Лотар-миротворец. Трилогия - Басов Николай Владленович - Страница 42

– Я сам.

– Ты еще не сможешь.

Лотар попробовал поднять руку и убедился, что старик прав. Обхватить флягу целиком ему не удалось бы ни за какую воду.

– Почему-то здесь очень трудно собирать силы.

Сухмет кивнул, влил несколько очень приятных, несмотря на медный привкус, глотков воды Лотару в глотку и передал флягу Рубосу. Лотар в изнеможении откинулся на камень и попробовал держать голову прямо.

– Сколько времени мы спали? Я должен уже давно быть в форме…

Как ни слаб был Лотар, а он все же почувствовал, как Сухмет, едва пригубив после Рубоса флягу и тут же сунув ее обратно в сумку, послал вверх очень тонкий, почти неощутимый, но чрезвычайно упругий луч внимания. Почти тотчас, еще Сухмет не произнес ни слова, Лотару стало ясно, что на поверхности больше трех часов пополудни. Они спали часов двенадцать или даже больше.

– Скорее тринадцать, мой господин.

– Почему я не восстановился?

– И я тоже чувствую себя как побитая собака, а ведь раны только поверхностные. Так, не раны, а порезы, - добавил Рубос.

Лотар перевел темновой взгляд на мирамца и только теперь увидел, что от его белой некогда рубашки остались одни клочья, а все, что удалось Сухмету из нее накроить, превратилось в бинты, которые перетянули мощные, литые мускулы Рубоса.

– Раны у тебя, господин, вполне боевые, порезами я бы их не назвал, потому что их немало.

Рубос насупился, ему не понравилось, что раны как бы ставят под сомнение его воинское искусство. Все-таки он очень человек, подумал Лотар.

– Но почему тринадцать часов сна здесь значат меньше, чем пара часов на поверхности?

– На поверхности, мой господин, твоя энергия восполняется из космоса, из таинственной ауры растений, которую еще никто не сумел обратить себе на службу, но которая заключает почти весь мировой запас живительной силы, и из мельчайших рассеянных частиц, которые ты сам или другие люди оставляют на предметах. На поверхности ты купаешься в океане энергии. А тут попал в очень чистую среду. Тебе неоткуда брать силу, кроме как производить ее самому. Чтобы научиться этому, отшельники всех народов уходят в пещеры… Восстанавливаться здесь придется очень долго.

– А нам-то как раз убегать нужно, - сказал Рубос. - Ведь те, кто остался в Ашмилоне, вряд ли простят нам…

– С ними мы больше не столкнемся. У них полно и своих забот.

– Но Нуримана мы все-таки изгнали? Лотару настолько непривычно было чувствовать рядом кого-то, кто был сильнее и понимал этот мир точнее и лучше, что недавние их приключения показались ему какими-то нереальными. По крайней мере, переспросить об исходе событий было нелишним.

– Конечно, господин мой. - Зубы Сухмета засверкали в беззвучной улыбке даже в темноте. - И что бы там ни врали дворцовые летописцы, в памяти простых людей вы оба останетесь как спасители порядка и защитники жизни.

– Так в летописях будет написано? - изумился Рубос.

– Наоборот, - суховато ответил Лотар. - В летописях скорее всего, мы будем двумя головорезами, но это и не важно. - Он пошевелил рукой, которую прижимал к отбитому боку, чтобы его не очень зажимал чересчур острый и твердый камень. - Сколько времени я буду тут восстанавливаться?

Старый раб покрутил головой.

– Не знаю, здесь я ни в чем не уверен. - Он задумался. - Самое скверное, что ты не обучен производить энергию, а привык брать ее почти готовой. Так что будет совсем неплохо, если ты тут научишься жить на своих силах. Это, знаешь ли, нелишнее умение.

– Не сейчас. Когда мы будем далеко от Ашмилоны, я, если ты считаешь, что это необходимо, научусь производить энергию без подпиток… в какой-нибудь другой пещере.

– Да и я бы хотел поскорее попасть туда, где светит солнышко, - добавил Рубос.

Сухмет вздохнул. Посидел, потер руки, которые зашуршали в темноте, как шкурки двух змей, трущихся друг о друга.

– И все-таки, боюсь, совсем без этого не обойтись. Я просто не в силах вырабатывать столько энергии, чтобы подпитывать вас обоих. А идти нам долго, и не везде будет так чисто и спокойно, как здесь.

Это повернуло вялые, ватные мысли Лотара к новой теме.

– Кстати, а выход отсюда можно найти? Сухмет пожал плечами.

– Выход из подземелья должен быть. Просто он лежит, вероятно, очень далеко, и его нелегко почувствовать.

– А ты сумеешь его определить?

– Я тоже устал, но, как только соберусь с силами, конечно, сделаю это, господин мой.

– А пища, а вода? - спросил Рубос. - И еще тепло? Я так просто замерзаю. Вообще, сколько мы здесь пробудем?

Теперь и Лотар почувствовал, что свежий и чистый воздух, которым он до этого с удовольствием дышал, слишком холодноват.

– Еду и воду мы, может быть, сумеем добыть, если спустимся к подземному озеру. А греться придется движением.

Лотар внезапно вспомнил, что дыра в полу дворцового перехода притягивала его так же, как в начале этой игры что-то вело в духан, где он встретил Рубоса, и так же, как еще много раз что-то определяло его поступки.

– Скажи, Сухмет, в какой момент ты решил служить мне?

– Как только увидел, - без раздумья ответил старик.

– А до этого ты ни разу не пробовал повлиять на мои поступки или следить за нашими с Рубосом действиями?

Сухмет мотнул головой и твердо произнес:

– Нет.

– А что заставило тебя перейти на другую сторону? - спросил Рубос.

– На это очень непросто ответить. Думаю, со временем ты и сам поймешь, почему я выбрал себе этого господина.

– Но если ты не ответишь, - настаивал Рубос, - я не смогу тебе доверять.

– Думаю, ты уже доверяешь мне, и никакие объяснения не заставят доверять больше.

Рубос крякнул и отвернулся.

Неожиданно Лотар понял, что Сухмет прав, опять, уже в который раз. Они оказались здесь не просто потому, что это был единственный путь бегства от орды конадовских вояк. Ему еще что-то предстояло. А это значит…

– Хорошо, Сухмет, ты победил. Гораздо важнее, чем что-то другое, научиться восстанавливать силы, чтобы в любой миг быть готовым к бою, - сказал Лотар. - Покажи, как это делается.

Сухмет проворно вскочил на ноги, как гуттаперчевый, склонился в замысловатом поклоне.

– Я знал, господин мой, что ты согласишься. А делается это так…

К вечеру того же дня Лотар и даже Рубос поняли, что подразумевал Сухмет, когда настаивал на умении вырабатывать энергию для себя. На самом деле это оказалось не очень сложно, когда этот трюк начинал хоть немного получаться. Но прежде чем возникло обманчивое впечатление, что это было всегда знакомо и просто непонятно, как они раньше до этого не додумались, пришлось немало потрудиться.

– Такова участь многих истин и истинных умений, - улыбнулся Сухмет. - Они кажутся естественными, как только человек постигнет их.

– Интересно, вся ваша магия такая же? - спросил Рубос. Его совершенно сразило, что он тоже способен усвоить этот прием.

– То, чему ты научился, не совсем магия, это элемент старинного боевого искусства, которое создано людьми и для людей.

– Если все так просто, - спросил Лотар, - почему же не выработал знание этого мастерства? Сухмет осторожно провел ладонью надо лбом Лотара.

– Ну, до полного освоения этой психопрактики, мой господин, тебе еще далеко, какой бы простой она тебе сейчас ни казалась. А по существу… Во-первых, в этом не было необходимости, ты пользовался энергией, которую забирал у других. Возможно, это каким-то образом определено твоей драконьей природой. - Старик поднял обе руки, упреждая ответ Лотара, но все-таки опоздал.

– Я человек. Я доказал это тем, что бился…

– Доказательство, о котором ты говоришь и которое кажется тебе уже достигнутым, вообще невозможно. Вернее, невозможно окончательное доказательство, тебе каждый раз придется обновлять его, словно ты делаешь это впервые, господин мой. - Он помолчал. - Но я не о том. Я о драконьем характере всего, что есть человек, и о весьма человеческом качестве, которое есть в драконе - его неспособности жить без огромного числа других существ, поддерживающих его жизнь.