Школа суперменов - Гайдуков Сергей - Страница 12

• Предыдущая
• 12/105
• Следующая

И Малик отправился на встречу с большим человеком. Он спросил у «дяди», как зовут большого человека, но «дядя» развел руками, что-то пробормотал себе под нос и выдал итог:

— Я не знаю, как его зовут... И тебе тоже не надо знать, просто зайдешь, поздороваешься, тебе скажут, что делать. Зачем какие-то имена? Вообще-то я слышал, что прозвище у него — Химик. Но я его так сам не называю, и ты тоже так не делай.

— Что, обидится? — засмеялся Малик. «Дядя» как-то странно посмотрел на него, но ничего не сказал.

Большой человек ждал Малика в Питере, в огромной, пустой и холодной квартире. То есть она была не совсем пустой, потому что в ней был хотя бы сам Химик, кресло, в котором он сидел, и несколько бесшумно передвигавшихся охранников. Но все же, учитывая имевшееся здесь пустое пространство, квартира выглядела темной и негостеприимной пустыней.

Охранники довели Малика до порога комнаты и остановили. В комнате было темно, и темнота спросила:

— Это тебя прислали для деликатного дела?

— Да, — сказал Малик.

— Ты из какого села? — спросила темнота, и Малик, несколько удивленный, ответил.

— Женат?

— Нет, не же...

— И правильно, — сказала темнота. — А если все-таки женишься, не оставляй жену дома. Увези куда-нибудь в Россию или еще куда подальше...

Малик был настолько удивлен таким поворотом дела, что ничего не мог сказать в ответ, и темнота отнеслась к этому благосклонно.

— А ты молодец, — сказал Химик. — Не задаешь вопросов. Терпеть не могу, когда задают вопросы. Значит, такое дело...

В этот миг Малику показалось, будто одновременно с голосом Химика он слышит еще и приглушенный шепот. Словно в темноте скрывались двое. Или больше.

Малик предпочел сконцентрироваться на словах Химика, а не на этих предположениях.

Странного в этой квартире было и так выше крыши.

— Тебе нужно будет кое-куда съездить, — сказал Химик и отчетливо произнес адрес. По прошествии десяти лет Малик не помнил ни улицы, ни дома, помнил лишь город. Город назывался Волчанск, бывший Сталиногорск. И еще Малик помнил, что дом был старый, одноэтажный и деревянный. Входная дверь там выбивалась одним ударом ноги.

— Тебе нужно будет кое-кого найти, — сказал Химик и отчетливо назвал имя. Малик тогда запомнил это имя. Потом он его забыл на долгие годы и совершенно неожиданно для себя вспомнил, когда взялся рассказывать Крестинскому историю своей встречи с Химиком. И после этого имя уже не покидало Малика, оно билось внутри его памяти, как пчела внутри стеклянной банки, не находя выхода.

И все же что-то было не то с этим именем. Малик произносил его, и оно звучало знакомо, и оно вызывало правильную ассоциацию с январским днем в Волчанске... Но при этом Малик чувствовал какую-то неловкость на языке, какую-то мелкую подмену, словно он взял щепотку соли, а она оказалась сахарным песком.

— И когда ты найдешь... — сказал Химик, — то сделай вот что.

Малик кивнул. Он был готов. В таких случаях люди говорят стандартные вещи. Убери. Кончи. Замочи. Ликвидируй. Убей.

— Напугай ее, — сказал Химик.

— А? — не понял Малик.

— Напугай ее так сильно, как только сможешь. Делай все, что хочешь, но напугай ее. Действительно напугай. Чтобы это был чистый стопроцентный страх, который очищает мозг и оставляет только инстинкты...

— Так что же именно сделать? — растерянно повторил Малик и с запозданием вспомнил, что Химик не любит тех, кто задает вопросы.

— Что сделать? Что сделать... А что бы ты сделал, если бы узнал, что больше не выйдешь из этой квартиры? Что твой «дядя» подарил тебя мне, потому что мне нужны для пересадки твои печень и почки. И мы сейчас возьмем их у тебя.

Что-то звякнуло в соседней комнате, очень похожее на звук от соприкосновения медицинского скальпеля с ванночкой для стерилизации, а руки охранников взяли Малика за предплечья...

Страх был липким и холодным. Он был внушен Малику не столько словами, сколько тоном голоса — тот звучал абсолютно достоверно и решительно. Малик ни секунды не сомневался, что Химик может это сделать.

— Мне кажется, — уже совсем по-другому продолжил Химик, — ты знаешь, что такое чистый, без примесей страх. А раз ты это знаешь, ты сможешь внушить его другому человеку.

К этому времени Малик начисто забыл, что хотел проситься на работу к Химику.

— Напугай ее. Напугай ее до смерти. Именно — до. Она должна остаться живой и по возможности целой. Это первое.

— Ага, — хрипло проговорил Малик.

— И второе. Запоминай все, что будет происходить вокруг.

Малик хотел переспросить, что именно там должно происходить, но руки охранников уже вели его на выход.

В ту пору Малик не очень жаловал наркотики, однако после посещения Химика немедленно нашел на Невском какого-то барыгу, купил у нею пакет травы и стал курить жадными затяжками, чтобы поскорее прогнать осадок от встречи, будто липкой нефтяной пленкой облепивший Малика снаружи и внутри.

И еще. Бондарев хорошо помнил из досье Черного Малика, что всю первую чеченскую войну жена Малика провела в Астрахани у родственников. Потом она вернулась в родовое село и осенью девяносто девятого была убита артиллерийским снарядом в собственном доме.

Это к слову. Это еще ничего не значило.

Со стороны все это выглядело вполне мирно и прилично — мужчина и женщина разговаривают возле пляжного топчана, а парень тактично стоит в отдалении. Даже если предположить, что перед нами любовный треугольник, то скандалом и громкими выяснениями отношений пока не пахнет.

А вообще Мезенцев понял, что погорячился. Надо было пробежать мимо, а потом незаметно проследить за Ингой. Эта светлая мысль пришла в голову Мезенцева слишком поздно, когда он получше рассмотрел спутника Инги, рослого накачанного блондина, который пока держался в стороне, однако нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Общий расклад получался не в пользу Мезенцева, но отступать было поздно.

— Что у тебя здесь за дело? — попер напрямую Мезенцев.

— Я отдыхаю, — Инга улыбнулась, и Мезенцев оценил прекрасную работу стоматолога. Ничто в этом парадном блеске не напоминало о контакте с грязным сапогом Генерала. — Просто отдыхаю. Вместе с моим племянником.

— И в сумочке у тебя...

— Гостиничная карточка, крем для загара, косметичка, немного денег. Мобильный телефон.

— То есть я могу поднять сумочку и проверить...

— Извините, пожалуйста, — тщательно выговорила Инга. — Но кто вы вообще такой? Вам кажется, что вы меня знаете, но...

— Я же сказал — если ты не скажешь правду...

— Да, я помню, что вы мне угрожали...

Или ему показалось, или парень приблизился на полметра.

— ...Угрожали тем, что у вас в штанах.

Она издевалась, сохраняя при этом совершенно бесстрастное выражение лица. Мезенцев мог бы все это прекратить, вытряхнув на песок содержимое сумочки, но, если он захочет это сделать, ему придется наклониться. Наклониться в паре шагов от Инги и десяти шагах от накачанного блондина означало подарить им право первого удара по затылку. Мезенцев не был склонен к такой благотворительности.

— ...И мне кажется, что вы просто обычный местный грабитель...

Она все еще говорила.

— Стоп, — сказал Мезенцев. — Ты не хочешь меня понять, ну и черт с тобой. Сделаем так, — если ты и вправду приехала отдыхать, отдыхай. Но не попадайся мне на глаза. Потому что, если я вас двоих еще раз увижу, я буду считать, что у вас здесь намечается работа. И я вас обоих убью. Это понятно?

— Не совсем, но... Значит, вы не будете забирать у меня деньги, да? Это хорошо.

Мезенцев раздраженно махнул ей рукой, намекая, чтобы она забирала свою сумочку, забирала своего блондина и убиралась подобру-поздорову.

Инга нагнулась, медленно подняла сумочку, выпрямилась и повесила ее на плечо. Мезенцев мог приказать ей кинуть сумочку ему в руки — и тут бы сразу все прояснилось, но она могла отказаться, а блондин жрал Мезенцева глазами... Хрен с вами.

• Предыдущая
• 12/105
• Следующая