Невидимые связи (часть сб.) - Земский Крыстин - Страница 1

• 1/36
• Следующая

Комната небольшая. Диван, стол, книжная полка, шкаф, два стула – вот и вся обстановка. На стенах несколько репродукций, на столе скатерть с вышивкой «Приятного аппетита». Крашеный дощатый пол. «Провинция, она и есть провинция», – думает Анджей Корч, окидывая взглядом новое свое жилище.

– Надеюсь, вам будет там удобно, – сказал начальник милиции, завершая беседу о его служебных обязанностях и ждущих разбирательства делах. – Комната с отдельным входом, хозяева – люди порядочные. Недалеко от работы. Впрочем, это, конечно, временное решение вопроса. Скоро строители сдают новые дома в жилом микрорайоне Заборувек. Для наших сотрудников выделяется три квартиры. Одну из них мы предназначили для нашего пополнения – выпускника офицерской школы. Поскольку этим выпускником оказались вы, поручик, значит, вам она и достанется. Площадь ее, естественно, будет зависеть от состава вашей семьи.

– Я холост, – коротко пояснил Корч. – Родители мои умерли, брат работает на Балтийском побережье.

– А своей семьей обзаводиться не собираетесь? Знаете, ведь говорят: в тридцать лет семьи нет и не будет… – пошутил начальник. – Самая пора жениться.

– Об этом я еще не думал. – Ответ прозвучал сухо. Корч не любит бесед на личные темы.

– Свои личные дела я привык решать сам, – оборвал он начальника курса офицерской школы в ответ на подобного рода непрошеные советы и этой фразой с первых же дней учебы восстановил его против себя. Начальник курса, как позже выяснилось, страдал слабостью наставлять подопечных «на путь истинный».

– Ну, брат, теперь тебе крышка. И что тебя дернуло?… – недоумевал кое-кто из его товарищей. – Трудно, что ли, было поболтать с ним о своих матримониальных планах? Его хлебом не корми – поисповедуйся и дай возможность поделиться своим опытом да выслушай отеческий совет и наставление.

– Пусть другим советует, – отмахивался Анджей, – а я не люблю, когда суют нос в мои дела.

– Чудак! Чего лучше – прикинуться ласковым теленком…

– Не лучше, а выгоднее. А это не одно и то же, – обрывал Корч. – Я лично от службы выгод не жду.

– Ну-ну, посмотрим, далеко ли ты уедешь на своей принципиальности. – В голосе собеседника можно было уловить нескрываемую иронию.

Однако в конечном итоге упорство, пытливость и трудолюбие снискали Корчу если и не любовь, то, во всяком случае, симпатии преподавателей и уважение товарищей. Офицерскую школу он окончил с отличием. Правда, факт этот не помог ему вернуться обратно на службу в Варшаву. Направление в столицу получили в основном те, кто имел там семьи или квартиры. Он же семьи не имел, прежде жил в общежитии, и, следовательно, его можно было без особых угрызений совести откомандировать на работу в провинцию.

Сам же Корч, руководствуясь своими принципами, протекции не искал и ждал решения. А когда оно состоялось, без слова протеста принял направление в городской отдел милиции Зборува. В глубине души он немного побаивался провинции. Аргумент, что именно там у него будет самостоятельная работа и возможность быстро продвинуться по службе, для него звучал не слишком убедительно. По личному опыту он знал, что так называемые «успехи по службе», за которые он, собственно, и был направлен в порядке поощрения в офицерскую школу, в значительной мере зависят от коллектива, в который попадешь. В сильном коллективе есть на кого равняться, там быстрее приходит успех и больше шансов отличиться. «Такой коллектив в провинции? Маловероятно».

Заместитель начальника школы майор Левандовский рисовал ему самые радужные перспективы.

– Город с тридцатитысячным населением, на самом берегу великолепного озера. Летом, считай, бесплатный курорт. Дел не так уж много. Начальник там – давний мой товарищ – просил меня подобрать ему толкового парня. Вы подойдете друг другу. Он тоже с характером, любит упрямых, самостоятельных. Не подавляет инициативы. У него ты сумеешь себя проявить.

«Сумею ли?» – размышлял Корч, сидя в купе поезда, идущего в Заборув, и сгорая от нетерпения поскорее увидеть город, в котором ему предстоит жить и работать, а главное – нового начальника.

Город приветствовал его ярким слепящим солнцем. Солнцем и зеленью. Это было первым и самым сильным впечатлением. С любопытством осматриваясь по сторонам, он шел вдоль улицы, усаженной деревьями, минуя сады и палисадники, в глубине которых прятались одноэтажные деревянные домики и хозяйственные постройки. По мере приближения к центру домики эти уступали место каменным и все более тесно жавшимся друг к другу строениям.

Наконец Анджей Корч вышел на перекресток. Остановился, ощутив усталость: как-никак позади целая ночь в поезде да еще эта вынужденная прогулка по жаре в мундире с тяжелым чемоданом в руке. Корч поставил чемодан на землю, вытер со лба пот. «Вот черт, никакого транспорта», – подумал он с досадой и тяжело вздохнул, вспомнив Варшаву. «Сел бы сейчас в автобус или троллейбус – и никаких проблем, а тут топай пешком!»

– Простите, – остановил он первого же прохожего, – как добраться отсюда на улицу Килинского?

Поймал на себе любопытный взгляд.

– Вам, вероятно, нужна милиция?

– Да. Как туда пройти?

– Прямо, до следующего перекрестка, потом налево, вдоль парка, сразу за парком свернете направо. Это и будет улица Килинского. Большое белое здание милиции увидите сразу.

– Спасибо, – Корч козырнул и не спеша двинулся в указанном направлении, то и дело ловя на себе любопытные взгляды. «Тоже мне сенсация. Милиционера не видели!» – думал он со злостью, однако невольно приосанился под перекрестным обстрелом взглядов и одернул китель. «Интересно, здесь каждый приезжий возбуждает такое любопытство?» – размышлял он, поглядывая на прохожих. Бросил взгляд на часы – 7.40. В это время повсюду люди обычно спешат на работу. А тут, похоже, совсем иной порядок жизни, отличный от того, к которому он привык. В Варшаве – сплошная толпа. Никто ни на кого не обращает внимания. Здесь же люди то и дело останавливаются, приветствуют друг друга, обмениваются поклонами, репликами…

Корч, привыкший к неприметности в сутолоке большого города, чувствовал себя неуютно. «Впечатление такое, будто тебя выставили на витрину», – подумал он и вдруг ощутил безотчетную тревогу. От нее он не избавился, даже переступив порог милиции. «Каким же окажется этот мой новый шеф?» – не мог он отогнать от себя тревожной мысли, входя в секретариат.

«Шеф» сверх всяких ожиданий оказался очень простым, приветливым и вообще вполне соответствовал характеристике, данной ему майором Левандовским.

Корча он принял сразу. Письмо и командировочное предписание отложил в сторону, жестом указал на стул. Сам сел напротив. Будто мимоходом задал несколько вопросов, потом сменил тон на менее официальный. Коротко охарактеризовал сотрудников отдела, рассказал об условиях, в которых Корчу предстоит работать.

– Несколько должностей, к сожалению, у нас до сих пор не укомплектованы, – подчеркнул он, – и потому работы много. Не приходится говорить и о каком-то строго регламентированном круге обязанностей. Придется быть универсалом. Уголовный розыск, охрана общественного порядка… Зато полная самостоятельность. Мой заместитель, которому вы будете подчинены, сейчас в отпуске, так что планы ведения следствий будете пока согласовывать со мной. Дела примете от капитана Жарского – он уходит на пенсию. И еще: от подчиненных я требую выдержки, такта, вежливости. Возможно, вам кажется это само собой разумеющимся. Но у нас все несколько иначе, чем в крупном городе. Здесь все друг друга знают, обо всех все известно. Каждый новый человек вызывает любопытство. Вся жизнь здесь на глазах. Каждый ваш шаг, каждое действие будут широко обсуждаться и комментироваться. Речь идет о том, чтобы не давать повода для сплетен и ненужных кривотолков.

• 1/36
• Следующая