Французский садовник - Агаянц В. И. - Страница 22
- Предыдущая
- 22/91
- Следующая
— А я получу лишнюю пару рук, — отозвалась Ава, раздумывая, кому принесет больше пользы этот малообещающий союз.
— Надеюсь, — кивнул Жан-Поль. Лицо его снова осветилось улыбкой.
Они вышли на террасу, выложенную Йоркским камнем и булыжником. Ее окружали огромные каменные вазы с растениями и пышные кустики манжетки. Дальше тянулась поросшая тимьяном каменная дорожка. По обеим сторонам ее выстроились в два ряда зеленые шары тисовых деревьев, ныне разросшиеся и косматые. Сырые каменные плиты потемнели от влаги, мокрая трава блестела в оранжево-розовых лучах предвечернего солнца. В конце тимьяновой дорожки притулилась старая голубятня, где теперь обитало целое семейство сизарей. Вдалеке простиралось поле с коровами, за ним темнел лес. Буковые и ореховые деревья уже начали желтеть и осыпаться, покрывая землю палой листвой. Из холла тянуло дымком от разожженного Гектором камина, но еще сильнее здесь чувствовался холодный ветер с моря, лежавшего в нескольких милях к югу от Хартингтона. Жан-Поль сунул руки в карманы куртки и огляделся.
— Какая красота, — тихо произнес он.
— Спасибо, — отозвалась Ава. — Я люблю все это.
Мягкий вечерний свет придавал саду особую скорбную красоту. На смену лету пришла осень с увядающей листвой, долгими темными вечерами и холодным, промозглым ветром. Исчерченное багровыми и золотыми прожилками небо опустилось ниже, утопив солнце в бледно-голубой дымке. Ава любила эту пору больше, чем лето. Ей нравилась затаенная печаль осени. Было что-то необыкновенно трогательное в осенней тоске и унынии природы; такое же щемящее чувство вызывает старость, когда вы сами молоды и полны жизни.
Поппи последовала за взрослыми по тимьяновой дорожке к голубятне, болтая с Монти словно с ребенком. Одетая в одну лишь короткую юбочку, сапоги-веллингтоны и легкую рубашку, она ловко проскользнула за живую изгородь. Темные волосы, стянутые в пышный хвостик на затылке, развевались у нее за спиной, когда она вприпрыжку шагала по тропинке. Из кабинета Филиппа донеслись детские голоса. Берни с Тарквинием насторожили уши и стремглав бросились к дому, обнюхивая по дороге траву и высоко вскидывая лапы. Ава с удивлением увидела, как Жан-Поль застыл перед голубятней, круглым каменным домиком, выкрашенным белой краской. Покатая остроконечная крыша напоминала китайскую шляпу. Старая заброшенная голубятня казалась печальной, как сама осень.
— Здесь живут голуби, — объяснила Ава. — Мы ничего не переделывали, оставили все как есть.
— И правильно сделали, — кивнул Жан-Поль, бережно погладив стену ладонью. — Голубятня прелестна, у нее есть свой характер.
— Растущие вокруг клены в ноябре становятся изумительно алыми. Видите, они уже слегка покраснели? — Ава сорвала лист и протянула своему спутнику. Тот задумчиво повертел его в пальцах. Хозяйка с гостем повернули налево и прошли мимо рощицы высоких лиственниц с кронами цвета сливочного масла. Длинная стена тянулась вдоль лужайки, где Ава пустила цветочный бордюр. — Теперь я старательно обрезаю кусты. Готовлю их к зиме.
— Похоже, здесь э… много работы?
— Много.
Поппи с радостью вызвалась показать Жан-Полю огород, скрывавшийся за очаровательной старой стеной, где летом среди жимолости и жасмина цвели розы. Калитка не поддавалась, хотя Поппи толкала ее что есть силы. Гостю пришлось налечь на нее плечом.
— Эта твоя любимая часть сада? — спросил он девочку.
— Монти она нравится больше всего, потому что здесь живут все его друзья.
— Мне не терпится с ними познакомиться.
— Может, они все уже разъехались. Мама говорит, что надо подождать до следующего года. Весной все вернутся домой.
— Тогда я тоже подожду до весны. Надеюсь, Монти не очень грустит.
— Нет. — Девчушка заговорщически понизила голос: — На самом деле он ведь кабачок.
Калитка широко распахнулась, открывая взору большой квадрат земли, разделенный покрытыми гравием дорожками и самшитовыми бордюрами, между которыми в изобилии росли овощи. С внутренней стороны стену покрывал блеклый ковер из пожухлых ломоносов, роз, глициний и жимолости; навстречу им с земли тянулись вверх чемерица и желтый крестовник. Собаки влетели в раскрытую калитку и метнулись к ногам хозяйки, норовя протиснуться между ней и изгородью.
Ава окончательно запуталась и растерялась. Что за человек Жан-Поль? Он держался заносчиво и надменно, но ласково обращался с собаками и сумел очаровать Поппи. А стоило ему улыбнуться, казалось, что вся его отчужденность и высокомерие всего лишь игра воображения. Сад не вызвал у него интереса, но его глубоко тронула красота голубятни в вечернем свете, да и печальные краски осени не оставили равнодушным. Вдобавок ему определенно не хотелось задерживаться в Хартингтоне, как и ей не хотелось принимать у себя чужака. Они настороженно поглядывали друг на друга: долгие месяцы совместной работы явно пугали обоих. Чутье подсказывало Аве, что в головоломке не хватает какой-то детали. Анри был недостаточно откровенен с Филиппом. Эта мысль больно кольнула ее. Зачем посылать молодого человека в Дорсет против его воли?
— Мы собираем здесь неплохой урожай, — проговорила она, следя глазами за дочерью. Поппи весело скакала по посыпанной гравием дорожке к грядке, где летом росли кабачки. Ава повела гостя к яблоням, их ветви сходились над головами, образуя туннель. Земля под ними была усеяна красными спелыми плодами. Жан-Поль поднял яблоко и впился в него зубами.
— Сладкое, — заметил он, подняв яблоко для Авы.
— Самые лучшие те, что тронуты насекомыми, — предупредила Ава. — Вот кто безошибочно выбирает самые вкусные фрукты.
— Надеюсь, мне не попадется оса!
— Если попадется, вы станете настоящим знатоком по части осиных укусов. Хотя едва ли сейчас осталось много ос. Гектор почти всех вывел, он находит осиные гнезда и избавляется от них.
Жан-Поль протянул Аве сочный, душистый плод, и она с удовольствием откусила. Подоспевшей Поппи тоже досталось яблоко. Малышка лизнула его словно леденец.
— Вкусно! — воскликнула она и вприпрыжку умчалась прочь.
Ава с Жан-Полем покинули огород и, пройдя сквозь арку в живой изгороди, направились к дому. В отдалении, в центре небольшой поляны, словно могучий галеон в море травы, стоял высокий старый дуб.
— Здесь я хочу разбить сад полевых цветов, — пояснила Ава, представляя себе поляну, расцвеченную весенними красками. — Дальше течет река Харт, а за ней стоит ваш домик.
— Можно на него взглянуть?
— Я бы хотела сначала привести его в порядок. Мне очень совестно, что я до сих пор не сделала этого.
Жан-Поль поднял брови. В глазах его плясали насмешливые искры.
— Отчего же? Вам нечего стыдиться. Я всего лишь садовник.
Ава не смогла сдержать улыбки.
— Вы пока еще не садовник, — сухо возразила она. — Я никогда не видела садовников в кашемире.
— Не судите о людях по их наружности. — Жан-Поль рассеянно скользнул взглядом по дереву. Из трещины в стволе выглядывали две розовые мордашки. — В этом дереве есть дупло. — Он решительно зашагал к дубу. — Оно волшебное!
Ава недоуменно нахмурилась, провожая глазами француза. В этом молодом человеке было что-то очень необычное, но ей никак не удавалось уловить, что именно.
Арчи и Ангус скрылись в дупле, как только заметили приближение взрослых. Поппи бежала впереди, ей не терпелось присоединиться к братьям.
— Они идут! Они уже близко! — кричала она. Ее звонкий голосок заставил испуганно вспорхнуть в небо парочку серых куропаток. Поппи проворно вскарабкалась по стволу и исчезла в дупле. Двое мальчуганов прильнули к трещине в коре.
Подойдя к дереву, Жан-Поль ласково погладил ствол.
— Какой прекрасный старый дуб, — восхищенно произнес он.
— Я его обожаю! — вырвалось у Авы. — Старый друг. Только представьте, сколько всего довелось увидеть этому дереву в жизни.
— Оно, наверное, уже стояло здесь, когда появился дом.
— Конечно.
— Что бы делало человечество, не будь в мире деревьев? — Жан-Поль отступил, чтобы увидеть дуб во всем его величии. — Без древесины не было бы топлива. Люди не научились бы плавить металлы. Не было бы ни бронзового века, ни железного. Ни кораблей, ни морских путешествий. Не зародились бы империи. Не возникла бы цивилизация.
- Предыдущая
- 22/91
- Следующая
