вам доводится?
— Спроси что-нибудь полегче, сынок! Откуда мне знать! Она говорит, что является моей внучкой, разумеется, внебрачной. Впрочем, в детали тебя пусть посвятит Диккенс, — сказал Арчи, почему-то перестав смеяться.
— Дело в том, что лет пятьдесят назад у мистера Пиверса действительно был роман с одной юной леди по имени Салли Бекман, работавшей тогда в этом имении служанкой. Мисс Кендалл, фотографию которой вы только что видели, утверждает, что она является внучкой мисс Бекман и соответственно внучкой мистера Пиверса. Ее мать, то есть дочь мистера Пиверса, якобы скончалась, как и бабушка Салли.
— Ах, Салли, бедняжка! — патетически воскликнул Арчи, откинувшись на подушки. — Я так ее любил! И моя несчастная внебрачная дочь тоже скончалась! В живых осталась одна внучка, и я передам ей все свое состояние, если удостоверюсь, что она действительно моя кровь и плоть. А этим стервятникам, окружившим меня и дожидающимся моей смерти, не достанется ни гроша! Довольно с них и того, что они здесь выпили и съели. Ах, Салли! Ты одна искренне любила меня! Ах, бедняжка!
— Это так, — кивнул дворецкий, сделав серьезное лицо.
— Любопытная история, — сказал Грейди, переводя взгляд с невозмутимого Диккенса, у которого, однако, почему-то слегка подергивалась щека, на Арчи, верещащего, словно хорек, которого пронял неудержимый понос. И внезапно Грейди все понял: мистер Пиверс и его мажордом разыгрывали перед ним дешевый спектакль.
Арчи Пиверс, разумеется, вовсе не убивался по безвременно усопшей Салли Бекман. Да и существовала ли она вообще? Этот человек ни к кому не испытывал ни симпатии, ни любви. Все это был фарс, а ему, Грейди, в нем отводилась роль услужливого придурка. Проклятие! И надо же было ему так вляпаться!
— Не мешало бы промочить горло, господа, — сказал Грейди. — В этом мавзолее имеется спиртное?
— Следует ли понимать ваши слова, сэр, так, что вы предлагаете обмыть начало вашей работы в этом доме? — спросил дворецкий.
Грейди еще раз взглянул на фотографию очаровательной девушки: милое личико, лучистые глазки, потрясающая улыбка, горделиво вскинутый подбородок, высокий лоб — все это свидетельствовало о ее неординарном уме. Короче говоря, это был типичный портрет авантюристки, вознамерившейся прибрать к рукам особняк мистера Пиверса вместе со всем его имуществом. Ведь прожженные аферистки совершенно не похожи на мелких пройдох и дешевых интриганок! Грейди пожевал губами и промолвил:
— Да, конечно же, я приступаю к исполнению обязанностей! Тем более что я подписал договор, согласно которому обязан пробыть в имении месяц, получая за свою работу ежедневно по две тысячи долларов. Полагаю, что мой багаж уже отнесли в отведенные мне комнаты? Кстати, я приехал не один, а с ассистенткой мисс Мейси, поэтому наши апартаменты должны быть достаточно просторными. Предлагаю возобновить наш разговор после обеда, а пока позвольте мне вас покинуть.
— Как вам будет угодно, сэр! — сказал Диккенс, не обращая внимания на Арчи, все еще рыдающего в подушку и причитающего: «Бедняжка Салли, как я тебя любил! «
Дворецкий подошел к тумбочке, стоявшей возле изголовья кровати, достал флакон с пилюлями, наполнил стакан водой и, вытряхнув две пилюли на ладонь, протянул их мистеру Пиверсу со словами:
— Выпейте это, сэр! Вам нужно поберечь нервы!
— Ты так добр ко мне, Диккенс! — воскликнул Арчи. — И за это ты будешь сторицею вознагражден, когда Всевышний наконец позовет меня к себе в райские кущи.
— Как вам будет угодно, сэр, — промолвил дворецкий, отвесив театральный поклон. — Позвольте мне взять у вас пустой стакан, иначе вы его разобьете. Обед я подам вам через час.
Когда мажордом и гость покинули опочивальню мистера Пиверса, Грейди спросил:
— Он действительно смертельно болен? Лично мне так почему-то не кажется.
— На ваш вопрос трудно ответить определенно, сэр, — сказал, закрыв за собой двойные двери, Диккенс. — Дело в том, что мистер Пиверс умирает уже десять лет. И все эти годы он изводит своими подозрениями и родственников, и прислугу. Более того, он постоянно устраивает какие-то представления, вынуждая всех домочадцев ему подыгрывать.
— В самом деле? В чем же это выражается?
— К примеру, в том, что он заставляет своего поверенного Баннинга то и дело заново переписывать его завещание. Только за несколько последних месяцев он десять раз изменил текст! Видели бы вы, какой здесь начинается переполох, когда мистер Баннинг поднимается по парадной лестнице!
— Позволю себе предположить, что постоянная суета и беготня рано или поздно кому-то из вас надоедят, — заметил
Грейди, начиная понимать, почему Арчи понадобился телохранитель и шпион.
— Суета, сэр, сильно изматывает нервы, — промолвил Диккенс, замедляя шаг. — А вот и ваши апартаменты! — Он указал рукой на закрытую дверь помещения, расположенного в западном крыле дома. — Там имеется холодильник, заполненный всеми необходимыми продуктами, включая спиртные напитки. Обедаем мы обычно в час дня, рекомендуется не опаздывать к столу, сэр. До встречи!
Он повернулся и степенно ушел. Грейди проводил взглядом его удаляющуюся по коридору внушительную фигуру, открыл дверь и увидел Мейси: она сидела на кровати и, ослепительно улыбаясь, болтала длинными стройными ногами.
- Предыдущая
- 2/63
- Следующая
